Всплеск. Скрип.

Дверь была покрашена некогда белой краской, которая от старости уже пожелтела и в некоторых местах облупилась. Зелёная стеклянная ручка обкололась, вокруг неё чернело ореолом пятно многолетней грязи. Яна открыла дверь. Петли недовольно скрипнули. Лампочка висела на проводе и бесшумно раскачивалась, играя светотенью в маленьком помещении.

Туалетная комната была пуста. Никаких изменений, все на своих местах: квадратная, с простым синим узором совдеповская плитка, жёлтый налёт на фаянсовом изделии, кривая синяя полка для туалетной бумаги.

Возможно, ей стоит приобрести «Новопассит» или ещё какое-либо волшебное успокоительное? Новая съёмная квартира хотя и была словно выдернута из времен начала девяностых — ремонт и мебель явно подтверждали этот факт, зато находилась в центре Москвы на Болотной набережной, да и сдавалась за сущие копейки.

Но уже третий день из уборной Яна слышала странные шумы, всплески и скрипы.

Пройдя на маленькую кухоньку, она затянулась дамской сигаретой, неосознанно прислушиваясь к звукам.

Тихо.

Она с облегчением выдохнула клубы дыма.

Всплеск.

Быстро сорвавшись с места, Яна снова открыла дверь злополучного санузла.

Это могли быть крысы, так, наверное, могли бы ещё шуметь и старые трубы, и, возможно, существовала иная банальная причина, о которой она не догадывалась.

С самоиронией Яна поймала себя на том, что начинала думать как тупые герои унылых и однотипных ужастиков.

К слову, Яна обожала ужасы. Хорошо зная, согласно жанру, что как только у персонажа возникает подобная мысль, сразу надо валить из города, а лучше — из страны, но квартира в центре Москвы за пять косарей — это мифическое чудо! Ни одна теоретическая тварь, будь то зомби или призрак, не заставит её покинуть квартиру рядом с метро и окнами во двор, высокими потолками и консьержкой в подъезде. Ни один монстр не страшен по сравнению с тем, чтобы снимать комнату по соседству с таджиками, бухающими клерками и юными истеричными особами, дающими вставлять в себя всё, что угодно, чтобы только засветиться на третьесортном канале в правом нижнем углу.

Она закрыла дверь.

Всплеск.

Показав через закрытую дверь фак предполагаемому монстру, Яна пошла спать. Решив, как героиня известного романа, подумать обо всём завтра и не сходить с ума сегодня.

Шлёп. Шлёп. Шлёп.

Лучше не реагировать — звуки ещё никого не убивали. Яна отогнала от себя глупые и идиотские фантазии и надела наушники, заглушив все посторонние звуки. Но теперь ей казалось, что за ней кто-то наблюдал. Тёмный силуэт промелькнул в коридоре. А странное «шлёп» слышалось даже сквозь визжащий хит этой осени.

Поставив на паузу музыку, она встала с кровати. Босой, тихо на носочках, она пошла в коридор, стараясь не наступать на скрипящие половицы.

Дверь туалета была открыта.

Она её вроде закрывала, нет? Вероятно, нет. Бред какой-то! Первый час ночи. Причудится же всякое.

Всплеск.

Холодок прошёлся по позвоночнику, стрельнул в темечко. Вот откуда пошло выражение — «волосы дыбом». Липкая испарина выступила на лбу.

— Даже монстрам надо спать! — слишком высоким, визжащим, не своим голосом, выкрикнула Яна.

Тишина оглушила, разлилась молочной пеленой — вакуум. Напряженная и пугающая. Яна с ужасом поняла — возможно, «некто» её услышит. Нет, это всего лишь иллюзия сонного сознания! В следующую минуту она пронеслась по всей квартире — включила свет, телевизор, ноутбук, чайник.

Решила для себя — это всё ей вздумалось и почудилось. А если нет, то всему найдется рациональное объяснение! Ей не семь лет, чтобы верить в монстров под кроватью. Современные монстры сидели на руководящих постах.

Она во всем разберётся. Сегодня же!

Яна прошла в уборную, посмотрела за туалетным бачком, заглянула в него, приподняв тяжелую крышку. Успокоилась, ведь кроме ржавчины ничего не нашла.

Наверное, это всё или просмотренные ужастики, или ПМС, или нервы на работе. Или совокупность этих факторов. С облегчением она присела на унитаз, достав из кармана шёлкового халата пачку сигарет. Резко захотелось покурить и отругать себя за мнительность.

