– Национальная черта, – пробормотал Скорцени. – Врать и на всё ложить.

– Что ложить?

– Ничего не бояться. Это я тоже сленг употребил. Вчера Моня научил.

– А, Моня! Хорроший музыкант. Помнишь, как они вчера на Крещатике с тем бородатым исполняли испанскую любовную песню. Красота!

– Помню. Орали как ненормальные. Полицию пришлось успокаивать нашими документами. А когда они запели эту странную песню, – все семь человек плюс Дубина, – вызвали патруль НАТО. Вы и отмазывали их. Отдали пятьсот евро.

– Что за песня?

– О какой-то птице, что летает над головой. Ох, орали, шеф. Орали так, что, наверное, в Риме было слышно. Им потом ещё и прохожие стали подпевать. Вообще какая-то шоу-акция получилась. Нас снимал CNN.

– Господи, это правда?

– Да, шеф. К сожалению. Вы теперь, возможно, суперстар. Как и этот Моня с друзьями. Вы подпевали.

– Я?!!

– Да. Сейчас вспомню. Вспомнил: «Ты добыычи не добьёошься!!! Чёрный ворон я не твооой!!!» Ох, и орали. У вас горло не болит?

– Нет. Болит голова. Значит, деньги потрачены даром, о Ликвидаторе информации нет.

– Может и есть, но в подсознании.

Помолчали, вздыхая и держась за голову. Шеф налил стакан воды и медленно выпил. Сказал:

– Будем разрабатывать этого твоего писателя и собачий след. От Дубины никакой информации мы не получим, я это уже понял. Он водит нас за нос, а мы ходили за ним, как идиоты. Семнадцать тысяч евро. Мать святая! За что?

– За релаксацию, вы так вчера говорили.

– Забудь, что я говорил вчера. Вычеркни этот день из памяти. Сотри этот файл в своей голове. Всё! Начинаем с чистого листа! Собака и писатель. Приведи себя в порядок, и через два часа начинаем круглосуточную работу. Скорцени, и не думай, что я что-то забыл в отношении тебя! 22-го мы будем скованы наручниками. Я не пошутил. Можешь демифологизировать.

– По моему, итальянцы снюхались с Киевским Сопротивлением, – сказал посол США в Украине представителю Госдепартамента, срочно прилетевшему в Киев. – Их совместное выступление вчера показывал CNN.

– Что вы имеете в виду?

– Посмотрите сами. – Включил видеомагнитофон. Оттуда понеслось: «Чёорный воорон я не твооой!..»

– Вон тот, мордатый, – командующий оперативным отделом Сопротивления. Полковник Дубина. Разыскивается Интерполом и нашей разведкой. А рядом с ним, – руководитель группы спецопераций итальянского контингента НАТО в Украине. Бывший посол, кстати.

– Я его знаю. А остальные?

– Пока не выяснено. Но все поют, кричат и разговаривают на русском языке.

– Где это они так напились?

– Мы не выяснили. После этой ночи все исчезли, включая итальянцев. Мы не можем официально задавать вопросы на эту тему. Всё происходило на Крещатике, в свободной экономической зоне и на нейтральной полосе. Итальянцы имеют право пить в нерабочее время с кем хотят. Я как-то пробовал общаться с этим бывшим послом, – Бенито его зовут, – но контакта не получалось. Он мне прямо сказал, что у него идиосинкразия на американцев и кинул трубку. Я сомневаюсь, что он вообще нормальный.

– Хорошо, это всё нюансы, которые мы возьмём под контроль. Что по Ликвидатору?

– Активный поиск не прекращается в течении 24 часов в сутки.

– В чём он заключается?

– Компьютерный перехват электронной почты всех киевлян, склонных к самостоятельным действиям и решениям, не поддающихся рекламной обработке и политпсихотерапии.

– Таких много?

– Достаточно. Кроме этого ведётся активная оперативная работа среди населения. За террориста Ликвидатора назначена премия – десять тысяч долларов.

– Почему так мало?

– Для киевлян это очень много.

– Поль, не надо экономить. Увеличьте сумму на порядок. И готовьтесь к эвакуации.

– Мы готовы уже давно.

– Как себя ведут русские?

– Вроде бы, занимаются тем же, что и мы. Прикидываются, что им ничего не известно. Они хотят нас убедить, что не имеют никакого отношения к Ликвидатору.

