Болан мог рассчитывать только на свой слух. Снегоходов, похоже, и вправду было шесть, и они с разных сторон быстро приближались к дому! Метрах в двадцати прозвучал выстрел, и все моторы тотчас смолкли. В наступившей тишине послышался чей-то голос:

— Первый и шестой — на месте. Второй и пятый — сзади. Четвертый — со мной. Я войду в дом.

— Осторожно, Чарли, — обеспокоенно посоветовал второй. — Сэмми слышал пять выстрелов. Черт его знает, что тут произошло.

Болан бесшумно подобрался к ним почти вплотную и затаился сзади.

Кто-то насмешливо произнес:

— Вы думаете, миссис Айсберг удалось разоружить Тома?

— Молчать, — приказал первый голос. — Нашли время ржать.

Четыре мотора снова взревели, и снегоходы устремились прямо на Болана, но тот, даже не шелохнувшись, лишь вскинул «отомаг».

Одна из машин внезапно вынырнула из снежной кисеи буквально перед самым его носом — гораздо ближе, чем он предполагал. Впрочем, благодаря белой одежде в такой круговерти Болана трудно было разглядеть даже с одного метра. Два выстрела почти слились в один, а из-за ничтожного расстояния те, кому они предназначались, толком даже ничего и не услышали — им обоим мгновенно раскрошило черепа тяжелыми разрывными пулями.

Мотор снегохода чихнул и тут же заглох, едва трупы обоих седоков свалились в снег. Болан разом оседлал машину и на ощупь принялся отыскивать кнопку стартера — снегоход управлялся точно так же, как и мотоцикл.

Между тем, остальные снегоходы остановились, и уже от самого дома послышался крик:

— Кто стрелял? Нарви, ты?

— Нет. Чего ради?

— Тогда кто? Отвечайте на перекличку!

Достаточно удаленные голоса прокричали свои номера, а Болан все еще возился со стартером. Наконец он нащупал нужную кнопку, и рокот заработавшего двигателя слился с посвистом ветра. Болан мигом сорвался с места и, полагаясь лишь на свое чутье, направился в сторону, противоположную той, откуда только что пришел, чисто интуитивно предполагая дальнейшие действия противника. Впереди выросла стена дома. Не сбавляя скорость, Болан обогнул его, подобрал миссис Сандерсон и рванул навстречу белому мраку.

Она вцепилась в него и прокричала:

— Как здорово!

Болан далеко не разделял ее восторг, ибо даже не знал толком, куда сейчас мчится. Не исключено, он несся прямиком к пропасти.

Усталость от всего пережитого за последние сутки навалилась на него внезапно, и груз этот был настолько тяжел, что у него предательски закружилась голова.

Болан остановил снегоход и сказал своей спутнице:

— Садитесь за руль. Надо найти домик у подъемника.

— Мы должны быть уже где-то недалеко, — ответила она, занимая его место.

Головокружение? Ничего удивительного. Сойдя со снегохода, Болан обнаружил: они остановились на самом краю крутого спуска.

Чутье его не подвело и на сей раз. Очень быстро они преодолели эти триста метров.

— Стойте здесь и не двигайтесь, — приказал Болан. — Я схожу за вашим братом.

Легко сказать! В снежной круговерти он едва мог различить пальцы на вытянутой руке. Со стороны плоскогорья доносились звуки, которые ясно свидетельствовали: противник готовился повести на него охоту по всем правилам. Заодно это послужит им дополнительной тренировкой перед покушением на Президента.

Выпал первый снег, и первый заезд горнолыжников состоится в ближайшие же сутки.

Но такие сроки Болана не волновали. Сейчас его донимал вопрос куда более насущный: а проживет ли он вообще следующие двадцать минут?

В отличие от Болана парни Хэрлсона отлично знали, что им следует делать, тогда как тот мог полагаться лишь на свое чутье и реакцию. Противник не только превосходил его числом, но и прошел интенсивную подготовку, прекрасно ориентировался на местности.

Достаточно им напасть на его след — и у них уже не будет никаких проблем. Они его загонят, окружат и уничтожат. Запросто, не слишком-то себя утруждая.

Если только...

