– Возьми это. Возможно, она тебе пригодится. Порошок ты получишь немного позже. Кроме того, тебе понадобится такая одежда, какую носят крестьянки в деревне близ Эриенбурга. Если уж ты войдёшь в дом лорда Гленвина, тебя, по крайней мере, примут за воровку, а не за ведьму.

– У меня есть всё, что нужно, – сказала Кэрри. – Я ведь одеваюсь так каждый раз, когда мне нужно выйти куда-нибудь днём и показаться на глаза людям.

– Я всё-таки дам тебе другую одежду. Если хотя бы часть порошка крупица попадёт на платье, его придётся сжечь.

– Почему? – удивилась Кэрри. – Ты же сказал, что это не яд.

– Потому что тогда ты тоже заболеешь.

Кэрри больше не задавала вопросов. Если сначала она вообще сомневалась в том, стоит ли ей выполнять такое задание, позже эти сомнения рассеялись без следа. Она с детства привыкла доверять Хантеру и Дейрону. Когда речь шла о чужих людях, или просто о тех, кто не принадлежит к ордену, Кэрри была недоверчивой и осторожной, но от своих она не могла ожидать обмана. В ордене Вечной Тьмы было не принято лгать друг другу. Если что-то и нужно было скрывать, об этом просто умалчивали.

– Спасибо, Дейрон, – ещё раз поблагодарила она. – Я сделаю всё, как ты сказал…

Наконец наступил назначенный день. Было около полуночи; довольная собой, Кэрри вышла на улицу и с силой захлопнула дверь в хибарку. Впервые ей предстояло совершить что-то серьёзное. Это были уже не детская игра и не хозяйственные заботы с корзиной и свечами, нет…

Кэрри сбросила мантию и достала крестьянское платье – то самое, в котором она должна войти в дом лорда Гленвина. В мантии ей было бы неудобно пробираться сквозь колючие заросли… Впрочем, какая разница? Всё равно её никто не увидит. Всего-то она пробудет в этом доме несколько минут…

Кэрри передумала, сунула в сумку одежду крестьянки и снова набросила мантию на плечи. «Переоденусь потом, если будет нужно», – решила она. В сумке уже лежала верёвочная лестница.

«Кажется, ничего не забыла?» – сказала себе Кэрри. На душе у неё было легко и радостно. Она вышла на поляну перед домом и углубилась в чащу.

«Идти туда, где не будет видно человеческого жилья», – повторяла она про себя слова Дейрона. Ветки деревьев сомкнулись у неё за спиной; она обернулась назад – позади был только тёмный лес.

– Кажется, я зашла достаточно далеко. А теперь…

Кэрри сделала три шага назад; колючие ветки мешали ей, цеплялись за мантию. Она волновалась: ей приходилось проделывать это только один раз, на собрании, в присутствии Дейрона; теперь же она была совсем одна.

Повторяя про себя заклинание, Кэрри подпрыгнула, запрокинула голову и взмахнула рукам…

Она качнулась назад, перевернулась в воздухе – и земля уплыла из-под ног; оставаясь далеко позади…

Мокрые листья смородины едва коснулись её, тело неожиданно стало лёгким, купаясь в волнах лунного света. Она остановилась в воздухе, между небом и землёй; хотела взмахнуть руками – и увидела только серые крылья. Секунду назад здесь стояла Кэрри Энн Элеонор, девушка в синей, расшитой звёздами мантии; теперь же от неё не осталось и следа, лишь из кустов вылетела навстречу луне маленькая летучая мышь.

…Ей хотелось подняться выше и выше, – над пустой хижиной, над тёмным уснувшим лесом; ночные запахи кружили ей голову, капли росы сверкали при свете луны. Большая и яркая, с синим ободком, сверкающая, как полуденное солнце, луна приковывала взгляд, делала лес таинственным и сказочным. Воздух, прохладный и лёгкий, скользил по её крыльям, не давая упасть. Счастливая и гордая, что у неё получилось, Кэрри поднялась ещё выше и бесшумно заскользила над ночным лесом…

Кэрри не знала, как долго она летела, но вот лес кончился, и серые камни улиц показались впереди. Теперь Кэрри спустилась пониже и летела медленнее, лишь изредка взмахивая крыльями; она боялась пропустить дом лорда Гленвина.

