– Ага. Роббо не может. У Кристи семейное барбекю. – Пол Робертсон или, как мы его звали, Роббо был нашим приятелем. На выходных наша троица всегда собиралась вместе. Иногда к нам присоединялись Аллан и Мик. Наши походы обычно включали в себя рыбалку, гонки на мотоциклах и пиво.

Голос Петы прервал мои мысли.

– Я сегодня общалась с Кристи. У нее на самом деле намечается семейное барбекю. Сестра приезжает в город.

Я прошел в кухню и бросил ключи и кошелек на стойку.

– И?

– И она велела Роббо не ехать, чтоб вы с Троем могли наконец–то провести выходные наедине.

Я протяжно выдохнул, голова свесилась на грудь, а плечи опустились.

– Пета, – начал я.

– Слушай, – перебила она. – Тебе это нужно. Все видят, кроме вас двоих. И поверь: он хочет тебя так же сильно, как ты хочешь его.

Я провел рукой по лицу и попытался ответить. Но спорить на эту тему я завязал много лет назад.

– Он мой лучший друг. Вот и все.

– Как давно ты в него влюблен?

Я с трудом сглотнул.

– Так я и думала. Кэл, у тебя впереди целые выходные. Прояви себя.

– И рискнуть? Всем?

Ее голос звучал мягко, но громко.

– Разве оно того не стоит?

Ответа у меня не нашлось.

– Просто поразмышляй. Говорю тебе, он ни за что не скажет «нет».

– Слушай, мне пора.

– Кэлвин Линч, ты же знаешь, что я люблю тебя. Просто говорю, как есть. – Она всегда говорила, как есть. – Приеду в районе обеда проверить Мэггс. И Кэл?

– Да?

– Я хочу знать подробности. – Чувствовалось, что она улыбалась. – Все.

– Уже ухожу.

– Передавай от меня «привет» коммандеру Макгарретту.

Я простонал в трубку и отключил звонок, обрывая ее смех. Я что, был таким предсказуемым?

Кошка Мэггс восседала на подлокотнике дивана. Она с презрением посмотрела на меня, и я не сомневался: если б кошки умели закатывать глаза, она бы так и поступила. Ее чувства ко мне колебались между обожанием и отвращением. Клянусь, она терпела меня лишь потому, что я ее кормил. Она не была моей кошкой. Вернее не совсем. Она досталась мне вместе с домом, и из–за окраски я дал ей имя Джинджер Мэггс^[3]. Но поскольку она оказалась девочкой, Джинджер ушло, а Мэггс осталось.

Дом я купил в прошлом году. Эту помойку дипломатично называли «мечта реставратора». Старый, трехкомнатный, облицованный сайдингом, в очень хорошем районе города. У дома был отличный каркас. Учитывая мое строительное образование, я планировал его отремонтировать при наличии времени и средств.

Тяжело вздохнув, я разместился на диване и, подобрав пульт, включил ТВ как раз в момент начала «Полиции Гавайев». Как вовремя. Мэггс решила удостоить меня своим присутствием и свернулась на коленях.

– Я же не виноват, что Стив Макгарретт сексуален, – обратился я к Мэггс. Как и не было моей виной, что он напоминал мне Троя. В подсознании пронеслась беседа с Петой. – Черт.

Мэггс не отреагировала. Да я и не ожидал. Да и не нуждался. Я уже знал ответ.

В любом случае все выйдет через одно место. И если попробую, и если не попробую. Стоило ли рискнуть дружбой с моим лучшим другом? А если он скажет «нет»? А если он рассмеется мне в лицо? Ох. Я не смогу.

… но бабочки уже запорхали в животе, потому что… ну… а если он скажет «да»?

Трой заехал за мной в шесть утра. Я забросил на заднее сиденье свое барахло и забрался в тачку. Его радость и гордость внедорожник пребывал в первозданном состоянии, был безупречен снаружи и внутри. Он был оснащен покруче любого вездехода, и находившееся под капотом тоже было идеальным.

Я вручил ему бургер с яйцом и беконом и поставил кофе в подстаканник. Не давая ему возможности возмутиться, я произнес:

– Если хоть что–то прольется, я лично вылижу салон.

Он улыбнулся.

– Спасибо.

