При этих словах у Антонио засверкали глаза.

— Очень великодушно с твоей стороны. Но есть одна проблема… Я не смогу держаться от тебя на расстоянии. И быть благоразумным сейчас не в моих силах.

Это неожиданное признание застало Софи врасплох.

— Что ты сказал? — переспросила она.

— Ты невероятно притягательная женщина.

Меня тянет к тебе. Все время, пока я был в командировке, я думал только о тебе, querida, — неожиданно для себя сказал Антонио, понимая, что проиграл эту битву. — Мой разум не может совладать с этим притяжением. Мне не нужны другие женщины; сейчас я хочу быть с тобой.

Счастье волной захлестнуло Софи. Сейчас…

Все когда-нибудь кончается, напомнила она себе.

В жизни нет ничего вечного. Но лучше синица в руках, чем журавль в небе. Пусть Антонио не любит ее и никогда не полюбит — по крайней мере она проведет с ним несколько счастливых недель.

В любом случае у них нет будущего, ведь она не сможет иметь детей, а Антонио нужен наследник, которому он передал бы свой титул, замок и фамильные ценности.

Заметив, что глаза Софи затуманились, Антонио притянул ее к себе.

— Ты чем-то расстроена, — прошептал он.

— Нет-нет, — запротестовала Софи и, ослабив его галстук, начала расстегивать пуговицы рубашки.

Антонио поймал пальцы Софи и прижался губами к ее ладони.

— Почему ты такая грустная?

— Секрет. Тебе это совсем не интересно.

— Ну что ты, конечно, интересно, — возразил Антонио. — Если у тебя есть какая-то проблема, поделись со мной, и я помогу тебе ее решить, — мягко произнес он.

Софи зажмурилась, чтобы не расплакаться. Ее растрогало участие Антонио.

— Этим я делиться не хочу, — уныло ответила она.

— Доверься мне. — Не успел Антонио сказать это, как его осенило: должно быть, Софи имеет в виду свое бесплодие. Антонио с удивлением заметил, что и его эта проблема трогает до глубины души. Но сейчас он не хотел думать об этом.

— Не стоит, — пробормотала Софи и, глотая слезы, уткнулась лицом ему в плечо.

— Надеюсь, однажды ты откроешься мне, gatita[11], — искренне произнес Антонио и, подняв Софи на руки, прижал к своей крепкой мускулистой груди и подарил ей страстный поцелуй. У Софи заныли ребра, не хватало воздуха, и в то же время ей было приятно такое изъявление чувств.

Антонио осторожно положил Софи на кровать и сбросил галстук и пиджак.

— У тебя точно никого не было с того времени, как мы?.. — застенчиво спросила Софи.

Антонио сорвал с себя рубашку и улыбнулся.

— Впервые за всю свою взрослую жизнь я жил целых две недели как монах.

Софи сбросила туфли и в соблазнительной позе устроилась на подушках.

— Почему ты на меня так смотришь? — взволнованно прошептала Софи.

— Я любуюсь тобой, querida, — пробормотал Антонио. Присев на край кровати, он сильной рукой привлек ее к себе.

Софи с замирающим сердцем ждала, пока Антонио расстегивал крючки на платье. Он опустил его до талии и обнаружил, что на ней нет бюстгальтера. Софи вспыхнула. От сознания того, что Антонио любуется ее обнаженной грудью, у нее набухали соски.

— Я чувствую, как сильно ты хочешь меня, прохрипел Антонио.

Он привлек Софи к себе, и они вместе опустились на постель. Софи казалось, что сердце готово выскочить из ее груди. Ее тело реагировало на малейшие прикосновения Антонио. Не в силах сдерживать себя, он ворвался в нее, и Софи в диком восторге приподняла бедра навстречу ему. Следующие несколько минут Софи полностью была поглощена страстью Антонио. Возбуждение стремительно нарастало. На пике наслаждения Софи потеряла ощущение реальности, ей казалось, что она парит в небесах. Сотрясаемая волнами удовольствия, она прильнула к Антонио и застонала.

— Даже не надейся, что я позволю тебе заснуть, querida, — пригрозил Антонио. — Ты сводишь меня с ума, — шепнул он ей на ухо. — Но что самое прекрасное — ты принадлежишь мне.

