— Конечно! Я бы тогда и не спрашивал, — он надувает губы, ёрзая на постели.

— Ну… — она откашливается, опуская глаза. — Я люблю сладости, только ем их очень редко и… — Адель собирается приступить ко второму ответу на вопрос, как мальчик её перебивает.

— Я тоже люблю сладости. А мисс Джейд их нельзя. Она ругается на меня, когда я ем шоколад, так как именно ей приходится вкалывать себе что-то непонятное.

— Ты про сахарный диабет?

— Ага, наверно. Не знаю, — он отмахивается.

— Но ведь… — Адель притихает, — как это возможно, ведь тело одно… — и Хедвиг вновь её перебивает.

— Ага-ага, рассказывай дальше, — он вновь всматривается в неё, в предвкушении следующего ответа. — Почему ела мало сладостей?

— У меня не было денег, чтобы купить себе несчастный шоколадный батончик, — горько усмехается, но берёт себя в руки, чтобы не казаться жалкой. — Друзей тоже не было, потому что я сама не желала с кем-либо общаться. Родители есть, но я не хочу о них говорить… — и последнее, что вырывается из её уст, — Как таковых любимых игр у меня не было, но я всегда наблюдала за детьми во дворе, которые дружно играли в чехарду. Думаю, им было очень весело.

— Может когда-нибудь и мы в неё сыграем, верно, Ади?

— Ади? — изумляется девушка.

— Я буду так тебя называть, — твёрдо заявляет Хедвиг.

Адель чувствует себя ребёнком рядом с ним, забывает о неприятном детстве, которое, по её счёту и вовсе было безрадостным. Кажется, что она будто сидит на качелях в детском дворике, ощущает привкус сладких карамелек на языке и ничего не боится.

Маленькая иллюзия, способная заставить её улыбнуться.

Они долго разговаривают о всяком. Хедвиг действительно интересный собеседник, и Адель может беседовать с ним ночи напролёт.

— Какая у тебя любимая игрушка? — интересуется Хедвиг.

Она на минуту замолкает, сопротивляясь самой себе, ведь она никому не говорила о своей старой игрушке. Это кажется слишком личным, но что-то дёргает её за язык.

— Мистер Бупс.

— Мистер Бупс? — глаза мальчика загораются огоньками интереса.

Адель опускает уголки губ. Она встаёт с кровати и подходит к стене, обнимая себя руками.

— Плюшевый мишка. Мой славный Мистер Бупс, — тоскливо произносит она. — Когда мне было четыре, дядя Стив подарил мне его в день рождения.

— Правда? Как здорово! Опиши мне его.

Адель продолжает стоять спиной, ведь она привыкла говорить о своих переживаниях в пустоту, поэтому сейчас не в силах повернуться и продолжить свой рассказ, всматриваясь в собеседника.

— Мистер Бупс был очень мягкий. Так типично, — усмехается, — но он грел меня. Мишка был велик для такой девочки, как я, но, возможно, если бы сейчас он был рядом со мной, то я запросто могла бы его схватить и прижать к себе его кремовую мордочку с чёрным носиком. Этот его красный бантик на шее всегда впечатлял меня, я постоянно его перевязывала: пыталась сделать Мистера Бупса ещё краше.

— А где он сейчас?

— Мистер Бупс пробыл со мной больше девяти лет. Однажды… я просто попалась под горячую руку матери… и я пыталась защититься, поэтому прижала к себе мишку, думала, что это как-то поможет мне. Но она схватила его и распорола ножом. Я со слезами на глазах пыталась безуспешно зашить его, но, увы, это было невозможно, — Адель протяжно вдыхает побольше кислорода, так как начинает замечать, что в носу неприятно щипет, — Мне пришлось выбросить его самостоятельно. Выбросить моего единственного друга на помойку, — она вытирает накопившиеся слёзы в уголках глаз, и продолжает, — Мне без него очень страшно, Хедвиг.

— Пора прощаться с детством, — по комнате разносится бесстрастный мужской голос.

Она вздрагивает и резко разворачивается.

— Дэннис? — спрашивает она, стараясь разглядеть в этом человеке черты Дэнниса.

— Прошлое может сжимать в тисках.

— Ты всё слышал? — с дрожью в голосе произносит она.

— Относительно.

Он приближается, всматриваясь в оставшиеся мокрые дорожки от слёз на её щеках.

— Не стоит быть плаксой.

