— Допер, наконец, — с отвращением проговорил Даркингтон. — Можешь, конечно, продырявить огнеметом мой скафандр… Только при этом воздух попадет вот сюда, видишь? Еще ты можешь кинуть в меня чем-нибудь и сбросить меня отсюда, но если ты только шевельнешься, я снова открою клапан. Твоя подружка получит хорошую дозу кислорода, приятель. Может, ей это — что слону дробина, но я, если конечно, успею, еще воткну эту палку ей в объектив. Ты понял? Так что лучше не шевелись, машина…

Робот окаменел. За его спиной Даркингтон увидел Фредерику. На стекле ее шлема мерцали блики, и Хью не мог рассмотреть ее лица, даже голос он узнал с трудом, настолько он изменился.

— О, Хью! Хью!..

— Фредди! Возвращайся на катер, — приказал он. Медленно к нему возвращалась способность рационально мыслить.

— Без тебя? Ни за что!

— Послушай, тут не место и не время строить из себя героиню. Твоя первейшая обязанность — стать матерью. Но, честно говоря, я надеюсь, что ты сумеешь вытащить меня отсюда. Конечно, ты не пилот, но они тебя научат, по радио, если «Странник» над горизонтом… В крайнем случае, поможет компьютер. Ты подлетишь поближе, сядешь, а я тем временем придумаю, как выбраться наружу. Давай, девочка.

— Но робот тащил нас сюда почти двадцать часов! И он знал дорогу, мне придется идти по памяти… Если даже не останавливаться… ты столько не продержишься.

— Попробую, — сказал он. — У тебя есть другие предложения? Иди, не теряй времени.

— Хорошо. До свидания, Хью… Я не говорю «прощай». Я тебя люблю.

Он что-то пробормотал в ответ, но даже не взглянул в ее сторону. Надо было следить за роботом.

— Ноль! — вскрикнула Единица, когда пришелец запрыгнул ей на спину. Она попыталась его скинуть, но удар копья парализовал руку.

Ноль почувствовал, как датчики Единицы ожгло болью. Ему показалось, что копье пронзило его самого. Он бросился вперед, но двуногий урод тут же снова с силой опустил копье — и Единица взвыла от боли. Удар повредил облучатель антенны, и ее голос — то есть, сигнал передатчика — изменился до неузнаваемости. Ноль замер на месте.

Единица звала на помощь, и это во много раз усиливало его собственную боль, которая все еще не прошла после контакта с окисляющим газом. Ноль до предела сфокусировал пламя резака — теперь оно било из сопла тончайшей смертоносной иглой — и тщательно прицелился.

Пришелец моментально упал на колени и свободной рукой поковырялся в своем корпусе. Единица вскрикнула опять, на этот раз громче, ее усики поникли. Еще не вполне понимая, что делает, Ноль инстинктивно опустил оружие. Двуногий уродец выпрямился и занес копье над оптическим блоком Единицы. Ноль понимал — один сильный и точный удар, и острый наконечник войдет прямо в мозг… Пришелец жестом скомандовал ему отойти. Пришлось подчиниться.

— Помоги мне… — Единица могла только стонать. Смотреть на ее обезображенное лицо было невозможно, искаженный жалобный стон терзал нервы. — Помоги, Ноль… Мне страшно…

— Держись, — сказал он, чувствуя отвратительное бессилие. — Пока я ничем не могу тебе помочь. Эта штука наполнена ядом. Поэтому тебе больно. — Он мельком осмотрел собственные раны. Ничего серьезного. — Послушай, дорогая, боль скоро пройдет, ты получила маленькую дозу… Но если ты получишь большую, тогда я даже и не знаю… Может быть все, что угодно. К тому же двуногий успеет ударить тебя прежде, чем я ему помешаю. Так что потерпи, Единичка моя, я постараюсь что-нибудь придумать.

— Я боюсь, — простонала она. — Я боюсь за нашего будущего.

— Все равно, держись, — подбодрил ее Ноль. — Если этот урод хоть что-нибудь тебе повредит, он умрет медленной смертью. Он и сам это понимает, наверное.

Второй пришелец, приблизившись и о чем-то поговорив с первым по акустической связи, вдруг развернулся и пулей вылетел из пещеры.

— Должно быть, отправился назад, к своему летающему чудовищу, — пробормотала Единица. Время от времени она еще постанывала от боли, но все же понемногу приходила в себя. — Ноль, а этот монстр может прилететь сюда, как ты думаешь?

