Скоро из двери редакции посыпались сослуживцы мужа. А вот и он сам – в синей рубашке с короткими рукавами и в чёрных любимых джинсах, красивый, подтянутый, с гордо вскинутой тёмноволосой головой. Как же всё-таки он мне дорог, я люблю в нём почти всё – хорошее и плохое, даже капризную вздорность и обидчивость по пустякам!

После того как мы четыре года назад решили не разводиться и жить вместе, как-то само собой получилось, что я привязалась к мужу всем сердцем и полюбила его. Думала, что и он считает меня второй половинкой, хотя и никогда не говорил мне о любви. Впрочем, ласковыми словами обменивались мы часто и целовались, прощаясь, а вот непосредственно о любви говорить стеснялись. Однако муж, скорее всего, догадывается о моей любви к нему.

Распрощавшись с коллегами, Валера широкими шагами направился к кафе. Я испуганно вжалась в стенку киоска, пытаясь с ней слиться. Но, похоже, напрасно опасалась, что муж заметит меня и уличит в неблаговидном поступке, всё его внимание направлено было на неожиданно появившуюся в дверях кафе длинноволосую красавицу в коротком красном платье.

Лицо Валеры прямо засияло счастьем, словно вдруг выиграл в конкурсе суперприз. Меня он с такой радостью никогда не встречал.

Сердце на миг остановилось и с треском, отдавшимся шумом в ушах, разлетелось на кусочки. А Валера с Натали, обнявшись, скрылись в кафе.

Не было смысла идти за ними. Чтобы затеять скандал и этим окончательно разбить свою некрепкую семью? Но что же мне делать, как поступить? Машинально побрела подальше от злополучного кафе.

И тут позвонил Валера. Голос его звучал фальшиво и бодро:

- Я задержусь на работе, - сообщил он, - после командировки надо закончить материал. Вернусь в девять или в десять вечера, не волнуйся!

- Хорошо, - убито произнесла я. Раньше по моему горькому тону муж догадался бы, что я расстроена, и стал бы расспрашивать, что случилось. А теперь ему до меня дела нет.

Не замечая ничего вокруг, как сомнамбула, шла и шла в неизвестном направлении, сжигаемая болью внутри.

Вспомнилось, как прошлым летом в Египте мы с Валерой посетили одно загадочное место. Что-то вроде голубого озерка в песках. Сопровождающий нашу группу туристов араб рассказал через переводчика, что в этой «голубой жемчужине», так называют озеро местные жители, вода особенная – исполняет желания влюблённых. Именно те желания, которые первыми придут на ум, когда окунёшься в воду.

В голове моей после того, как вода охватила всю меня приятной прохладой, неожиданно промелькнула фраза из берестяного любовного письма XV века, приведённого в качестве эпиграфа в книге Тендрякова «Затмение» (я её недавно прочла): «Пусть разгорится сердце твоё, и тело твоё, и душа твоя до меня – и до тела моего, и до виду моего!»

В тот момент я думала о Валере. А он, похоже, загадал, чтобы к нему вернулась его первая любовь! Вот она и вернулась.

Наши желания разошлись. Выходит, муж не переставал любить свою Натали. Да, первая любовь не ржавеет, крепки её узы, их не порвёшь.

По сути, что было между нами? Просто-напросто глупая игра в мужа и жену. С его стороны - фальшивая и несерьёзная. Радостная возня вокруг Тошки, ночные разговоры по душам с хихиканьем после бурного секса, переглядывания в шумных компаниях друзей – надо же, понимаем друг друга с полуслова! – всё это были причуды моего воображения.

А у него в сердце жила одна Натали! Всегда Натали!

Наревевшись до резей в глазах, вернулась домой. Валера же не пришёл ни в девять часов вечера, ни в десять, явился почти в полночь. Я сделала вид, что сплю. Муж постоял надо мной секунд десять, потом вышел из нашей с ним спальни. И опять спал в гостиной.

Всю последующую неделю я ходила как в воду опущенная. Однако Валера этого не замечал. Даже на моё сообщение, что перехожу в газету, рассеянно пробормотал: «Хорошо!»

Глава VIII

Всю неделю раздумывала, как поступить. Но ни к какому решению так и не пришла. Мучилась ревностью, исходила ненавистью. В какой-то момент мне казалось, что лучше бы Валера исчез с моих глаз насовсем. Даже если бы умер, тогда бы наверняка я испытывала меньшую боль.