Я был в курсе его дотошности в отношении машины, что меня нисколько не напрягало. Он гордился ей, как собственно и должен был. Он упорно трудился над ней.

Направляясь в горы, мы выехали за пределы города. Имелись и другие, более популярные, места отдыха, куда мы могли бы отправиться, но, учитывая, что выходные предстояли длинные, они будут забиты семьями с детьми. Трой работал на парня, который владел кое–какой собственностью в полутора часах езды от города прямо в верхней части холмов, что возвышались к востоку от Клермонта. Туда же входила река, которая кишмя кишела форелью. Трой бесплатно обслуживал машину парня в обмен на возможность несколько раз в год сгонять туда порыбачить. Просто потрясающе.

Я развернул бургер и протянул ему. Он милостиво его принял.

– Сам приготовил?

– Ага, – ответил я. – Твой с яйцом, беконом и соусом «барбекю». Кофе с молоком и одним сахаром.

Трой хмыкнул, потом впился зубами в бургер и заговорил с полным ртом:

– М–м–м, вкусно.

Ели мы в тишине, а когда он положил половину бургера на колени, я протянул ему кофе.

– Спасибо, – тепло улыбнувшись, произнес он.

Он сделал глоток и вернул мне стаканчик. Я опустил его в подстаканник, игнорируя легкое соприкосновение наших пальцев, и что мы делали те вещи, которые обычно делали пары… и что мое сердце совершило кувырок, а из–за порхавших бабочек желудок скрутило.

– Эй, разве нам не нужно захватить льда с заправки? – спросил я, припомнив его вчерашние слова.

– Уже есть, – ответил он, проглатывая остатки завтрака. – Я рано встал. Поэтому успел заправиться и захватить льда и только уже потом отправился к тебе.

Ох.

– Сообщи, сколько я тебе должен.

– Забудь. Ты оплатил все продукты.

Я пожал плечами. Сказано верно. Обычно выезды на рыбалку оплачивались нами поровну. Один из нас платил за что–то одно, второй – за что–то другое. В общем, ничего особенного.

Я взял телефон Троя с приборной панели.

– Решил переключить? – улыбнувшись, поинтересовался он.

– Ага, – откликнулся я, пролистывая экран. – Тебе нужно обновить плэйлист.

Он хмыкнул. Глубокий привычный звук я узнал бы везде.

– Технологии, конечно, штука крутая, но я скучаю по временам, когда в машине были стерео и диски. Тогда я мог бы держать здесь всего один диск, и тебе бы пришлось либо полюбить его, либо сбежать.

– Ага, и на этом диске было бы записано какое–нибудь дерьмовое кантри.

Трой рассмеялся.

– Точно.

Я прокрутил плэйлист.

– Дружище, у тебя есть музыка, в которой не звучит электрогитара?

– Такой не держим.

Я вернул его трубку на место и достал свою. Впервые попав в машину Троя, я тут же подключился к «блютуз». Потому что именно так и вели себя лучшие друзья: ездили на переднем сиденье и давали музыкальные советы. Я отсоединил его телефон, подсоединил свой и выбрал первую попавшуюся песню. Серьезно, любая из моих композиций была лучше.

– Чувствуй себя, как дома, – изрек Трой. Уголки его губ приподнялись.

Я откинулся назад и закрыл глаза.

– Я всегда так и поступаю.

Он вытерпел только полпесни.

– И ты еще считаешь, что у меня дерьмовый музыкальный вкус.

– Да–да, считаю.

– Какая–то херня. Все эти так называемые новые певцы даже не музыканты. Держу пари, они даже на гитаре или рояле не смогут сыграть.

– Умение играть – катализатор того, чем занимается музыкант?

– Должно быть.

– Что насчет барабанщиков?

– Барабанщик еще куда ни шло. А эти онанюги, которых ты слушаешь, только и могут, что нажимать кнопочки на синтезаторе. Если им придется давать живой концерт с реальным оркестром, они не разберутся, что к чему.

Я фыркнул.

– А твоим кантри–членоглотам придется оторваться от своих банджо, чтоб почистить единственный зуб щеткой, которой они делятся с кузеном.

Трой рассмеялся.

– Что не так с банджо?

– То есть единственный зуб и щетка напополам с кузеном тебя не парят?