Он засомневался, прежде чем сказать ей:

— Я просто не знаю, Элли. Я никогда раньше не жил в подобном месте, понимаешь?

Она тихо засмеялась.

— Это всего лишь дом, Бен. В конце концов, у тебя будут свое собственное пространство. Я имею в виду, Делия оставила кое-что из мебели, мы могли бы спустить ее в гараж. Хотя она оставила компьютер у себя в кабинете, которым ты возможно хотел бы воспользоваться.

Бен оглядел комнату, в которой они находились, боясь сделать хотя бы одно неверное движение и разбить какую-нибудь бесценную коллекционную вещь.

— Мне кажется этот люкс более или менее похож на отдельную квартиру, — размышлял он, как бы про себя. — И ты права, что я буду находиться здесь всего лишь половину времени в лучшем случае.

— Фактически я почти не видела Делию, — вставила Элли, стараясь его убедить. — Большую часть времени я даже забывала, что у меня есть соседка. И когда мои родители приезжали, Делия почти не выходила из своих апартаментов.

И Бен понял, что у него появился еще один вопрос:

— А как отнесутся твои родители, если у тебя появится сосед-мужчина?

Элли всего лишь пожала плечами.

— Мне двадцать девять, и я в праве принимать самостоятельно решения. Родители доверяют мне. И, да, они довольно старомодны в определенных вещах, но они также доверяют моему мнению. Если я уверю их, что ты всего лишь мой сосед по дому, мой платонический сосед, они согласятся.

Но Бен все еще ощущал мучительные сомнения по поводу всей этой ситуации.

— Даже если я и соглашусь, Элли, ты должна понять, что мы можем остаться только соседями по дому, не больше, — как можно мягче напомнил он ей, но совершенно честно. — Ты мне нравишься, и я уважаю тебя, поэтому не собираюсь морочить тебе голову и давать какие-то несбыточные обещания, что мы когда-нибудь сможем стать чем-то большим, чем друзья.

Улыбка, которую она ему подарила, не затронула ее глаз, но тон был уверенным:

— Ну, конечно. Само собой разумеется, Бен. В конце концов, сейчас я встречаюсь с Маркусом, пока ты... ну, иногда я просто боюсь, что ты никогда не забудешь ту женщину, которая разбила тебе сердце, кем бы она ни была.

Он не рассказал Элли ничего конкретного о женщине, которую он все время продолжал вспоминать и к которой все время тянулось его сердце, он не назвал ей ее имя, где они познакомились, или как долго длились их отношения.

— Эта женщина, — тихо произнес он, — была молодой девушкой, когда я с ней познакомился, ей было всего лишь двадцать лет. И я не говорил, что она разбила мне сердце. На самом деле, все было наоборот.

Элли уставилась на него, совершенно очевидно поглядывая на него с удивлением.

— Это ты ушел от нее? Ты порвал с ней? Тогда почему…

— Почему я все еще так зациклен на ней, если я покончил со всем? — закончил он. — Потому что я оставил ее ради ее же блага. Мне нечего было ей предложить, а у нее было абсолютно все, чего можно только желать для осуществления мечты. Я ушел, чтобы она смогла осуществить свои мечты.

— И она их осуществила?

Он пожал плечами.

— Я не знаю, но я был бы очень шокирован, если бы она этого не сделала. Она настолько целеустремленная, настолько сильная, что с ней стоило считаться уже тогда, несмотря на то, что ей всего было двадцать лет.

— Ты не пытался каким-то образом связаться с ней потом? — задумчиво спросила Элли. — Поискать ее в соцсетях?

— Нет. — Он уверенно качнул головой. — Я с трудом подавляю желание прогуглить ее или найти на Facebook, и еще где-то. Если я ее найду… то не уверен сам в себе, насколько продляться мои благие намерения. И хотя в данный момент я нахожусь в лучшем финансовом положении, имея постоянную работу, все равно сомневаюсь, что она когда-нибудь захочет со мной встретиться после того, как я ее бросил.

Элли выглядела так, как будто хотела задать еще уйму вопросов, но взгляд Бена ее останавливал, предупреждая лучше этого не делать.

— Теперь я все поняла, — заверила она его. — Ты все еще любишь эту девушку и вероятно будешь любить ее еще долго, а может и всегда. Ты не готов двигаться дальше. Я понимаю твое решение, правда понимаю. Мы ведь с тобой друзья. Друзья и я надеюсь будем соседями.

Он еще долго колебался несколько секунд, потом, наконец, решительно кивнул.

— Хорошо. Друзья и соседи по дому. Я сообщу своему арендодателю сегодня вечером. Хорошо, что у меня помесячная оплата.

Он и Элли обменялись коротким дружеским объятием, Бену оставалось только надеяться, что он не пожалеет о своем решении. Несмотря на ее неоднократные заверения, что они всего лишь друзья, ему все же казалось, что она испытывала к нему далеко не дружеские чувства, а намного большие.

Июль

Бен поднял бокал с шампанским, чокнувшись с бокалом Элли. Обычно он не пил шампанское, предпочитал пиво, виски или красное вино, но он предположил, что сегодняшний вечер стоит довольно шокирующего дорогого Брюта.

— Поздравляю, — искренне произнес он. — Знаю, сколько ты трудилась, чтобы получить это повышение. Ты заслужила его, Элли.

Элли глупо захихикала, что было на нее совсем не похоже, чокнувшись с ним. Она уже успела отпраздновать с коллегами по работе, которые затащили ее в их любимую забегаловку, когда она сообщила новости. Поэтому вернувшись домой была немного пьяна, что дня нее было совершенно нетипично.

И она была так счастлива, так возбуждена от своего назначения, ради которого столько работала, что Бен совершенно импульсивно предложил ей отправиться на ужин, чтобы отпраздновать это событие. Хотя у него имелся тайный мотив пригласить ее, подобным образом попытаться отвлечься от воспоминаний. Иначе он бы провел весь вечер у себя в кабинете у нее дома, просматривая сотни фотографий Лорен, которые все еще хранил на компьютере.

Именно сегодня была годовщина, когда они впервые познакомились, и последнее время она для него была слишком горькой. И сегодня был именно такой день, когда он пристально разглядывал ее во всех ракурсах, и также позволял вспоминать себе о времени, проведенном вместе.

Была его третья ночь в Биг Суре, они сидели на террасе, поедая десерт и попивая из огромной кружки ирландский кофе. На землю опускался туман, и ночной воздух стал хрустящим и сырым. Лорен открыто посмеялась над ним, когда он предложил отправиться внутрь, полушутя сказав, что ему стоит привыкнуть к такой погоде, если он собирается выжить этим летом на побережье Северной Калифорнии. И несмотря на то, что он накинул себе на плечи фланелевую рубашку поверх тонкой футболки, Лорен оставалась босиком, одетая в еле прикрывающие шорты и майку. Он ничего не говорил, когда она поджигала бревна в костровой яме, а затем забралась под кашемировый плед, накрыв его с собой.

На ее кончике носа были остатки взбитых сливок от ирландского кофе, казавшиеся просто восхитительными, он не смог удержаться, чтобы не слизать их. И одного его легкого, поддразнивающего прикосновения оказалось вполне достаточно, чтобы возбудить их почти мгновенно.

Они совершенно забыли о холодном воздухе, сбросили плед, стаскивая с себя одежду. И Лорен смело оседлала его колени, опуская свою тугую, гладкую киску на его жесткий, полностью эрегированный член. Они трахались, как дикие животные под звездами, пока он не привел ее домой, чтобы продолжить их безумную гонку в гораздо более теплой и более комфортной обстановке.

Он тут же сфотографировал ее прежде, чем слизал взбитые сливки с ее кончика носа, и именно на эту фотографию он пялился, полностью замерев, именно в тот момент, когда Элли вернулась домой раньше обычного. Новость, которую она ему выдала о повышении, и последовавшее приглашение на ужин, были своего рода диверсий с его стороны, иначе бы он провел всю ночь напролет в мечтах и желаниях того, чего он никогда не сможет получить снова.

Элли была более расслабленной и болтливой, чем обычно, видно сказывались коктейли, выпитые с коллегами, и Бен с радостью смеялся вместе с ней во время ужина. Прошло много времени с тех пор, когда он хотел смеяться, позволяя себе хорошо провести вечер. В течение четырех долгих лет он пинал себя всеми мыслимыми способами, что тогда оставил Лорен, хотя до сих пор был убежден, что сделал это только для ее же блага. Поэтому сегодня вечером он решил предоставить себе отсрочку от вины и сожаления, наслаждаясь хорошей едой с хорошим другом.