Жил в Каире молодой ткач по имени Аджиб. Был он небогат, но ему очень хотелось узнать, каково это — жить в роскоши и довольстве. Услышав историю Хасана-канатчика, он без колебаний прошел сквозь Врата лет, чтобы разыскать в будущем самого себя, ибо юноша был уверен, что через двадцать лет он станет таким же богатым и щедрым, как Хасан аль-Хуббаль.

Очутившись в будущем, юноша прямиком отправился в богатый каирский квартал Хаббания, расспрашивая встречных о том, где живет знаменитый купец Аджиб ибн-Тахир. А на случай, если кто-то обратит внимание на его сходство с богачом, Аджиб приготовился соврать, будто он его сын, недавно приехавший из Дамаска. Увы, ему так и не пришлось прибегнуть к этой выдумке, ибо никто из тех, кого он расспрашивал, ничего не слышал об Аджибе ибн-Тахире.

В конце концов юноша решил отправиться в тот район Каира, где жил всегда, и узнать у соседей, куда он переехал, после того как разбогател. Очутившись на своей улице, он остановил какого-то мальчугана и спросил, не знает ли тот, где можно найти человека по имени Аджиб. И мальчишка сразу указал Аджибу на его прежний дом.

— Здесь он жил раньше, — сказал Аджиб уверенно. — А мне нужно знать, где он живет сейчас.

— Если со вчерашнего вечера он успел куда-то переехать, в таком случае я не знаю, где его искать, — ответил мальчик и убежал.

Аджиб был озадачен. Неужели, спрашивал себя юноша, он и через двадцать лет будет жить все в той же развалюхе из необожженного кирпича? Но ведь это значит, что он так никогда и не разбогатеет и что более поздний Аджиб не даст ему никакого дельного совета, последовав которому, он сможет улучшить свою жизнь! Ну почему, почему его судьба так сильно отличается от судьбы счастливого канатчика?! И в надежде, что мальчишка ошибся или неудачно пошутил, Аджиб решил подождать у дома.

Вскоре юноша увидел, как из дверей выходит какой-то мужчина, и с упавшим сердцем узнал в нем самого себя. За мужчиной следовала женщина, очевидно, его жена, но Аджиб не обратил на нее внимания — до того потрясен он был гибелью всех своих надежд. С отвращением и глубоким разочарованием разглядывал он простую одежду супругов, пока те не исчезли из вида за поворотом улицы.

Тогда, снедаемый любопытством того рода, которое заставляет людей смотреть на отрубленные головы казненных преступников, Аджиб решился на рискованный поступок. Убедившись, что за ним никто не следит, он подошел к дверям своего дома. Ключ, который лежал у него в кармане, по-прежнему подходил к замку, и Аджиб без труда проник внутрь. Обстановка в комнатах, конечно, изменилась, но была она ветхой и дешевой. При виде ее Аджиб помертвел. Неужели и через двадцать лет он не сможет позволить себе ничего лучшего, чем эти протертые, полинявшие подушки?

В отчаянии Аджиб бросился к деревянному сундучку, где когда-то хранил свои скромные сбережения, открыл крышку и обомлел. Сундучок оказался доверху наполнен золотыми монетами.

Аджиб испытал настоящее потрясение. Он никак не мог понять, почему его поздний двойник, имея полный сундук золота, носит простую одежду и двадцать лет живет все в том же старом домишке? Каким же скупым, безрадостным и угрюмым человеком надо быть, чтобы обладать таким богатством и не пользоваться им! Сам Аджиб давно усвоил: богатство нельзя взять с собой в могилу. Ему казалось странным, что с возрастом он мог забыть столь очевидную истину!

В конце концов юноша решил, что богатство должно принадлежать человеку, который способен оценить его по достоинству, то есть ему самому. Кроме того, Аджибу казалось, что он не совершит дурного поступка, если заберет золото — нельзя же, в самом деле, обокрасть самого себя! Подумав так, он без дальнейших колебаний взвалил сундучок на плечо, и, хотя тот был очень тяжел, сумел протащить его через Врата лет в обратном направлении.

