- Да, и лекарств не берет, - добавила баба. - И в столовку не ходит. Чудной мужик.

- А менты проверяли его?

- Хто ж его знает, - насупился первый мужик.

- А про призраки, привидения и тому подобное что-нибудь слышали? - я решил попытать счастья на другой теме.

- Тут один тоже про всякие призраки расспрашивал, - мрачно сказал первый мужик. - А потом Вовик его труп обнаружил. В помойке.

- Интересно. А чей труп? - поинтересовался я. - Кто это был, знаете?

- Знаем, - вмешалась баба. - Он грил, корреспондент какой-то. Из Питера кажись. Местные байки собирал, - ухмыльнулась она. - Ходил тут, вопросы задавал. Ну, вот и дозадавался.

- Ладно, спасибо на этом, - я сунул им купюры. - Если что узнаете, я тут рядом живу, на Озёрной пять.

До очередной съёмки оставался час, и я решил найти какой-нибудь сувенир для Миланы, что-нибудь симпатичное. Почему мне пришла в голову эта идея, я не мог понять. Я взглянул в городской справочник, нашёл ювелирный и направился туда.

Довольно большой салон под вывеской «Золотое руно» (фантазии назвать иначе у владельцев не хватило) радовал выбором товаров и я, уткнувшись в витрину, стал размышлять.

- Молодой человек, ищете что-то конкретное? - произнёс мелодичный, женский голос.

Я поднял глаза на девушку в белой блузке и темно-синем коротком жилете, обтягивающий соблазнительный бюст.

- Что, по-вашему, лучше всего купить девушке? Какой сувенир?

- Обручальное кольцо, - продавщица растянула губки в милой лукавой усмешке.

- Нет, это слишком рано.

Она выложила несколько украшений, и я углубился в изучение. Вздрогнул, когда за спиной резко распахнулись двери салона. Обернувшись, я обнаружил торжественную процессию - в окружении двух амбалов в тёмных очках и мента с погонами майора вплыл Мельгунов с «приятелем» Ромой. Они прошествовали к витрине, к которой сразу подбежало несколько девушек-продавщиц, а сзади замаячил мужчина в строгом костюме. Я взглянул на продавщицу, которая обслуживала меня, но она и ухом не повела, и к моей радости не стала меня выпроваживать.

- Опять Мельгунов привёл своего приятеля цацку выбирать, - очень тихо, но с едкой иронией проговорила девушка. - В прошлый раз купил ему браслет с изумрудами за шутку баксов, - доверительно сообщила она.

Я усмехнулся, выбрал кулон на тонкой золотой цепочке, оплатил и вышел на улицу. Я надеялся, что Мельгунов меня не заметил. Я вспомнил про поручение Екатерины и поёжился, общаться с кумиром безумно не хотелось. На трамвае доехал до залива.

Издали заметил суетящихся техников. На каменистом пляже были выложены рельсы с тележкой для камеры, в залив уходила деревянная платформа. По берегу горделиво расхаживал Лифшиц  и раздавал указания.

- А Олег, сейчас будем репетировать сцену на пляже. Приготовься.

- Какую сцену на пляже? - удивился я. - У меня в сценарии ничего такого нет.

Лифшиц бросил на меня хмурый взгляд и матерно выругался.

- Лиля! - заорал он. - Почему Верстовскому не дали новый сценарий?

Лиля мгновенно подскочила к нему и растерянно посмотрела вначале на меня, потом на Лифшица.

- Юра, я ничего не знаю про новый вариант, - пролепетала она.

Лифшиц почесал репу:

- Ладно, там все просто. Как скажу, так и  будешь делать.

- А где Дмитрий Сергеевич?

- Он с Мельгуновым сцены снимает. А я буду здесь работать с тобой и Миланой, - очень гордый собой, объяснил Лифшиц

Я заметил, что в отсутствии Верхоланцева, Лифшиц быстро переходил со всеми на «ты», будто  возвышал себя таким образом.

- А Милана где? - оглядываясь по сторонам, спросил я, вспомнив про сувенир.

- Верстовский, много вопросов задаёшь, - надменно изрёк Лифшиц. - Сейчас она выйдет. Так, слушай меня внимательно. Дмитрий Сергеевич решил снять несколько сцен, Белла  и Франко в молодости. Поскольку ты и так моложе Северцева. Тебя и гримировать, сильно не придётся. В общем, пара кадров об их любви. А вечером уже будет снимать с Игорем Евгеньевичем. Если он сможет, конечно, - добавил он угрюмо.