Этот дом стоял на другом конце города, и Кэрри вволю налюбовалась видом ночного Эриенбурга. Она пролетела над городской площадью мимо ратуши, и сонный часовой поднял голову, проследив за её полётом.

– Что там? – спросил его товарищ.

– Ничего. Просто летучая мышь, – ответил тот, зевая и щуря на луну заспанные глаза.

– И развелось же этой нечисти теперь…

Кэрри летела так низко, что отчётливо слышала каждое слово. Ей было смешно, хотелось подлететь ближе и напугать их, но она сдержала этот порыв. «Дейрон опять будет говорить, что я ещё ребёнок, – сказала она про себя. – Нет уж, такого удовольствия я ему не доставлю».

Кэрри приземлилась в кустах недалеко от забора лорда Гленвина, но самого дома всё же не было видно сквозь листву, и, значит, можно было начать обратное превращение. Летучая мышь перевернулась в воздухе – и на земле уже стояла девушка в синей мантии, с холщовой сумкой в руке…

На этот раз она приземлилась удачно. «Кажется, доехали благополучно, – подумала Кэрри и тихонько засмеялась своим мыслям. – Где же теперь этот дом?»

Забор был высокий, каменный, выше человеческого роста; вверху он оканчивался блестящей медной оградой со сложным узором, увенчанной острыми кольями. Кэрри достала верёвочную лестницу, размотала, взяла за конец и подбросила вверх. Лестница повисла на заборе, зацепившись за ограду.

Всё остальное не должно было занять много времени. В одно мгновение Кэрри была наверху, отцепила лестницу, прыгнула вниз – и оказалась во внутреннем дворе дома.

Мягкие розовые туфли, которые они надевала во время колдовских обрядов, порвались и запачкались, и Кэрри пожалела, что она не оделась крестьянкой, как велел ей Дейрон.

– Да, сейчас мне пригодились бы деревянные башмаки. Но ничего не поделаешь, они остались дома, в хижине в лесу. Придётся обойтись тем, что есть. Но как я проникну в дом? Любопытно… Конечно, они заперли все двери. Но окна… Какой идиот закрывает окна в такую жару?!

Кэрри два раза обошла вокруг дома, но ничего не изменилось: все окна были закрыты.

– Неужели теперь мне придётся…

Она не договорила, но вместо этого размахнулась и подбросила лестницу вверх; однако дом был высокий, лестница соскользнула с крыши и упала в пыль.

Кэрри сделала ещё одну попытку, и на этот раз её повезло: лестница зацепилась за трубу.

Цепляясь за верёвки, она поднялась на крышу и села на её гребень, тяжело дыша. Стараясь удержать равновесие, Кэрри поднялась и заглянула в трубу.

Был июнь, и печь не топили, но труба была чёрной от сажи; внизу было темно и пахло пеплом.

– Говорил же Хантер, что в старые времена ведьмы проникали в дом по печной трубе, – сказала Кэрри. – Настала пора проверить это утверждение.

Она уцепилась руками за край трубы, соскользнула вниз и повисла. В трубе было тесно и пахло гарью. Недолго думая, Кэрри разжала пальцы и полетела вниз…

– Нет, на этот раз мне действительно повезло, – сказала Кэрри, поднимаясь и отряхиваясь. Она упала в камин, полный золы, в пустой кухне, заваленной немытой посудой.

«Судя по количеству тарелок, вчера у них был какой-то праздник. Кто их знает, почему они не успели убрать всё до конца… Кажется, они держат не очень чистоплотную прислугу. Но мне всё равно… Сейчас важнее понять, как мне отсюда выйти.

Кэрри вылезла из камина и осмотрелась. Она выглядела ужасно, перепачканная золой и сажей, но почти не ушиблась, падая с высоты. Синяя мантия стала серой с чёрными пятнами.

– Пожалуй, мне не мешало бы переодеться. Я правильно поступила, что захватила платье. Но здесь меня никто не увидит, а значит, это лишнее.

Помахивая сумкой и продолжая мысленно говорить сама с собой, Кэрри вышла из кухни и оказалась в узком коридоре, очень похожем на коридор Дарквилла.

– Ключ от погреба на столе у старшей горничной… Так… Но где её комната? Сначала попробуем эту.

Кэрри открыла одну из дверей наугад. В маленькой коморке, смотревшей окнами во двор, спала белокурая девушка.