Я сглотнул, горло сдавило, я смотрел на рыжего рядом со мной. Он разглядывал стол с застывшим выражением.

Она назвала его существом.

Мэрис сухо продолжала:

— Максимус — не его настоящее имя, он сам его себе выбрал. Он — Якоб, он потомок всех Якобов. Что такое Якоб? Я сама толком не знала. Это близко к духовным проводникам и стражам из гаитянского вуду. Но в каждой культуре своя версия правды.

Она посмотрела на Максимуса.

— Ты точно не хочешь рассказать все сам?

Он посмотрел ей в глаза, его голос был тяжелым:

— Зачем вы это делаете?

— Потому что пора, не думаешь? Вы здесь втроем, это не совпадение. Если хочешь предупредить Декса о том, что может произойти, делай это прямо. Ты можешь утаивать правду, боясь, что он не поверит тебе. Даже если ты при этом боишься ему врать.

Во рту пересохло, но я смог сказать:

— О чем предупредить?

Он посмотрел на меня, качая головой.

— Я уже пытался.

— Да? — спросила Мэрис. — Почему тогда он так растерян? — она вздохнула и постучала сигаретой по зеленой свечке рядом с собой. — Декс, я расскажу тебе кое-что, и я хочу, чтобы ты слушал, а не перечил. У всего свой вес, удар по реальности, которую ты знаешь. Я не хочу взорвать твою голову, но другого выхода нет.

Я затянулся сигаретой для силы и приготовился к словесной атаке.

— Начну с того, что этот Максимус, как Якоб, был бессмертным. Это не значит, что он был бы рядом вечно, но его тело было бы. Его работа, как у все Якобов, действовать то ли как посланники, проводники, то ли как хранители врат между этим миром и другими. Тонкая Вуаль, Мир За пределами, как ни назови. Максимус был назначен тебе в проводники, именно тебе. У тебя есть дар, Декс, и одаренным нужно показывать, как с этим даром справляться. Как сдерживать. Порой дары, как сила для жрецов, оказываются не в тех руках.

Я моргал. Сказать было нечего.

— Максимус должен был открыть тебе глаза на способности. Это не сработало по нескольким причинам. Во-первых, Максимус стал нарушителем.

Я посмотрел на него.

— Он отвернулся от цели и стал одержим тобой и твоей жизнью.

Максимус мрачно посмотрел на нее. Она пожала плечами.

— Это очевидно, мальчик. Ты сбился с пути и сдался. Так бывает. Работа была сложной, особенно из-за тебя, Декс. Ты оказался больше, чем ему сказали. Он отнесся к тебе как к другу, а не как к работе, и не справился с тобой как Якоб. В тебе есть частичка, Декс, уверена, ты увидишь ее, если заглянешь в себя, и она не такая обычная. Она… не от этого мира.

Мне пришлось заговорить. Все сходилось, кроме последнего.

— Я не из этого мира? — спросил я.

— Не так. Ты родился здесь. Но это не все. Я не знаю, что не так. Может, дело в твоем роду. Но в тебе, в твоей крови есть что-то, что бросает вызов кому-то слабому, как Максимус.

Он заворчал, но без внятных слов.

— Ты для всех становишься вызовом, если честно, даже для меня. Ты не Якоб, но есть противоестественная… нить… что сделала тебя таким, что и не определить. Ты очень силен, Декс, и во многом силен, потому ты стал исключением. Исключением для Якобов и для этого тоже. Когда Максимус не справился, тебя оставили разбираться самому или подавить все горой лекарств. Мне говорили, ты выбрал лекарства. А Максимуса назначили проводником для другого человека со схожими способностями… Для Розы.

— Это… — медленно сказал я, пытаясь найти мысли и слова из этих мыслей, — так много всего. Сложно поверить.

— Я не закончила, — строго сказала она. — Максимус позаботился о Розе, открыл ее миру, что не видно. Выполнил долг. И когда он его выполнил, он сорвался и променял бессмертие на жизнь человека. Думаю, в новом облике он отправился найти тебя, может, чтобы исправить ошибки. Может, чтобы проверить.

Максимус посмотрел на меня и быстро отвел взгляд.

— Я увидел тебя в Интернете. В маяке. Ты охотился на призраков. Я понял, что ты понятия не имеешь, что у тебя за сила, что тебе не дали другого Якоба. Мне нужно было как-то вернуться в твою жизнь. Когда я услышал о случае в Рэд Фоксе, я понял, что это способ. Я просто хотел проверить, как ты.