Я огляделся по сторонам, около пляжа находилось несколько больших трейлеров, особенно выделялся один - самый большой, роскошный, похожий на коттедж на колёсах. Я надеялся, что из него выйдет Милана. Но она подошла с другой стороны, одетая в короткие шортики  и блузку, завязанную узлом на животике, что делало её очаровательной.

- Привет! - она взяла меня за руки, показав в мягкой улыбке прелестные ямочки на щёчках.

Захотелось тут же обнять её, но я подумал, что вскоре мне представится великолепная возможность для этого. Официальная. Я поцеловал ей руку, подержав в своей руке немного дольше, чем позволяли приличия.

- Так, давайте репетировать,  - скомандовал Лифшиц. -  Сразу на камеру будем. Вот здесь, - указал он на пятачок, вокруг которого был выложен круг из рельсов с тележкой и камерой. - Ляжете рядом друг с другом, и будет о чем-нибудь беседовать. Неважно о чем. Это будет идти с музыкальным фоном. Понятна задача?

Я кивнул, подумав с досадой, что эротические сцены с Миланой представлял себе несколько иначе. Когда мы устроились рядом, я сказал:

- Милана, у меня есть для тебя маленький сувенир.

Улыбнувшись, она лукаво спросила:

- Это в честь чего?

- Просто так. Решил подарить.

- Правда? А я думала, ты помнишь, какой сегодня день. А ты забыл, негодник, - щёлкнув меня по носу, с наигранной обидой проговорила она.

- А какой день? - не понял я.

Она упала на спину и засмеялась.

- Мой день рожденья! - звонко крикнула она.

- Я не понял, это по правде, или по фильму?

Она положила мне руки на плечи и, взглянув пристально в глаза, прошептала:

- Взаправду. Вечером будет торжество. Для своих. Но я тебе приглашаю, раз ты уже подарок купил.

- Здорово!

- Олег, ну что ты как тухлая рыба, - мрачно пробурчал Лифшиц, сидевший рядом на корточках. - Никакой жизни, ты же не зомби изображаешь. Больше чувств, страсти в глазах! Никогда баб не любил? Ведёшь себя, как пидор.

Нахлынула обида и страстное желание  вмазать по физиономии зарвавшегося Эйзенштейна, но Милана сжала мне руку, и запал мгновенно исчез. Мы начали репетировать. Пригревало солнце, миллионами алмазов сверкали волны залива, и глаза Миланы призывно мерцали, заставляя голову кружиться от счастья.

- Ладно, - холодно сказал Лифшиц. - Ещё репетиция и будет снимать.

Меня разморило. Было так хорошо рядом с Миланой, что я уже не злился на второго режиссёра. Стало жаль Лифшица, который бесновался, ощущая себя лишним на нашем празднике жизни.

- Так, хватит. Идите переодеваться и гримироваться, - деловито проронил Лифшиц, когда мы всласть наговорились с Миланой. - Боря, сейчас будем снимать.

Когда мы вернулись с Миланой, я увидел, что около камеры на тележке сидит увалень в мешковатых джинсах и взмокшей от пота неопределённого цвета футболке с коротким рукавом. Кирилл Невельский, главный оператор-постановщик, видимо, был с Верхоланцевым и Мельгуновым, а здесь орудовал второй оператор Боря.

Рядом с тележкой сидело на корточках двое техников, держали белые отражатели. Солнце уже начало сильно припекать. Лифшиц сделал знак стоящему рядом помощнику с мегафоном, тот проорал:

- Тишина на площадке!

- Фонограмма пошла! Мотор! Плейбэк. Начали! - с удовольствием скомандовал Лифшиц.

Я ощутил, как крутятся лопасти ветродуя - стационарного вентилятора, установленного на тележку, чтобы у нас красиво развевались волосы. Мы вновь начали мило беседовать с Миланой о пустяках, нас приятно обдувало ветерком. Я мог целовать её, прижимать к себе, как мне хотелось. Восхитительная работа.

- Так, перерыв. Потом в воде будем снимать, - бросил Лифшиц. - Верстовский, тебе раздеваться придётся. Не испугаешься?

- Уже сейчас дрожу.

Лифшиц молча пошёл по пляжу, раздавая указания, хотя и без него все крутилось и вертелось. Он играл роль пятого колеса в телеге - не мешал, но толку никакого. Техники стали разбирать камеру, установленную на тележку. Милана устроилась на раскладном стульчике, подставив лицо солнечным лучам. Я улёгся у её ног, как паж у трона королевы. Бросив  лукавый взгляд, она спросила: