– Извините меня, сеньора, но так хочет ваш брат.

– Теперь вы понимаете, почему я не хочу его видеть? – грустно спросила Анабелла, садясь в глубокое кресло в углу.

Данте. Данте. Данте. Всегда этот Данте. Стоило ему щелкнуть пальцем, и все начинают прыгать вокруг него.

Внезапно она заплакала, закрыв лицо руками. Ей казалось, что она сошла с ума, внутри все переворачивалось, а в ушах шумело, словно пчелиный рой.

– Ты до сих пор не одета.

При звуке глубокого мужского голоса Ана вздрогнула. Значит, он приехал. Она подняла голову и встретилась взглядом с братом, стоявшим на пороге спальни. Он был в сером костюме, светлой рубашке, без галстука. Он выглядел богатым, элегантным, преуспевающим.

– Я не знала, что должна одеваться для тебя.

Граф Данте Гальван взглянул на сиделку, и та послушно выскользнула из комнаты. Он подождал, когда за ней закроется дверь, затем спросил:

– Что случилось, Анабелла? Почему ты так злишься на всех последнее время?

Ее руки сжались в кулаки.

– Мне нужен Лусио.

– Он тебе не нужен, – твердо сказал Данте. – Поверь мне, Анабелла.

– Ты ошибаешься! – В ярости она стукнула кулаками по подлокотникам кресла. – Он мне необходим. Я люблю его и скучаю по нему.

Она замолчала и покачала головой, не в силах смотреть на безжалостное выражение лица Данте.

Он не понимал. Он не знал, что значит – любить и быть разлученным с любимым человеком.

– Ты сама ушла от него, Анабелла, – решительно сказал Данте. – Это был твой выбор. Ты поняла, что у вас нет ничего общего, что тебе нужен кто-то другой, кто мог бы предложить тебе большее.

– Замолчи!

Ее знобило, хотелось взять с кровати мягкий плед и завернуться в него.

– Ты лжешь, пытаешься заморочить мне голову.

Но на этот раз у тебя ничего не выйдет. Я знаю правду. Лусио любит меня.

– Не в этом дело, Ана.

– Нет, в этом. – Она принялась растирать плечи руками, пытаясь согреться и унять тихий, пугающий голос внутри.

Лусио вернется, не так ли? Он не оставит ее здесь одну, с Данте.

– Ты продрогла. – Данте взял с кровати малиновое одеяло и накрыл им Ану. Подоткнув с обеих сторон края, он потрогал ее лоб. – Тебе нужно отдохнуть.

– Я не могу отдыхать! – Стуча зубами, она подняла голову и взглянула на брата. Его лицо было напряжено, а карие глаза сверкали. Он мог сердиться на нее, но она знала, что он любит ее, и, несмотря на все угрозы, желает для нее только лучшего. – Пожалуйста, Данте, найди Лусио. Я ужасно по нему соскучилась. Я не могу есть, не могу спать. Верни мне Лусио!

Маленький телефон Лусио Круза, прикрепленный к поясу, бесшумно завибрировал. Телефон звонил почти беспрерывно во время трехчасового совещания в Калифорнийском Совете по виноделию. Но даже сейчас, когда Лусио шел к своей машине, у него не было времени проверить сообщения.

Лусио достал телефон, продолжая идти к стоянке, где его ждал черный «порше», взятый в аренду в аэропорту Сан-Франциско.

Успешно пройдя поворот, Лусио увеличил скорость и уже почти летел по дороге, оставляя позади золотистые верхушки холмов. Бабье лето в Напе было в самом разгаре, а теплый сухой воздух был наполнен до боли знакомым запахом пыльной травы и спелых фруктов.

Даже слишком знакомым.

Сейчас ему была просто необходима быстрая, отчаянная езда. Свобода. Пространство. Скорость.

Адреналин.

Это напомнило ему скачку верхом без седла.

Опасность обостряла чувства, и Лусио наслаждался сухим ветром, обдувавшим лицо, жарким солнцем, легкостью, с какой его спортивная машина справлялась с поворотами.

Он уже почти забыл, что расстался с единственным любимым человеком.

Когда Лусио поднимался в свой номер в отеле, снова зазвонил телефон. Одной рукой открывая дверь, другой он достал мобильник, ожидая услышать злой, раздраженный голос Анабеллы. В глубине души он хотел, чтобы она позвонила. В глубине души он так и не смирился с реальностью.