— На некоторое время, — уточнила Софи больше для себя, чем для него.

Антонио напрягся.

— Это время может продлиться довольно долго.

К своему сожалению, Софи в этом сильно сомневалась. Она была почти уверена, что ей не удастся долго удерживать Антонио рядом с собой.

В конце концов его любовь к свободе снова даст о себе знать. И тогда он будет рад, что состоит в фиктивном браке и не связан ни женой, ни детьми… Вдруг мысли Софи пошли в другом направлении: оба раза, что они были в постели, Антонио никак не предохранялся. Софи удивила его беспечность. Неужели он решил, что она принимает противозачаточные таблетки?

Софи приподняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Ты не принял никаких мер предосторожности…

Я имею в виду, чтобы избежать беременности, — неловко пробормотала она.

Антонио словно обухом по голове ударили. Такая неосмотрительность может выдать его: Софи поймет, что ему известно о ее бесплодии. Антонио не хотелось огорчать ее.

— Прости, это была моя ошибка. Я надеялся, что ты об этом позаботилась.

— Нет, — ответила Софи и снова опустила голову на подушку.

— Обещаю впредь сохранять осторожность, заверил Антонио и крепко обнял ее.

Но Софи не давала покоя мысль о том, как Антонио мог так халатно отнестись к этому. Наверное, все мужчины одинаково легкомысленны. Есть ли хоть маленькая вероятность того, что она сможет зачать ребенка? Впервые в жизни Софи позволила себе помечтать об этом. Когда ей было двенадцать, отец сказал ей, что, по словам доктора, она вряд ли сможет забеременеть.

Значит, шансов у нее почти никаких. И это к лучшему: Антонио будет в шоке, если Софи забеременеет от него.

— Я взял небольшой отпуск. Пробуду дома пару недель, — сообщил Антонио. — Хочу провести побольше времени с тобой и Лидией.

Софи пробежалась пальцами по его мускулистой груди и удовлетворенно вздохнула.

— Очень хорошо.

— Кстати, я видел статью и твое интервью в журнале, — после минутного раздумья сказал Антонио.

— Тебе понравилось? По-моему, фотограф выбрал идеальный ракурс! — радостно заговорила Софи. — Это была благотворительная акция. Не поверишь, сколько денег благотворительный фонд получил благодаря журналу. Я надеялась, что ты увидишь интервью и будешь гордиться мной. Что ты обо всем этом думаешь? — с нескрываемым любопытством спросила Софи.

Что кроме колонки с новостями бизнеса семье Роча нечего делать на страницах прессы. Так считал Антонио, но решил уклониться от ответа.

— Интересно, чей это «феррари»…

— Джозиаса.

Одного упоминания этого имени было достаточно, чтобы Антонио пришел в ярость. Но он решил и этого не показывать.

Шесть недель спустя Софи сидела в детской, со смехом наблюдая, как Антонио со всей серьезностью учит Лидию ползать.

— Боюсь, сейчас еще слишком рано, — мягко предупредила его Софи. — Мало кто из детей начинает ползать в таком возрасте. Вряд ли Лидия одна из них: она такая же спокойная и нерасторопная, как и ее мать. Белинде нравилось понежиться в теплой постели. А в выходные ее невозможно было вытащить из дома.

Софи наслаждалась счастьем, о котором раньше могла только мечтать. Шесть недель тому назад Антонио возил их с Лидией на виллу на берегу Карибского моря. Они чудесно провели время. Антонио учил Софи управлять яхтой, нырять и плавать под водой с аквалангом, а она учила его строить замки из песка, которые потом безнаказанно рушила Лидия. Это был прекрасный медовый месяц, Софи никогда в жизни не была так счастлива.

Вернувшись с Карибского побережья, молодая семья проводила большую часть времени в castillo. Спокойное течение жизни, тихая сельская местность, окружавшая замок, и природа — это был настоящий рай. Софи познакомилась со всей прислугой и даже самостоятельно провела два званых ужина. Она уже неплохо говорила по-испански и согласилась давать уроки вышивания в деревне.

Уложив малышку, Софи отошла от колыбели, и Антонио заключил ее в свои объятия.