Бет, тотчас пришла Валери на помощь:

– Не извиняйтесь и не волнуйтесь. Я очень рада, что вам, наконец удалось хоть немного побыть вдвоем.

Хейл обнял Валери за талию. Девушка увидела обращенный на нее восторженный взгляд и, хотя так и не смогла понять, был ли он искренним выражением его чувств или всего лишь талантливой подделкой, все же положила свою руку на его, и ответила лучезарной улыбкой.

– Мы действительно славно провели время, – тихо призналась она.

– Вот и замечательно! А мы с Уильямом закупили продукты для нашего путешествия и осмотрели кое-что из местных достопримечательностей. А вечерком решили убить время за картами...

– И это оказалось грубейшей ошибкой с нашей стороны! – перебил ее Уильям, добродушно ворча.

Бет с притворным возмущением сделала большие глаза, а затем продолжила:

– Уильям хочет остановиться в следующий раз в Виктории. А на обратном пути мы пройдем мимо островов Сан-Хуан до канадского Ванкувера, потом на юг, проливом Пьюджет-Саунд – в Сиэтл, и наконец вернемся в Сан-Франциско.

– Звучит поистине сказочно! – заверила Валери, а сама с беспокойством подумала о том, что ее ожидает в ближайшем будущем. Если удастся поддерживать ровные отношения с Хейлом и Реджина сохранит благостное настроение, то оставшиеся дни путешествия и впрямь могут принести немало радостных минут, при условии, конечно, что она сама не сморозит, какую-нибудь несусветную глупость, например, возьмет да и влюбится окончательно в Хейла Донована. Никогда! – поклялась она себе мысленно и убрала руку с руки Хейла. Плавание для нее всего лишь предварительное испытание. Вот вернется в Сан-Франциско, начнет по-настоящему работать, тогда и докажет Хейлу, что она ценный работник, которому можно доверить любое, даже самое сложное задание.

Последующие три дня были самыми счастливыми в жизни Валери. Погода оставалась изумительной, Реджина вела себя, – лучше и пожелать нельзя, даже Стюарт окончательно успокоился, по-видимому, смирившись с неизбежным. Хейл был самым внимательным и привлекательным женихом, о котором только может мечтать женщина. Он постоянно находился рядом, и они часами говорили о бизнесе, мировой политике, экономике, парусном спорте, верховой езде, обо всем, что приходило им в голову. Была лишь одна запретная тема – его прошлое. Он ни разу не упомянул о детстве, ничего не рассказал о своих юношеских годах. Даже смешно: Валери узнала многое о Реджине и Стюарте, а о детстве Хейла Донована знала столько же, сколько в первый день их путешествия.

На следующий день ветер переменился, а вместе с ним и поведение участников круиза. Все стали раздражительными и вспыхивали буквально по пустякам. Реджина вновь ходила туча тучей, и целый день разговаривала с Валерии, на повышенных тонах. Стюарт, на время позабывший о выпивке, вновь то и дело прикладывался к бутылке мартини. Что касается Хейла, то он, сделался, необычно молчалив. Валери часто чувствовала на себе его взгляд, но вместо прежних веселых и добрых искорок видела теперь в серой глубине его глаз нечто мрачное и опасное. Он не улыбался, ходил насупленный. И хотя был по-прежнему вежлив, разговаривал неохотно.

За ужином Реджина дала волю своему плохому настроению. Потыкав вилкой в кусок лосося, она пожаловалась Гансу:

– Он же не готов, – и, подцепив с тарелки кусок политой лимонным соком рыбы, добавила: – Если бы я захотела всякую японскую дребедень с сырой рыбой, я бы попросила!

Разумеется, Реджина просто-напросто капризничала. Рыба была отлично приготовлена. Но Ганс, густо покраснев, принес ей другой кусок. Реджина помяла его вилкой, сморщила нос и вновь отказалась есть.

– Меня вообще тошнит от рыбы, – пожаловалась она.

– Придется привыкнуть, рыба на этом отрезке путешествия будет нашей основной пищей, – резко ответила ей мать. И, зло прищурившись, добавила: – И никогда, я повторяю, никогда не смей так разговаривать с Гансом!

Щеки Реджины вспыхнули, она вскинула голову и отодвинула тарелку в сторону.

