КОСА НА КАМЕНЬ
Встретив противника, ведите себя вежливо и благородно. Пусть ваша отвага не только остротой, но и блестящей изысканностью напоминает ваш клинок.
Ну и зачем, спрашивается, Князь смерти кипятился и волновался? Препроводили его через главный шлюз Катая — а затем и с Тритона на Землю — без сучка и задоринки, даже говорить не о чем. Янг, собственно, и не мог ни о чем говорить, его накачали ГАБК (гамма-аминобутридная кислота из служебного арсенала Барбары), которая даже ганимедского мамонта сделала бы мягким и податливым, как тесто. Кроме того, всесильного Да-мо обмотали тряпками с ног до головы и заставили исполнять роль египетской мумии (мумия-змея, помните?). Не видать и не слыхать — так, собственно, и должен вести себя каждый порядочный Князь смерти.
Однако вся эта порядочность враз куда-то улетучилась на борту ракеты, когда его размотали; ГАБК действует четыре-пять часов, а затем все временно заглушенные страсти возвращаются с удвоенной силой. Обычно в космосе можно насладиться тишиной, но на этот раз Янг развлекал экипаж и пассажиров корабля чем-то вроде концерта для ударных инструментов — даже не верилось, что это всего лишь соло, — яростно барабаня ногами по стенкам своей каюты.
— Ботинки надо было снять, — печально вздохнул Роуг.
— Ты бы охладил его как-нибудь, — посоветовала Барб, — неровен час, головой биться начнет. Нужно, чтобы он остался более-менее compos mentis,[63] а то какие же это получатся переговоры?
Уинтер удрученно кивнул. За всю свою жизнь он еще не сталкивался со столь деликатной и потенциально взрывчатой структурой. Ну какими ласками, сказками или угрозами можно вынудить уступки у столь неприступного противника, который безразличен к любым физическим пыткам, у грозного противника, распоряжавшегося бессчетными жизнями и смертями в течение трех четвертей века?
— Вот и смейся после этого над несокрушимыми объектами, — пробормотал синэргист. — А к тому же я — никакая не непреодолимая сила.
Роуг точно знал, какие уступки хочет он получить от манчжурского князя: совершенно железную, гарантированную сделку по мета для маорийской мафии — это обещано Опаро за его помощь — и возвращение в целости и сохранности титанианской девицы — в этом он поклялся сам перед собой. Оставалось немного, совсем пустяк: найти способ синэргизировать оные уступки из заложника, который и думать не желает ни о чем кроме возвращения к своему поднебесному статус кво — ну да разве еще о поучительном, страх наводящем наказании вконец обнаглевших внутренних варваров.
— Самое время прибегнуть к Двенадцатой Заповеди, — пробормотал Роуг про себя, открывая люк. — Знать бы только, что это за хрень такая — Двенадцатая Заповедь.
— С добрым утром, с добрым утром, с добрым утром, мистер Янг, — пропел Уинтер, вплывая в каюту. — Добро пожаловать, добро пожаловать, мы рады приветствовать вас на борту нашего корабля. Моя фамилия Уинтер — меня еще называют Красавчик Уинтер — я распорядитель этого круиза, и я счастлив своей обязанностью превратить вашу экскурсию в полную счастья поездку на полном счастья корабле. А сейчас я должен пригласить вас в кают-компанию, во время ленча намечен конкурс красоты, мы хотели бы видеть вас судьей. Участвуют десять прелестнейших прелестниц, и те, которые получили одинаковое число баллов, вознаграждают судью — ха-ха. Кроме того, в программе чемпионат по настольному теннису, dansant[64] и…
Янг зарычал.
— Что, Том, ноги болят?
Янг зарычал.
— Неужели не смешно?
— Ничуть.
— Ну не знаю, я старался… Команда доложила, что ты не очень доволен.
— Не то слово.
— Что, совсем тебя достали?
— Чуть поближе.
— Яростью кипишь?
— На две тысячи градусов.
— Даешь себе клятвы превратить мою жизнь и жизни моих близких в нескончаемые муки?
— Догадливый ты.
— А как, интересно бы узнать, представляешь ты себе эти муки? Затоптать нас до смерти собственными своими ножками?