Колебания длились недолго: в который уже раз воин одержал в нем верх. Он мысленным взором окинул плато, скрытое за пеленой снега, и решился.

— Меняем курс, — приказал он Унди. — Где находится подъемник?

Она осмотрелась и без колебания махнула рукой в нужном направлении.

Болану не хотелось оставлять на снегу следы, и он сказал ей:

— Встаньте на сиденье и отпрыгните как можно дальше в сторону!

Сразу сообразив, чего он добивается, она ловко соскочила со снегохода. Болан развернул руль и, зафиксировав ручку газа в среднем положении, в свою очередь также прыгнул далеко в сторону.

Снегоход помчался по равнине, а Болан сел рядом с Унди в снег, достал «отомаг» и поднял его обеими руками.

Не успел он это сделать, как второй снегоход выскочил из снежной пелены и резко затормозил. Болану не видны были сидевшие на нем люди, но он слышал, о чем они говорят.

— Вот дьявол! Он что, поехал по склону?

— Нет, конечно. Он слез, огляделся и поехал на восток. Три выстрела.

Унди даже подпрыгнула, когда совсем рядом подряд прогрохотали три выстрела. Снегоход сорвался с места и моментально исчез в снежной мгле.

— Во что они стреляли? — прошептала девушка.

— Они подавали сигнал, — ответил Болан. — Три выстрела скорее всего означают — «на восток».

Она обратила к нему свое прелестное лицо.

— А что теперь? — спросила она.

— Будем надеяться, еще несколько минут они будут ехать за нашим снегоходом. За это время мы должны вызволить вашего брата и найти беговые лыжи. После чего направимся на запад. Надеюсь, вы хорошо ориентируетесь на спуске.

— Спускаться в таких условиях очень опасно.

— Не больше, чем идти в другую сторону.

Он помог ей встать на ноги.

— Какой у вас тут подъемник?

— Да простой канат, за который можно зацепиться. Ничего хитрого.

— Ладно, за что-нибудь и впрямь, надеюсь, удастся зацепиться. Похоже, все теперь зависит от вас, Унди.

Она промолчала и устремилась к стоявшей у подъемника хижине.

Болану все больше и больше казалось, будто он знаком с этой женщиной с давних времен.

Зато ее брат Сондр Болана удивил. Был он очень молод — лет восемнадцати-девятнадцати — и всем своим обликом напоминал огромных викингов из скандинавских легенд. Он весьма скверно говорил по-английски и с большим подозрением отнесся к Болану. К тому же он страшно замерз и проголодался, поскольку с самого рассвета валялся, связанный по рукам и ногам, на бетонном полу хижины под тоненьким одеялом.

Унди, перейдя на норвежский, быстро ввела брата в курс дела, после чего они втроем направились в хижину, где хранился спортивный инвентарь и кое-какая теплая одежда, в которой так нуждался Сондр.

Неожиданно между братом и сестрой разгорелся горячий спор.

— Трудности? — осведомился Болан.

— Сондр уверяет меня, что мы не сможем спуститься по склону в такую погоду, — ответила Унди.

— Скажите ему, что у нас нет выбора. Либо по склону, либо неминуемая смерть.

Она перевела и выслушала доводы брата.

— Он говорит, что на склоне нас ждет то же самое.

— Но склон, по крайней мере, не стреляет, — мрачно хмыкнул Болан.

Они вышли и с помощью найденной в хижине веревки сделали связку, чтобы не потеряться в пурге. Но тут снова разгорелся спор.

— А что теперь ему не так? — с досадой спросил Болан.

Унди ответила, тщательно подбирая слова:

— Мистер Болан, Сондр — член олимпийской сборной. Он говорит, что во время спуска мы погибнем. Ветер усиливается, и начинается настоящий буран. Сондр утверждает, что и те, другие, тоже не сумеют преследовать нас в такую погоду. Сондр знает здесь одну скалу, которая нависает над трассой спуска. По его словам, мы сможем выкопать в снегу пещеру и переждать непогоду.

С точки зрения логики и здравого смысла все было правильно, но, к сожалению, Сондр не представлял себе, с каким противником имеет дело. Чтобы обрести шанс на спасение, им необходимо было действовать заодно.