– Этого не может быть. Так считает и президент, и глава ЦРУ. Такого же мнения придерживаются англичане. Их агентура из Москвы даёт информацию о компьютерной связи Ликвидатора с российской СВР.

– Есть факты?

– Косвенные.

– Найдите прямые и мы будем давить на Москву. Когда, по вашей информации, произойдёт взрыв?

– 22 июня в 12 часов дня по Киевскому времени.

– 21-го, в полночь, все должны быть эвакуированы.

– Мы готовы. Три самолёта стоят в Борисполе.

– Если не найдёте выхода из такой тупиковой ситуации, то постарайтесь ликвидировать этого Дубину. 22-го он из Киева исчезнет, а появиться может в Вашингтоне или Нью-Йорке. Нам эта проблема не нужна. Дубина в Киеве – это ещё терпимо, но в Вашингтоне – неприемлемо.

– Я вас понял. Но надо его обнаружить!

– Займитесь этим более серьёзно. Киев пора списывать с карты мира, но Вашингтон остаётся на месте. Дубина в Вашингтоне и Нью-Йорке может кристаллизировать, и активизировать националистов из Брайтон-бич. Вы помните атаку русских хакеров на сервер ЦРУ? Это были люди из Брайтон-бич. В тот день списки секретных агентов попали в Интернет в разделы новостей. Четыреста человек по всему миру арестовано или уничтожено. Таких потерь у ЦРУ не было вообще никогда. В этой истории замешана Национал-Большевсистская партия России. НБП. Это её работа. Русские в Америке – вторая головная боль после чёрных. А может быть уже и первая. Когда исчезнет Киев, мы этим воспользуемся, спишем всё на Россию и интернируем активистов Брайтон-бич, как в своё время японцев во время второй мировой войны. Так сказал президент.

– Очень разумное решение. Уже после провала операции под Дубровником это надо было сделать немедленно. Но лучше поздно, чем никогда.

– Всему своё время. Так что гибель Киева нам, возможно, будет даже выгодна. Везде есть свои плюсы.

– Тем не менее, будем активно искать Ликвидатора!

– Ищите. Но готовьтесь к отлёту.

– Всё давно готово.

– Надеюсь, информация о детонации атомного заряда верна.

– В любом случае мы готовы ко всему.

Зазвонил телефон. Его владелец открыл глаза и посмотрел в потолок, потом по сторонам, не сразу соображая – где он. Понял, что дома. Встряхнул головой, поморщился и поднял трубку.

– Дубина на проводе.

– Здравствуй, Дубина.

– Э… Это вы? Здравствуйте. Я всё время жду от вас контакта. На e-mail вы не отвечаете.

– Я хочу, чтобы ты увёл своих людей из Киева. Весь город не эвакуируешь, но мне не хотелось бы, чтобы люди, рискующие своей головой по принципиальным соображениям, распались на молекулы. Я уважаю твою группу. До 2 часов ночи 22 июня ты должен уйти и увести всех своих людей.

– Вы запустили таймер? – Полковник вяло глядел в окно.

– Это тебя не касается. Ты не сумел обеспечить мне информационную защиту, меня ищут американцы, русские, англичане и итальянцы. Но я на тебя не в обиде. Надеюсь, ты не продал кому-либо моё видео изображение, когда я передавал «паспорт»?

Дубина молчал. Сказал:

– Прости меня, Ликвидатор. Я дал диск русским и итальянцам. – Поморщился и добавил. – Дал, так дал. Не скрываю.

– Зачем?

– Я не хочу, чтобы исчезнул Киев. Пойми меня правильно. Разве можно уничтожить такой город? – вздохнул и посмотрел на себя в зеркало. Отвернулся.

– Это вопрос не ко мне, Дубина. Если бы у меня была не холодная кровь, ты разговаривал бы с другим Ликвидатором. Мне жаль Киев, вот и всё, что я могу сказать. Русские тебе не помогут, не помогут и итальянцы. С видео пленки не снимешь тепловой рисунок лица. И больше я тебе по этому поводу ничего не скажу. Повторяю, я уважаю вас всех, особенно после Киево-Могилянской операции.

Дубина помолчал и сказал:

– Я врать не буду. Это была не спланированная акция. – Закрыл зеркало тряпкой и стал пить воду из графина.

– Да какая разница? Единственное, что я ценю в людях, это отсутствие страха перед смертью из принципиальных соображений. Оборонявшиеся в академии имеют это качество. Ты должен увести своих людей из Киева.