— Не знаю, — ответил Ноль неуверенно. — Не знаю…

И, приняв, наконец, решение, включил свой передатчик на полную мощность.

ТРЕВОГА! ТРЕВОГА! ВСЕМ, КТО МЕНЯ СЛЫШИТ — ПРИГОТОВИТЬСЯ К РЕТРАНСЛЯЦИИ! ВНИМАНИЕ! ТРЕВОГА!

Тут же отозвалось множество далеких и близких голосов, и это придало ему уверенности. Они с Единицей не одиноки в своей пещере; этот кошмарный ядовитый уродец ничего не значил, когда за их спинами стояло все Сообщество Людей.

Ноль коротко изложил соплеменникам ситуацию. Сотый был потрясен.

— Ты поторопился, — сказал он. — Действиям твоим нет оправдания.

— А что ему оставалось делать? — вступился Седьмой. — Не мог же он один драться с таким чудовищем. И, между прочим, Ноль узнал очень ценные вещи…

— Теперь мы хоть знаем, что эти двуногие твари гораздо опасней, чем кажутся, — вставил Шестнадцатый.

— Спору нет, сведения ценные…

— Вопрос сейчас в другом, — перебил их Сотый. — Что нам делать дальше? Ноль, ты говоришь, что эти двуногие неповоротливы, но, боюсь, что тот, которого ты упустил, доберется до монстра раньше, чем мы будем готовы к бою.

— Но он не может связаться с чудовищем в пути, — напомнил Ноль. — Чудовище пока останется там, где оно сейчас сидит, и оно ничего не знает о том, что произошло. И если те из нас, кому ближе всего до места его посадки, немедленно двинутся на перехват, они обязательно поймают двуногого.

— Так ведь ты сам можешь догнать его за несколько минут…

— Я не могу выйти из пещеры.

— Очень даже можешь. Тот двуногий, который захватил твою подругу, вряд ли проявит к ней неспровоцированную вражду. Ведь он боится потерять ее, он захватил ее заложником.

— Откуда ты знаешь? — возразил Ноль. — Я абсолютно уверен, что попытайся я напасть на его напарника, как он немедленно нападет на Единицу. Сейчас он надеется только на то, что второй доберется до чудовища, и оно придет к нему на помощь.

— Искусственный разведчик не может надеяться. Он просто не умеет. Смешно слушать, — вставил Седьмой.

— Если он тот, за кого мы его принимаем, — ответил Ноль. — Мне кажется, что они не просто одомашненные Движущиеся.

— Значит, так, — подал голос Сотый. — Мы не имеем права терять время в такой ситуации и рисковать благополучием всего Сообщества Людей ради сохранения жизни одного из его членов. Поэтому, Ноль, ты обязан догнать того двуногого, которого ты же и упустил.

Некоторое время в ночном эфире были слышны только помехи. Наконец, Ноль твердо ответил:

— Нет.

Единственная неповрежденная рука Единицы тянулась к нему, но сейчас до нее было слишком далеко… И приласкать его радаром Единица не могла тоже…

— Скоро мы тебя починим, — пробормотал он, но Единица, понимая, что сейчас их слышат все, промолчала.

У Сотого хватило ума сообразить — Ноль отказался наотрез, уговаривать его бесполезно.

— Всем, кто может добраться до чудовища к рассвету, немедленно доложить, — объявил он. Когда в эфире стихли тридцать голосов, он сказал: — Отлично. Идите в ту сторону, но постарайтесь сделать крюк, чтобы перехватить двуногого. Если схватите его, немедленно докладывайте. Отдыхать будем, когда сделаем дело. Остальные — торопитесь…

Голоса постепенно смолкли, в эфире остался только Сотый — он руководил и направлял — и Седьмой, который был просто верным другом.

— Как ты, Единичка? — мягко спросил Седьмой.

— Неважно, — ответила она устало. — Скриплю. Без радара как-то неуютно. И мне все время кажется, что надо мной висит что-то тяжелое, и оно в любой момент может на меня упасть. Но как только я туда смотрю… там ничего нет… — Она помолчала. — Наш малыш только что пошевелился. Наверное, сформировался контур управления двигателем, Ноль, прошу тебя, будь осторожен!

— Никак не могу понять, как устроены двуногие, — деловито вступил в разговор Сотый. — Ты говоришь, они состоят из мягкого пористого вещества, пропитанного красной липкой жидкостью, и из них выходит какой-то едкий газ… Но как они работают? Где у них механизм?