Раздался тихий треск внизу.

Вероятно, соседям тоже не спалось.

Слишком близко треск повторился. Назло своим страхам она осталась на месте. Всё это бред! Прикурила.

Даже сквозь сигаретный дым она почувствовала запах трав, мха и тины. Пробирались в ноздри ароматы лесного болота: дурман-травы, озёрных лилий, гнили.

Скрежет.

Два куска напольной плитки резко отлетели, и ярко-зеленые, с жёлтым пигментом щупальца, с просвечивающей сеткой вен, крепко схватили её за лодыжки. Обвили ноги.

Беззвучный шок и ужас заставили Яну замереть, страх сковал и парализовал. Мгновенье, и безвольную жертву, до конца не верующую в происходящее, схватило и прижало за талию к бачку ещё одно щупальце — склизкое, пахнущее травой и мокрой древесиной.

Яна тяжело дышала, на глазах появилась влага, она побледнела — склизкие отростки, трогающие её тело — вызывали омерзение.

Молчаливая истерика нарастала и потом вырвалась громким криком. Яна вцепилась в щупальце и стремилась освободиться, брыкаясь как могла. Мускулистое нечто было намного сильнее. Монстр обвил её запястья, полностью сковав. Ещё одно щупальце прорвалось из воздуховода — оно было с бледными присосками, покрытыми тягучей слизью.

Сколько этих щупалец? Что за монстр обитал в стенах? Чудовище зажало рот жертве, и в ноздри Яны ударил пряный грибной запах.

Тишина. Яна была обездвижена и находилась в плену переливающихся отростков, только частое дыхание, быстрое движение грудной клетки и покрасневшие воспалённые глаза выдавали её страх.

Полная беспомощность, власть над ней иного существа, способного лишить жизни. Паника затмевала все мысли, жаром окутывала лёгкие. Частые удары сердца отдавались в перепонках. Халат и шёлковая ночнушка не служили хорошей защитой от детального изучения тела жертвы. Монстр обследовал её — влажной дорожкой проходя по спине и ягодицам. Намотав распущенные волосы, заставил отклонить голову, надавил на поясницу — подчиняя, заставил полностью прогнуться.

У Яны перед глазами все рябило от количества зеленых полосок разной толщины, выползающих из неизвестных щелей. Толстые и тонкие они извивались, змеились и скользили.

Безвольной куклой она с ужасом наблюдала, как щупальца с присосками припали к её соскам, массируя их. Другое — скользнуло под хлопковое бельё, и присоска впилась в клитор. Раздались посасывающие, чмокающие звуки. Теперь она чувствовала жар стыда и отвращение.

Между ног монстр отодвинул белую полоску и водил по половым губам, дразня вход, но не проникал. Оглаживал спину — скользкие дорожки шли от шеи, спускаясь к животу. Грибной запах с примесью лесных цветов давал легкий наркотический эффект. Кружили голову пряные ароматы ландыша, дурман-травы, душицы и белены. Мысли Яны ускользали, запутываясь в зелёной паутине.

Яна покорилась, укутанная крепкими ароматами и чувственными прикосновениями. Щупальца заметно потеплели, некоторые слегка вибрировали, касаясь её лобка. Теплота и тяжесть разлилась внизу живота. Яна тяжело вздохнула. Это было её поражением — постыдно, но она раздвинула ноги шире. Монстр позволил сделать это, уже не удерживая жертву.

Чмокающие похабные звуки стимуляции клитора, дополнял позорный глубокий стон наслаждения. Сейчас ей хотелось, окруженной запахом лилий и дурман-травы, чтобы нечто заполнило её внутри. Болезненное желание изматывало и разливалось жаром.

Чудовище не торопилось. Оно хотело довести жертву до предела, играясь, растягивая момент, превращая изнасилование в сладкую пытку. Опутывало дурманом диких цветов. Невольная жертва прогибалась, стонала, скулила. Тонкое щупальце скользило между ног, дразнило её вход.

Мышцы на бедрах мелко дрожали, горячие щупальца ласкали и обволакивали. Яна закричала от миллиардов разрядов, проходящих сквозь её тело, когда одно из щупалец проникло в неё и начало интенсивно двигаться. Выгнулась, принимая мощные, дарующие удовольствие толчки.