— Очень заботливо, — рассеянно сказал я, все еще пытаясь разобраться.

— А потом я встретил Перри.

Я оживился. Он улыбнулся, заметив мое внимание.

— Перри была как ты, но не такой сложной. Я какое-то время был вне сети, так что не мог понять, нужен ли Якоб и ей. Я сорвался, хоть и был не на задании, но мне казалось, что нужно что-то сделать. А потом я узнал, что у Перри был Якоб в старшей школе, но все прошло плохо.

— Тот случай, — прошептал я, вспомнив, что она рассказала мне в декабре, пока мы снимали в психбольнице.

— Верно.

— Но… — начал я, — допустим, вы говорите мне правду, но я не знаю, что думать. Почему Якоб Перри так закончил? Он не помог ей. Он показал ей демонов и заставил ее сжечь дом.

— Потому что они не добрые и не злые. Не хорошие и не плохие, — объяснила Мэрис. — Они просто есть. Миры вне нашего серые, как и они. Максимус увлекся тобой, твоей жизнью и твоей человечностью. Он был слабым, это его и подкосило, он поддался зависти. Это ни хорошо, ни плохо. Так есть.

Я недоверчиво нахмурился.

— И бедняги как я, Роза или Перри с этим способностями, дарами и бременем на плечах получают проводника, который может оказаться ненадежным и только навредить нам? Это не честно!

Она пожала плечами.

— Это жизнь. А она серая.

— А бабушка Перри? Пиппа?

— Она просто женщина, как и Перри, — сказал мне Максимус. — У нее тоже был Якоб. Насколько я понял, ей он помог.

— Ее заперли в психушке, — процедил я.

— Потому что у нее была своя воля, она сама делала выбор. Якобы могут только направлять, мы не вмешиваемся.

— Но ты вмешался, — прорычав я, вспомнив его действия, когда Перри была одержима. — Ты не просто вмешался, а сунул в нее член!

Он вздрогнул, но спокойно сказал:

— Я уже другой. У меня больше нет правил, — он посмотрел мне в глаза. — И я пытался спасти ее, спасти вас обоих.

— Как секс с женщиной, которую я люблю, должен спасти нас?

— Потому что ей не суждено быть с тобой! — резко сказала Мэрис, и я повернул голову, ее голос чуть не дал мне пощечину.

— Это я и пытался тогда сказать, — тихо добавил Максимус.

Я вскинул руки, гнев пылал во мне с удивительной силой.

— Эй. Стоп. Что значит, не суждено быть со мной? Думаете, это смешная шутка? Вы теперь вместе меня разыгрываете?

— Лучше бы это была шутка, Декс, — в ее глазах была печаль. — Ты особенный. Части в тебе связаны с обоими мирами, с миром мертвых, демонов и невероятной силы, и с миром живых.

— Как? — воскликнул я, ударив кулаками по столу, чуть не сломав его этим. — Как я могу быть связан с обоими мирами? Я родился в Нью-Йорке у людей.

— Твои родители занимались оккультизмом?

Я задумался. Никогда. Мама пила, отец ушел. Он был бизнесменом. У меня был брат. Все были нормальными.

А потом я вспомнил то, что мама говорила перед смертью, о чем я порой думал, когда ненавидел себя. Что я не ее сын. Что она не была собой, когда получила меня. А потом она умерла передо мной. Я так и не понял, что это означало, и я сейчас боялся разбираться.

— Декс? — Мэрис разглядывала меня.

— При чем тут Перри? — мой голос был едким, ее имя обжигало губы.

— Как смертный с Якобом, — осторожно сказала она, глядя на Максимуса, — двое людей со способностями не должны быть вместе. Энергии смешиваются и создают рябь, дыры в ткани Вуали, и там, где есть дыры, происходит плохое. И у них не должно быть детей. Дети получат двойную силу от родителей. Мир не готов для таких людей как мы, для выходящих за рамки. Наука, технологии и страх заменили открытый разум, что необходим, чтобы принять таких, как мы. Ты знаешь, Декс, испытав на себе, что люди быстро нарекают таких больными на голову, пытаются исправить таблетками, хотя в тебе нет ничего неправильного. Ты видишь и делаешь то, чего не могут другие. Это мог быть прекрасный дар, но мир не видит его красоты. Он боится того, чего не понимает. Вы с Перри родите ребенка, что сойдет с ума. Это если вам повезет.