— В вашем плане есть определенные огрехи, — продолжил Мэтт. — Но в целом он хорош.

Я медленно выпустил воздух из легких. Значит, большой босс все-таки заглотнул крючок. Меня охватило торжество.

— Я рад, что вы так считаете, сэр.

— Должен признаться, покидая совещание, я немного сердился, — конфиденциальным тоном сообщил Мэтт, глядя мне в глаза. — Из-за ваших обвинений.

— Я сожалею о них, сэр. Я высказал их лишь потому...

Он поднял в величественном жесте руку, останавливая меня.

— Не говорите больше ничего. Признаю, что сам спровоцировал вас. Но ваши слова произвели на меня впечатление. Вы оказались там единственным человеком, у которого хватило смелости назвать вещи своими именами.

Он лукаво улыбнулся.

— Со мной уже давно никто так не разговаривал.

Теперь я терялся в догадках. Не понимая, к чему он клонит, решил не раскрывать рта. Молчание — самая безопасная тактика.

Он махнул рукой в сторону окна.

— Видите, мистер Ровен? Это лишь часть «Консолидейтид Стил». Таких предприятий у меня в Штатах еще двадцать. Это одна из пяти крупнейших корпораций подобного рода в мире. Ее создал я. Многие люди не одобряют моих методов, но меня это не волнует. Важно то, что я превратил мечту в реальность. Я жил производством стали с двенадцатилетнего возраста. Тогда я таскал воду в литейном цехе.

Этот человек внушал мне почтение вопреки моей воле. В его голосе звучал пафос проповедника. Я молчал.

— Обвинив меня в эгоизме, вы были совершенно правы. Я не собираюсь оправдываться. Мне уже поздно меняться.

Я до сих пор не понимал, чего он добивается, и занял выжидательную позицию. Мэтт откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня. Я вытащил сигарету и закурил ее. Он дал мне сделать одну затяжку. Я едва не свалился с кресла, услышав его слова.

— Вы мне понравились, мистер Ровен, — тихо произнес он. — Вы похожи на меня. Жестокостью, эгоизмом, безжалостностью. Я предпочитаю называть это практицизмом. Выживает сильнейший. Поэтому-то я и пригласил вас ко мне. Предлагаю вам должность вице-президента и директора по связям с общественностью. Оклад — шестьдесят тысяч в год. Мне нужен человек с вашим талантом, чтобы провести для «Консолидейтид Стил» ту кампанию, которую вы разработали для всей отрасли.

Я сжал подлокотники.

— А как быть с кампанией для отрасли?

Он сухо усмехнулся.

— Пусть они сами заботятся о ней, — невозмутимо отчеканил Мэтт.

Я помолчал. Всю жизнь я ждал подобного момента.

Теперь, когда он настал, я не верил в реальность происходящего.

Мэтт Брэйди заговорил снова. Очевидно, он принял мое удивленное молчание за знак согласия. Благостная улыбка вновь появилась на его лице. Пальцы Мэтта постучали по машинописным листам, лежавшим на столе.

— Мистер Ровен, в этих бумагах — ваша подробная биография. Все, что я успел собрать за ночь. Я считаю необходимым знать как можно больше о моих сотрудниках. Остается внести ясность в один мелкий вопрос.

Я посмотрел на Брэйди. У меня все еще голова шла кругом. Что он скажет сейчас?

Мэтт взглянул на бумагу.

— Ваши деловые качества оценены весьма высоко.

Вас считают прекрасным семьянином. Но я должен предупредить вас насчет вашей личной жизни.

Я похолодел.

— Что, мистер Брэйди?

— Эту ночь вы провели в отеле «Брук» с женщиной, которая не является вашей женой. Это — легкомысленный поступок. Работники «Консолидейтид Стил» постоянно находятся под наблюдением. Мы должны всегда помнить об этом.

Я начал сердиться. Как давно этот человек следит за мной? Может быть, его предложение — плата за отказ от Элейн?

— Под чьим наблюдением? — сухо спросил я. — Кто интересуется мною так сильно?

— Каждый человек, причастный к производству стали в Питтсбурге, может стать объектом пристального внимания, мистер Ровен, — сказал Брэйди.

Я должен был выяснить содержание этого досье.

— Полагаю, ваши шпионы сообщили вам имя моей спутницы? — спросил я.

Он бросил на меня холодный взгляд.