Оказавшись в знакомом ему Каире, Аджиб отдал половину но-вообретенного богатства ростовщикам, а половину оставил себе. С тех пор он никогда не выходил из дома без кошелька, набитого золотыми монетами. Теперь он одевался в халат из дамасского атласа, кордовские туфли из мягкой козлиной кожи, а на голове носил тюрбан, украшенный драгоценным камнем. Сняв большой дом в хорошем квартале, он устлал его лучшими коврами и мягкими подушками и нанял искусного повара, который готовил ему самые изысканные кушанья. Немного освоившись со своим новым положением богатого человека, Аджиб задумал жениться и разыскал брата девушки, которой прежде позволял себе любоваться лишь издалека. Звали красавицу Таахира. Ее брат был цирюльником, и Та-ахира помогала ему составлять целебные снадобья и притирания для больных. Будучи бедняком, Аджиб несколько раз заходил в цирюльню якобы для того, чтобы купить лекарство от зубной боли, но на самом деле ему хотелось просто поболтать с Таахирой. Однажды ее чадра чуть приподнялась, и Аджиб увидел, что глаза у девушки большие и черные, как у газели. В прежние времена брат Та-ахиры, конечно, не согласился бы, чтобы его сестра вышла за простого ткача, но теперь положение изменилось, и Аджиб стал для нее завидным женихом.

Вскоре брат дал свое согласие, да и Таахира была не против, ибо Аджиб давно ей нравился. Свадьбу отпраздновали на широкую ногу. Аджиб не пожалел денег и арендовал одну из прогулочных барж, которые бороздили канал к югу от города. Пир с музыкантами и танцовщицами длился несколько дней, а Таахире Аджиб преподнес в качестве свадебного подарка ожерелье из великолепных жемчужин. Еще долго о свадьбе ткача судил и рядил весь квартал.

Юноша вовсю наслаждался своим богатством и обществом молодой жены, и в течение недели или двух они с Таахирой жили, ни в чем себе не отказывая. Но однажды, вернувшись домой, Аджиб увидел, что двери взломаны, а все серебряные и золотые безделушки, украшавшие комнаты, исчезли. Повар, напуганный грабителями, спрятался в сундуке. Услышав, что вернулся хозяин, он выбрался из своего убежища и рассказал Аджибу о разбойниках, напавших на дом и похитивших Таахиру.

В тот день Аджиб долго молился Аллаху, пока, измученный неизвестностью, не уснул. На следующее утро его разбудил стук в дверь. На пороге стоял незнакомый мужчина.

— Я должен кое-что передать тебе, господин, — начал он.

— Что же именно? — спросил Аджиб.

— Твоя жена цела и невредима.

Услышав эти слова, Аджиб почувствовал, как страх и ярость поднимаются в нем подобно черной желчи.

— Какой выкуп вы за нее хотите? — спросил он, едва сдерживая себя.

— Десять тысяч динаров, — был ответ.

— Но это больше, чем у меня есть! — в отчаянии воскликнул юноша.

— Не торгуйся со мной, — ответствовал грабитель. — Я сам видел, как ты швыряешь золото направо и налево.

Несчастный ткач упал на колени.

— Я вел себя расточительно и безрассудно! — вскричал он. — Клянусь именем пророка, у меня нет столько денег!

Грабитель пристально посмотрел на него.

— Собери все деньги, какие сможешь, — сказал он. — Завтра в этот же час я приду за ними. Если ты что-то утаишь, твоя жена умрет. Но если будешь вести себя честно, мои люди вернут тебе Таахиру.

И Аджиб понял: у него нет другого выхода.

— Хорошо, — сказал он, и грабитель ушел.

В тот же день Аджиб отправился к ростовщикам и забрал у них все деньги, которые когда-то дал им в рост. На следующее утро грабитель, как и обещал, явился за ними. В глазах юноши он увидел неподдельное отчаяние, и хотя даже с процентами сумма была намного меньше десяти тысяч динаров, он не сомневался: больше у Аджиба ничего нет. Свое слово грабитель сдержал, и в тот же день вечером Таахира вернулась к мужу.

Увидев друг друга, они крепко обнялись, потом Таахира сказала:

— Признаться, я не верила, что ты согласишься заплатить за меня столь большую сумму.

— Без тебя деньги были бы мне не в радость, — ответил Аджиб и с удивлением почувствовал, что сказал чистую правду. — Но теперь я сожалею, что не могу купить тебе все, чего ты заслуживаешь, — добавил он.