— Много чести.
— Петля?
— Слишком быстро.
— Колесо?
— Тоже недостаточно медленно.
— Мэн-шут?
— Слишком необратимо.
— Ну уж не знаю, что тебе и предложить.
— А у вас, маорийских варваров, своих идей вообще не бывает?
— Вот это. Том, очень интересный момент. Мы возвратились к практике, слишком, наверное, примитивной с точки зрения вас, поднебесных. Не интересуют нас убийства со всякими загогулинами и прибамбасами. Мы теперь играем в «убей быстрей», да ты и сам наблюдал это в шахте. Чик-чик — и до свидания.
— Почему же вы не убили меня?
— А кто вообще говорил насчет убить тебя?
— К чему тогда это похищение?
— Подумай сам. Том, разве смогли бы мы смыться с Тритона без твоей помощи?
— Помощь? Когда вы запеленали меня, как мумию!.. Жаль, я захлебываюсь желчью, а то охотно посмеялся бы.
— Чьей, Том — твоей или нашей?
— И той, и другой.
— Так ведь наша желчь — следствие твоей. Этакая, понимаешь, симпатическая магия. А нашу удачу облегчил твой шарф. Вот он, кстати, с благодарностью возвращаю. Моя головорезочка с очевидным удовольствием постирала его и погладила. Похоже, Том, девочка переходит к тебе по наследству от Ахмета Труйджа. Поздравляю, но только ты поглядывай все-таки, что она там делает со своими ракушками. Неровен час…
— Ха. Ха. Ха.
— Никак это твоя желчь смеется?
— Слушай, Роуг, какого черта тебе надо?
— Будто сам не знаешь.
— Хотелось бы услышать от тебя.
— Да ничего особенного. Том, только, чтобы мы были друзьями. Совместное сообщество «Поход и пропитание».
— Кто такие «мы»?
— Маори и джинки.
— А что такое в твоем представлении эта «совместность»?
— О, это святое понятие, воспетое в песнях и легендах… Единение. То, что отличает мирную семейную жизнь от развода.
— Кончай треп?
— Говорим напрямую?
— Да когда ты умел говорить напрямую?
— Ну тогда — разумно.
— Попробуй.
— Нам нужно партнерство в мета.
— Что?
— Я говорю от имени маори, а остальная Солнечная — шла бы она на фиг, выживайте их, как вам заблагорассудится, но только не нас. Мы хотим получить партнерство. Мы работаем вместе с вами, причем начальники. Том, вы. Мы получаем нужное нам количество мета на честной основе, себестоимость плюс разумная наценка, и всю бухгалтерию ведете вы, мы вам верим. Все четко, определенно, по-деловому.
— Никогда.
— Ты сначала послушай. Ну какую мы занимаем часть вашего рынка? Меньше одного процента, и это все, что вы теряете. А что вы получаете взамен? В десять раз больше, ведь мы покончим с контрабандой, это будет вам огромная экономия. Повторяю, Том, такая сделка выгодна и маори, и джинкам.
— Никогда.
— Господи, с вами, непостижимыми поднебесными, просто невозможно разговаривать, вы ведете себя, словно и не люди, а какая другая порода. Ну почему — никогда? Да еще дважды.
— Потому, что ты уже показал мне, как покончить с контрабандой.
— Ми-лай, да мафия всегда сообразит что-нибудь новенькое!
— Кроме того, твоя долбаная мафия все равно будет нас обдирать.
— Каким образом?
— Мы поставим мета по себестоимости плюс наценки, а они втихую перепродадут все на сторону и с каким, ты думаешь, наваром?
— Верно. Ты совершенно справедливо отметил этот момент. Однако выход есть. Пускай тогда не мафия присоединится к вам, а ты присоединишься к мафии — будете тихо, благородно приворовывать вместе.
— Ты совсем спятил!
— А почему нет? Это будет для тебя еще одна вспомогательная роль. Одесса Партридж — она, кстати, просила передать, что буквально благоговеет перед тобой — подробно описывала всю эту историю с Сохо Янгом и его липовой агентурной сетью. А так ты будешь руководить сетью мафии и преспокойненько класть в карман свою долю.