— Я не плакса, — оскорбляется Адель, потирая рукавами щёки. Она думала, что позволила лишь Хедвигу услышать о её печальных пережитках прошлого, но ошиблась. И пожалела об этом.

— Мы приняли решение, — Дэннис переходит ближе к делу. — Ты остаёшься здесь на несколько месяцев. Еда, питье и кров у тебя есть. Нам не нужны лишние доносы и свидетели.

— На несколько месяцев? А как же свежий воздух? Дальше куда вы меня денете?

— Тебя действительно интересует только это? — Дэннис презрительно осматривает её, скрещивая руки на груди. — Возрадуйся тому, что твоё тело не катится по склону прямо в яму к голодным червякам.

Адель прикусывает кончик языка: нечего болтать лишнего.

— Почему я осталась в живых? — всё же решается спросить девушка.

— Спрашивай у Патриссии, — Адель предугадала, что он так ответит. Ей кажется, что Дэннис вовсе не хочет возиться с ней, и поэтому полностью перекидывает всю ответственность за её жизнь на Патриссию. Адель вдруг задумывается о том, что хотела бы встретиться с другими личностями. Может они будут более дружелюбны, чем Дэннис.

Мужчина, не проронив больше и слова, удаляется из комнаты, а девушка недолго топчась на месте, вскоре следует за ним. Дэннис заворачивает за угол, а Адель, будто по следам, идёт за его тенью.

Он не закрыл дверь, словно разрешил бродить только по тем местам, где ей открыто.

И она следует, бегая глазами по его широкой спине. Дэннис заходит в неизвестное ей место и подходит к шкафу. Снимая верхнюю часть спортивного костюма, Дэннис аккуратно кладёт вещь Хедвига на кровать. Адель останавливается в пороге, впиваясь глазами в его обнажённую крепкую спину. Девушка собирается уйти, как слышит:

— Интересно было поглядеть?

Адель готова сейчас несколько раз ударить себе по лицу за излишнее любопытство. Он знает, что она шла за ним.

Дэннис разворачивается, и её взор падает на его торс. Адель по-детски смущается и закрывает глаза ладонями.

«Будь это Хедвиг, мне не было бы так неловко, чёрт», — мысленно ругается девушка, чувствуя как смущение подкрадывается к щекам в виде румянца.

— Что ты хотела? — интересуется он, попутно надевая на себя рубашку болотистого цвета.

Она копошится, закусывая губу.

— Просто хотела, чтобы ты потанцевал со мной, — тараторит она, отчего Дэннис не в силах разобрать последние слова.

— Что?

Она опускает ладони и нерешительно приближается к нему.

— Потанцуй со мной.

Комментарий к Плакса

*Наташа Мария Кампуш - австрийская телеведущая, более известная своим похищением, совершённым бывшим техником Вольфгангом Приклопилем. Кампуш провела в плену у него более восьми лет.

— Лучше подобные мысли отбрасывать прочь.

Его реакция весьма очевидна для неё, но за проявленным равнодушием Дэнниса умело скрыта растерянность. Та самая растерянность, которую испытывают многие подростки, когда их неожиданно зовут танцевать на школьном балу. Адель не может понять мотива своего абсурдного поступка, ей кажется, что это проделки слабого организма, который так давно не получает дозу свежего воздуха. Она вдыхает и выдыхает, заламывая пальцы на руках. Дэннис продолжает наблюдать за её детским смущением, и вовсе не имеет понятия, что делать дальше. К его счастью или же сожалению, Адель с дрожью в голосе интересуется:

— Почему?

— Потому что.

Дэннис не обладает особым красноречием, и поэтому его ответы на стандартные вопросы всегда одинаковы и не несут за собой никаких пояснений.

— Но ведь… — продолжает она на свой страх и риск, — я танцевала…

Мужчина резко меняется в лице: сгущает брови и поджимает губы. Он стремительно подходит к ней, хватаясь рукой за тонкую шею. Адель от неожиданности издаёт жалкий писк и обхватывает ладонью его запястье.

— Тебе не кажется, что ты слишком раскрепощена в своих действиях и словах? — Дэннис всматривается в испуганные глаза и чувствует пальцами как бешено пульсирует артерия на её шее. — Ты здесь не гостья, и уж тем более не вправе вести себя так, будто мы близки, — он замолкает, и Адель замечает как его ноздри то яростно расширяются, то судорожно сужаются. Девушка искренне не понимает, чем обусловлена его озлобленность. Она ощущает, как грубые пальцы сдавливают шею, заставляя кожу гореть.