Молли не вынесла этих психических атак, вскочила с кровати и тут же застонала, неудачно наступив на травмированную ногу. Но все же кое-как дотащилась до кухни, достала из холодильника бутылку любимого виноградного сока и присела к столу, надеясь отвлечься от кошмарных терзаний. Подтянула к себе утренний выпуск местной газеты, лениво полистала, бросила на пол. Не глядя, включила магнитофон и попыталась погрузиться в прекрасный мир музыки — единственный возможный для нее полный уход от действительности.

Но не тут-то было. По иронии судьбы зазвучала ария «Смейся, паяц» — трагичный вопль любящей, но покинутой души. И несчастная женщина разрыдалась, всхлипывая и задыхаясь. Она плакала долго да так и заснула — с головой, упавшей на кухонный стол, и с мокрым от горьких слез лицом…

В весенне-летний триместр жизнь в колледже всегда замедлялась — группы становились меньше, большинство студентов разъезжались на отдых или устраивались подработать, но кое-кто все же оставался. И для незначительной части этих немногих Молли должна была сегодня вести занятия по французскому языку. Она проснулась, лениво потянулась, подумала, не стоит ли позвонить и отменить занятия — нога все еще побаливала. Но отказалась от этой мысли — лучше выйти из дома, попытаться хоть немного развеяться. Потому что последние три дня, что она провела наедине с собой, оказались мучительнее самой ужасной пытки. Мысли ее постоянно и неотвратимо возвращались к одному и тому же — к Кларенсу, к его предательству, к его отъезду…

Довольно! Кларенса больше нет. Он ушел, исчез из ее жизни. Пора встряхнуться и обратить внимание на себя. Не вечно же носить траур по тому, кто с такой легкостью променял ее на выгодную должность? И не надо думать, что все мужчины таковы.

Словно в ответ на эти раздумья раздался громкий и уверенный стук в дверь. Изумленная Молли накинула халат, кое-как прохромала по коридору, открыла… и онемела.

Перед ней с газетой под мышкой и объемистым бумажным пакетом в руках стоял сияющий Барри Стефенс — тот самый лысоватый бородач, который помог ей добраться до дому, когда она упала.

— Привет! Решил вот заглянуть по пути на работу, справиться о здоровье! — радостно сообщил он, окинув Молли придирчивым взглядом. Особенно ее ногу. — Болит еще? Врачу показывалась?

Она засмеялась и впустила гостя в квартиру.

Легко чмокнула в щеку и ответила словно старому доброму другу:

— Спасибо за заботу, Барри. Нога почти не болит, врачу показывалась. Я была права: это всего лишь небольшое растяжение связок, так что жить буду. Как хорошо, что ты заехал! Давай кофе вместе выпьем, — пригласила она, направляясь в сторону кухни.

— Я искренне надеялся, что ты предложишь.

Это, кстати, тебе. — Он протянул ей пакет и газету.

— Молли тут же сунула туда нос и захлопала в ладоши.

— Персики! Бело-розовые! Мои любимые!

Как ты догадался?

— Скажу по секрету, я их сам обожаю. А, газету не хочешь посмотреть?

— Потом, — отмахнулась она. — Сначала кофе заварю. Может, сделать тебе что-нибудь перекусить?

— Садись лучше и посмотри газету, а я похлопочу.

Молли удивленно взглянула на него.

— Барри, у меня нет обыкновения начинать утро со знакомства с прессой. К тому же я редко читаю «Хронику Сан-Франциско». Почему ты настаиваешь?

— Загляни в частные объявления. По-моему, там есть кое-что для тебя.

Она нахмурилась.

— В частных объявлениях?!

— Читай-читай. — Барри прошел к плите и загремел чайником.

Молли села к столу, развернула газету, нашла названную им рубрику. И взгляд ее тут же упал на подчеркнутые ногтем слова:

Зеленоглазая и черноволосая красавица Молли «Кивер», отзовись! Тебя разыскивает знакомый летчик.

Она непонимающе прочитала их один раз, потом другой. И вдруг залилась краской.

Черт побери, да ведь встреча с Рэнди Таунсендом совершенно выскочила у нее из головы! Словно ее и не было! Ай да Молли, легкомысленная кокетка! Переспала с парнем и через четверть часа напрочь забыла о его существовании!

А он… он не только помнит о ней, но и предпринимает шаги, чтобы разыскать ее. Внимательный молодой человек, не то что Кларенс, еле слышно шепнул внутренний голосок.

Перед ней оказалась чашка с дымящимся кофе. Молли подняла глаза и встретила пристальный взгляд Барри.

— Судя по твоему виду, я не ошибся. Но… может, я зря принес газету? — неуверенно спросил он.

— Нет-нет, — заторопилась Молли, — все в порядке. И ты прав: это действительно для меня.

— Я сразу подумал, что у такой девушки, как ты, отбоя нет от кавалеров, — усмехнулся он. — Я бы и сам влюбился в тебя, если бы не…

— Правда? — немного кокетливо откликнулась Молли, пытаясь справиться с пылающими щеками.

— Истинная! — картинно приложив руку к сердцу, ответил Барри. — Попробуй, устроит тебя моя бурда?

Она сделала глоток и прикрыла глаза в деланно-почтительном благоговении.

— Божественно! — Но потом не выдержала нарочитой торжественности и расхохоталась. — Ох, Барри, как же мне легко и хорошо с тобой! Просто удивительно, словно знаю тебя всю жизнь.

— Женщинам всегда просто дружить с геями.

Потому что они не ждут от нас сексуального внимания и не напрягаются, решая заранее, как реагировать.

— Гм… интересная мысль. — Молли сделала еще глоток. — А у тебя отличный кофе получается.

— Угу, — согласился Барри, усаживаясь напротив.

Некоторое время они молча сидели и пили, потом Молли заговорила:

— Я встретилась с ним случайно. Провожала одного человека в аэропорту, а он подошел ко мне. Я была не в лучшем настроении и рявкнула на него, а потом долго раскаивалась, что вылила злость не на того. И, представляешь, прошло несколько дней и я наткнулась на него в магазине. Подошла извиниться, и вскоре мы уже начали беседовать. Он… — она усмехнулась, он чем-то напоминает тебя… , — Неужели тоже гей? Может, тогда мне стоит откликнуться на его объявление, выдав себя за тебя?

Молли фыркнула.

— Интересно, каким образом? Парик наденешь? — Слава богу, Барри не обиделся на ее бестактный намек, а весело рассмеялся в ответ. Нет, я имела в виду, что с ним так же легко разговаривать, как и с тобой.