Бет вздохнула, собираясь еще что-то сказать... но тут Уильям опередил ее и, желая разрядить обстановку, предложил всем пойти в салон, выпить кофе и сыграть в бридж.

Реджина надулась, а Стюарта больше интересовал бар, чем карты. Хейл и Валери играли против Бет и Уильяма.

Они проиграли первый кон и следующий тоже. Хейл молчал. Валери стало не по себе: нет, чтобы подбодрить ее, ведь она старалась играть как можно лучше, что давалось ей, прямо скажем, не слишком легко, если учесть тот факт, что у нее за спиной было всего лишь несколько уроков бриджа. Порою, она ловила на себе сосредоточенные взгляды Хейла, губы его были плотно сжаты. Ей невольно стало казаться, будто она в чем-то виновата. Но чем, вызвано его неудовольствие, понять, она была не в силах. И ей хотелось либо спрятаться от внимательных глаз своего партнера, либо отойти с ним вдвоем подальше от стола, и выяснить наконец, что она сделала не так. Однако встать из-за стола не удавалось, и Валери продолжала терпеливо играть, как будто от этого зависела вся ее жизнь.

– Завтра утром мы причаливаем в Виктории, – объявил Уильям и положил карту на стол.

– И сколько мы там пробудем? – скучающим голосом спросила Реджина.

– Только день и ночь.

– Понятно.

– А ты уже устала, да? – предположил Стюарт.

Взгляд Реджины скользнул по Хейлу, и она, глубоко вздохнув, проговорила:

– В городе есть кое-какие важные дела, по крайней мере, у одного из нас.

– Мда, – тихо пробормотал Стюарт, мрачно уставившись в полупустой стакан с виски.

– Ну что, выигрываем вроде бы? – негромко произнес Уильям.

Бет закивала, а затем, поджав губы, положила на стол козырную карту, что и завершило очередной кон в пользу Стоуэллов.

Валери представилась возможность уйти.

– Все, с меня на сегодня достаточно, – проговорила она, вставая из-за стола. – Может быть, кто-нибудь хочет...

– Я бы не отказалась! – неожиданно вызвалась Реджина. – Ну что, Хейл, сыграешь со мной?

Валери, уже давно искавшая, повод остаться наедине с Хейлом и выяснить, какой же ее поступок или слово могли так испортить ему настроение, пришла в полное замешательство. Она почему-то не сомневалась, что Реджина сядет за ломберный столик вместе со Стюартом. А тут увидела блеск в глазах Реджины, ее довольную улыбку и растерялась и вся напряглась в ожидании ответа Хейла.

Тот мельком взглянул на Уильяма, и уже хотел было отказаться, но потом вдруг сказал:

– Разумеется, но, может быть, Стюарт сыграет?

– Спасибо, мне совсем не хочется, чтобы меня разорвали на куски. Мамочка и папочка, нынче излишне кровожадно настроены.

– Значит, я играю с тобой! – Темные глаза Реджины, обращенные на Хейла, искрились радостью. Она как на крыльях подлетела к столику и плюхнулась на стул, где лишь минуту назад сидела Валери.

– Стюарт, может быть, ты меня заменишь? – предложил Уильям.

– И играть на пару с мамочкой? – Стюарт покачал головой и насмешливо добавил: – Не дай Бог, ошибусь, она меня в порошок сотрет... или того хуже!

– Мне кажется, ты до сих пор жив и невредим, хотя чуть ли не каждый день заслуживал самой лютой кары! – засмеялась Бет.

Валери была довольна, что не дослушала до конца перебранку Стоуэллов. Сделав вид, будто не замечает сердитого выражения лица Хейла, она ушла к себе в каюту, уступив его сиявшей от счастья Реджине. Предыдущие дни прошли совершенно беззаботно, и Валери подумала, что Реджина оставила Хейла в покое. Но сейчас поняла, что ошиблась. Резкая смена настроения Реджины, когда та узнала, что будет играть с Хейлом в карты, служила лучшим тому доказательством. Валери ошиблась и в другом: она совсем не ожидала, что так близко к сердцу воспримет приставания Реджины к Хейлу. Но не могла отрицать очевидное: ее мучила ревность. Зачем, ну зачем, ругала себя Валери, я бросила играть, не следовало так поступать, к чему было давать Реджине возможность пококетничать с Хейлом?