Катя подивилась сообразительности забавного животного и снова "занялась делами", в сотый раз переставляя посуду в пузатом резном шкафчике.

Кудлатый пошел на кухню, постоял перед плитой, глядя на нее с уважением и опаской. Эта странная блестящая штука неодолимо притягивала его и вместе с тем страшила. В прошлый раз он нажал на белый квадратик, и плита без остановки стала выдавать весь ассортимент вторых блюд. Тарелки с грохотом рушились на пол. На кухню, скользя по соусу, примчалась перепуганная хозяйка. Нажав на красную кнопку, она отключила плиту.

Сегодня Кудлатка был осторожнее. Бочком приблизившись к плите, он прикоснулся к белому квадратику и тут же отскочил. Плита зажужжала. Кудлатка ткнул "пальчиком" в красную кнопку, и плита выключилась. Постепенно смелея, он несколько раз повторил свой эксперимент.

Спустя полчаса Кудлатка, цокая коготками, вернулся в комнату. Катя обернулась и ахнула: круглые глазки животного подернула пелена блаженства, на мордочке виднелись остатки подливы, а животик раздулся, как маленький арбуз.

Катя бросилась на кухню. Там все было в полном порядке. Возле выключенной плиты стоял ряд до блеска вылизанных тарелок.

Утром Виктор встал ни свет ни заря. Плеснув в лицо холодной водой, он ахнул, зафыркал и, ухватив приготовленные с вечера удочки, направился к двери.

- Куда? - спросила Катя, проснувшись.

- За рыбой! - бодро воскликнул Виктор. - Мужик я али нет? Должон семью обеспечить? Должон!

Потом, посерьезнев, попросил:

- Катя, закажи четвертый генный набор. Пусть сегодня же вышлют. То, что ты рассказала о Кудлатке, чрезвычайно любопытно. Уверен, что его геном представляет интерес. Им же, Кудлаткам этим, пять или шесть миллионов лет. Они появились здесь, когда человека на Земле и в помине не было. И за все время почти не изменились, потому что не менялись тепличные условия их существования. Не сомневаюсь: потенциальные возможности их интеллекта огромны! Попытаюсь их стимулировать. Хочу узнать, какие полигенные комплексы находятся в состоянии репрессии, а какие гены надо перевести из рецессивного состояния в доминантное, чтобы...

- И пошел... И поехал... - тихо рассмеявшись, перебила его Катя. - Я и так, без терминологической абракадабры, верю, что ты у меня самый умный. Говори со мной по-человечески. А не то я тоже начну разбрасываться "патогномоническими симптомокомплексами" и тому подобными динозаврами. И наступит жуть. Мне кажется, что лучше тебе заниматься весь этот месяц рыбалкой, а не генетикой.

- Кажется, мне не верят! - Виктор трижды ударил удилищем по полу и торжественно провозгласил: - Обязуюсь, подобно богу, сотворить разумное существо из неразумного. И сроку на это беру - три дня и три ночи. А то тут некоторые иронизируют, сомневаются.

- Как же ты докажешь, что оно разумно?

- Если оно овладеет всеми профессиональными навыками, какими владею я, значит - разумно.

Катя тихонько засмеялась.

- Виктор Богатырев как критерий разума во Вселенной. Впрочем, критерий условно принимается.

Третьи сутки подходили к концу. Но задача, оказавшаяся намного тяжелее, чем Виктор предполагал вначале, все же была решена.

Он поднял тяжелые веки и посмотрел в окно. Уже светало, и сквозь зеленоватую дымку листьев березы просвечивали далекие цветоджунгли. Голова от усталости казалась невесомой.

Его так и подмывало сообщить Кате об успехе. Но он вовремя спохватился и, зарядив пневмошприц полученным препаратом, пошел к цветоджунглям.

Трава, через которую довелось пробираться, была мокрой от утренней росы, и вскоре Виктор промок до нитки. Его стала бить неудержимая дрожь.

- К-куд-да-латка! - прокричал он. - Вых-ход-ди!

Животное не заставило себя долго ждать.

Виктор, заметив пробирающегося меж стволов Кудлатку, нетерпеливо вскинул пневмошприц и, держа двумя руками дергающийся ствол, нажал на спуск. Кудлатка пронзительно взвизгнул и помчался назад, в спасительную глубину.

- Не уйдешь, - прошептал Виктор. - От себя теперь никуда не уйдешь.