Но звонила не Анабелла. Это был доктор Домингес, семейный врач Гальванов в Мендозе.

– Где вы были? – Из-за помех его голос был едва слышен.

Лусио нащупал выключатель на стене.

– Я был на совещании.

– Я звонил, оставлял сообщения…

Связь нарушилась, и до Лусио долетали лишь обрывки слов доктора:

– Опасность прошла… – Его голос исчез, но через несколько секунд появился вновь:

– Но возможен рецидив.

Опасность? Какая опасность?

Было очень плохо слышно. Лусио смог разобрать лишь несколько слов. Он закрыл дверь и прошел через комнату к окну, надеясь, что там прием будет лучше.

– Стивен, я не расслышал, что вы сказали. Можете повторить?

Но голос доктор Домингеса снова заглушили помехи. Лусио отдернул шторы, впуская в комнату солнечный свет.

– Я ничего не слышу, – сказал Лусио, стараясь успокоиться. – Повторите еще раз. Что случилось?

– Анабелла.

– Что с ней? – У него засосало под ложечкой от дурного предчувствия. Он вышел на балкон, чтобы лучше расслышать слова доктора. Но связь прервалась.

Что случилось с Анабеллой? Лусио ругнулся и стал набирать номер Домингеса, но телефон в его руке снова зазвонил.

За последние двадцать секунд у него в голове пронеслись самые ужасные предположения.

– Что случилось с Анабеллой? – прокричал в трубку Лусио.

– Думаю, у нее энцефалит, – выпалил доктор.

– Энцефалит?! – переспросил Лусио.

На линии снова было много помех. Что такое, черт возьми, этот энцефалит?

– Это редкая вирусная инфекция, о которой мало известно в Аргентине. Поэтому мы не смогли сразу поставить правильный диагноз. Ваша жена была тяжело больна, но сейчас она вне опасности.

– Вне опасности? Что с ней было?

Какое-то время доктор колебался, потом прочистил горло.

– Энцефалит может привести к летальному исходу.

– Что с ней было? – снова спросил Лусио с угрозой в голосе.

Доктор не ответил. Лусио закрыл глаза, чувствуя головокружение.

Никто ничего ему не сказал. Никто не позвонил.

Для семьи Анабеллы он всегда был посторонним.

Даже после свадьбы они с трудом выносили его, а когда стало известно, что Анабелла хочет развестись, сделали все возможное, чтобы они расстались.

Неудивительно, что их брак распался. Слишком много условностей встало на их пути.

– Как я говорил, это заболевание трудно диагностировать. Оно начинается как грипп и быстро прогрессирует. Нам пришлось делать пункцию, магнитно-резонансную томографию мозга…

– Боже мой! – воскликнул Лусио.

Пункция? Магнитно-резонансная томография?

Они сделали все эти процедуры, даже ни разу не позвонив ему?

– И когда же вы собирались сказать мне, что моя жена может умереть? Когда она была бы уже в коме? Или когда пора было готовиться к похоронам?

– Она уже вышла из комы.

Лусио почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Она была в коме?

– Я был вынужден провоцировать кому. – Голос доктора звучал спокойно, рассудительно, как будто это было для него детской игрой. – Но все обошлось, кома сделала то, на что мы рассчитывали.

Воспаление прошло, мы надеемся на полное выздоровление.

– Вы провоцировали кому? – Лусио начинал терять терпение. Они погрузили ее в кому – глубокий сон, от которого она могла не проснуться. И никто, никто даже не дал ему с ней попрощаться.

Как они могли так поступить? Как могли вычеркнуть его из ее жизни?

Он почувствовал ярость, ненависть и бессилие.

Он не любил быть бессильным. Он не мог смириться с бессилием. Бессилие было уделом тех, кто боялся действовать.

Он не боялся действий. Но у него были связаны руки.

– Это был единственный шанс прекратить припадки. Они могли довести ее до крайности.

Лусио закрыл глаза. Он не мог представить себе Анабеллу на пороге смерти. Она была единственно важным для него человеком в жизни. Он любил ее, как не любил никого. И он не мог даже подумать, что может потерять ее. Навсегда.

– Но вы спасли ее?