— Меня не интересует, с кем вы спите, мистер Ровен.

Я упомянул этот факт лишь в связи с нашим будущим сотрудничеством.

Я поднялся с кресла.

— Ваше предложение меня не заинтересовало, мистер Брэйди.

Он тоже встал.

— Не совершайте глупость, молодой человек, — быстро произнес Мэтт. — Ни одна женщина того не стоит.

Я сухо рассмеялся. Интересно, что бы он сказал, узнав, что речь идет о его племяннице.

— Это тут ни при чем, мистер Брэйди, — сухо произнес я, подошел к двери и открыл ее.

Служащий компании, сидевший снаружи возле двери, тотчас вскочил на ноги. Вопросительно посмотрел на меня.

Я бросил взгляд через плечо на маленького человека, стоящего возле стола.

— Вы переоцениваете роль слежки, мистер Брэйди, — заметил я. — Даже гестапо не помогло Гитлеру, когда его карта оказалась бита.

Я в ярости выскочил на улицу. Яркое солнце ослепило меня. Неподалеку находился бар «У Оскара». Там всегда царил прохладный полумрак. Я толкнул вращающуюся дверь.

Это был коктейль-холл с примыкающим к нему рестораном.

Я направился к стойке, забрался на сиденье. В баре было полно служащих «Консолидейтид Стил». Я понял это по эмблемам на их костюмах. Это заведение обслуживало «белых воротничков». Рабочие имели свои угодья.

Ко мне подошел бармен.

— Двойной «Блэк Лейбл» со льдом и лимонным соком, — заказал я.

Он бросил три кубика льда в бокал и поставил его передо мной. Взял с полки бутылку «Блэк Лейбл» и на три четверти наполнил бокал спиртным. Добавил туда сок, выжатый из половинки лимона.

— Полтора доллара, — произнес бармен.

Напитки стоили тут дешево. Я бросил на стойку пятидолларовую бумажку.

— Потом повторите, — сказал я.

Мне требовалось время на размышление.

Эти бумаги, лежавшие на столе Мэтта Брэйди, беспокоили меня. Человек, писавший рапорт, мог знать, что я приехал с Элейн. Это было плохо. Мэтт Брэйди скорее простит мне резкость, чем связь с племянницей. Хотел бы я знать, кто составлял этот рапорт.

Я подумал об Элейн, ждавшей меня в отеле. Вспомнил, как она держала себя утром за завтраком. Тогда я немного нервничал.

— Успокойся, — с пониманием сказала она. — Дядя Мэтт — не людоед. Он тебя не съест. Он всего лишь хочет обсудить с тобой сделку.

Я невольно улыбнулся. Для Мэтта Брэйди, возможно, это была всего лишь одна сделка из многих. Но не для меня.

Сделав глоток, я почувствовал, что во рту у меня вода. Жестом попросил бармена приготовить второй коктейль. Первый явно на меня не подействовал.

Я посмотрел на часы. Они показывали начало третьего. Мне ужасно не хотелось возвращаться в отель и рассказывать о случившемся Элейн.

Я выпил вторую двойную порцию и взглянул на себя В зеркало, висевшее за баром. Похоже, мне улыбалась дама. Я не ошибся. Девушка, чье лицо отражалось в зеркале, снова улыбнулась.

Повернувшись, я ответил ей улыбкой. Она махнула рукой. Я взял бокал и подошел к ее столику. Это была секретарша Мэтта Брэйди; мне стало немного не по себе.

Горькая улыбка искривила мои губы.

— Неужели старик отпустил вас на ленч? — спросил я. — Видно, и он боится профсоюзов.

Она проигнорировала мою иронию.

— Мистер Брэйди всегда покидает офис в час тридцать, — отозвалась девушка. — Назад он уже не возвращается.

Я умею расслышать приглашение. Я сел в кресло Возле девушки.

— Отлично. Не люблю пить в одиночестве, — произнес я.

Она улыбнулась.

— Перед уходом он позвонил вам в отель и оставил сообщение.

— Зря, — воинственно заметил я. — Не желаю иметь с ним никаких дел.

Она подняла руку, словно защищаясь от удара.

— Не сердитесь на меня, мистер Ровен. Я всего лишь его секретарша.

Она была права. Я вел себя как глупец.

— Извините, мисс... мисс...

— Уоллес, — подсказала девушка. — Сандра Уоллес.