Неделя ушла на обучение Кудлатки школьным премудростям. Еще за неделю с помощью гипнопедии был преодолен университетский курс. Всю последнюю неделю тишайший, но с горящими любознательностью глазами, Кудлатка овладевал премудростями генной инженерии.

В начале четвертой недели он самовольно завладел генным набором N_4 и сутками не выходил из лаборатории, вытеснив оттуда Виктора. Когда бы тот ни заглянул в свои прежние владения, видел Кудлатку, трудолюбиво склонившегося над окулярами. Коротенькие ножки не доставали до пола и смешно болтались.

Вид Кудлатки-исследователя почему-то раздражал Виктора, а Катю, напротив, безмерно умилял.

- Ах ты, мой кудлатенький, ах ты, моя умница, - сюсюкала она, пытаясь по привычке почесать у него за ухом.

Кудлатка терялся, неожиданно и сильно серел открытой кожей щек и говорил еще тише обыкновенного:

- Я пойду, пожалуй...

Он торопливо уходил, а Катя начинала самобичевание, укоряя себя в том, что унизила достоинство Кудлатки; что у нее, наверное, пробудились темные инстинкты древних расистов; что Кудлатка отныне их собрат по разуму. А она, пусть и ненамеренно, дала ему понять, что не считает равным себе...

По совету Виктора Кудлатка завел лабораторный журнал, куда аккуратно заносил результаты исследований генного аппарата своих же сородичей.

В конце четвертой недели за завтраком Виктор торжественно объявил:

- Профессией генного инженера мы овладели. Сегодня я с коллегой слетаю на Землю. Пусть на людей посмотрит и себя покажет.

Катя внимательно посмотрела на мужа.

- Будь осторожен. У него очень ранимая психика.

Виктор пожал плечами.

- Не более ранимая, чем у нас с тобой.

- Не забывай, что это уже не животное.

Виктору не понравилась настойчивость жены, и он сказал более резко, чем хотел:

- Но и не человек. Оно есть то, что я пожелал создать. Не более того. Хотя и не менее. Вечером вернусь. Тогда и поговорим.

- Отсрочка - не решение.

Настойчивость Кати все больше раздражала Виктора. Он никак не мог взять в толк, чем это вызвано. И какого решения она ждет от него?

Он, помрачнев, встал и направился в лабораторию. Оттуда до слуха Кати донеслось два голоса: низкий, уверенный Виктора и тоненький, печальный Кудлатки. Потом хлопнула входная дверь, и все стихло.

Виктор и Кудлатка вернулись раньше обещанного времени. Виктор не без удивления объяснял:

- Я не успел показать ему и трети намеченного. Для начала - мощнейшие заводы, крупнейшие города, главные космодромы...

Вошел Кудлатка.

- Вы разрешите мне уйти в лабораторию? - кротко и печально спросил он, не поднимая головы.

- Конечно, конечно, - в один голос отозвались Виктор и Катя.

- Я его совсем не узнаю, - заметил Виктор, подождав, когда Кудлатка уйдет. - Что на него так подействовало?.

- Лучше бы ты "для начала" показал ему безмашинную, бесшумную и безотходную технологию; области полного природовозрождения.

С нескрываемым беспокойством Катя спросила:

- Витя, ты заметил, какие сейчас у Кудлатки грустные глаза?

Виктор фыркнул в ответ.

Кудлатка заперся в лаборатории и не выходил из нее, несмотря ни на какие уговоры. Что он там делал, было неизвестно.

Виктор пытался хоть что-нибудь рассмотреть в щель под дверью, но видел лишь низ лабораторного шкафа.

- Кудлатик! Кудлатушка! - льстиво уговаривала его Катя, приблизив лицо к двери. - Выйди. Открой.

В ответ раздались короткие шорохи.

В конце третьих суток, когда Виктор решил взломать дверь, она отворилась, и оттуда вышел Кудлатка.

- Что с тобой? Почему заперся? - наперебой расспрашивали Виктор и Катя.

Кудлатка, подойдя к Кате, опустился на четыре лапы и, заурчав, потерся головой о ее колени. Потом толкнул лапкой входную дверь и выбрался наружу.

Виктор и Катя бросились к окну и увидели, как Кудлатка короткими прыжками преодолел заросли травы и, не оглянувшись, исчез в цветоджунглях.