А по ночам вернулись ко мне детские страшные сны с чудовищными крысами в сыром подвале, которые появились у меня после двухдневного пребывания в плену. Меня выкрали прямо с уроков, сказали, что за мной отец послал машину. Учительница ничего плохого не заподозрила, а я доверчиво уселась к бандитам в машину, забыв обо всех отцовских предупреждениях не садиться к чужим, тем более к кавказцам.

Одну ночь сидела в подвале одна, отпугивая сапогами крыс. Днём ко мне подсадили мальчика возрастом чуть постарше меня. Во вторую ночь я уговорила его бежать. А поскольку это мог сделать только один из нас – дотянуться до единственного узкого окошечка вверху можно было, лишь встав на плечи друг другу, - то убежал мальчик.

Уж очень он боялся крыс. Я тоже боялась, но хорохорилась, потому что больше крыс боялась своей трусостью подвести отца. «Ты дочь командира, на тебе ответственность, ты ничего не должна бояться», - говорил он мне, когда я взвизгивала при виде паука или какой-нибудь противной букашки. К тому же опасалась, что в темноте не найду дорогу к дому и не сумею спасти мальчика.

В тёмном подвале я провела вторую ночь ужасов, третью наверняка бы не выдержала, не спаси меня отец со своими бойцами. Меня не успели обменять на какого-то очень важного кавказца, как намеривались бандиты, отец выследил их.

А мальчик (имя его после психологических сеансов, которые я прошла после похищения, стёрлось из моей памяти) оказался, как мне сказали потом, сыном одного из офицеров отцовской части. Ему удалось добраться до дома живым и невредимым, его вскоре переправили родители в спокойные места.

Меня тоже отец на время отвёз к своей сестре в Самару, пока не получил направление на новое место службы – на Дальний Восток.

Эти дьявольские сны теперь вновь выворачивали мою душу почти наизнанку. Я старалась не спать, страшась оказаться в их власти. Таращила глаза в темноте, но усталость брала своё, и к утру они, как бешеные псы, накидывались на меня.

Как-то раз я так громко кричала, сражаясь со своими крысами-демонами, что разбудила Валеру, спавшего в гостиной. Он пришёл в нашу спальню и стал трясти меня. Узнав, что приснился мне плохой сон, нежно прижал к себе и лёг рядом. Я удобно устроилась в его крепких привычных объятиях. И страхи отступили. До следующей ночи. Потому что снова мы с Валерой спали раздельно.

Анонимные звонки о местонахождении моего мужа стали поступать с надоедливой постоянностью. Короткие, в одно-два предложения, они, как ноющие занозы, отравляли моё и без того паршивое существование. Прежде чем я готова была возмутиться, раздавалось равнодушное телефонное «пи-пи».

Утром в четверг, перед работой, муж предупредил меня:

- Мать просила сегодня вечером приехать: в субботу они с отцом собираются устанавливать в баню новый котёл, нужно договориться о деталях. У них заночую, так что не теряй меня.

Я молча кивнула.

Как и следовало ожидать, поздно вечером, когда Тошка смотрел свой уже не первый сон, странный мой телефонный доброжелатель не преминул сообщить мне с шипящим придыханием:

- Ваш муж опять с ней…

- Кто вы? – возмущённо вскрикнула я. – Что вам нужно от меня? Больше не звоните сюда! – И выдернула шнур телефона.

И, конечно, в эту ночь опять не спала.

Наутро выглядела опухшей. Хорошо, что не нужно было идти на работу – я уволилась из издательства, через неделю меня ожидали в газете.

Валера позвонил мне в обед на мобильник и радостно сообщил:

- Андрюха приехал, устроился в гостиницу, а завтра поедет с нами к моим родителям, поможет котёл менять, а потом позагораем и искупаемся, а вечером в обновлённую баню сходим.

Андрей Васильев в наш город в командировку наведывался частенько. Жил он теперь в Москве, работал в рекламном агентстве. Сумел купить с помощью фирмы двухкомнатную квартиру и импортную дорогую машину. На ней и мотался по разным городам. Жениться не собирался. На вопрос о женитьбе обычно хитро усмехался:


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: