Ягарина отпустила змею и вывела еще одну странную ноту. Змея очнулась и уползла прочь.

— Вот! Теперь все есть! — объявила девушка, — Завтра будем зелье варить, а сейчас пойдем купаться!

И потянула его обратно к реке, где они плескались до самого вечера, то брызгая друг в друга водой, то неожиданно подлавливая, резко вынырнув и обняв. В перерывах между этими нехитрыми забавами они валялись на траве, подставляя солнышку свои обнаженные тела и уже ничуть друг друга не стесняясь.

***

Чтобы хоть как-то разнообразить свой досуг, Велена достала свой альбом и стала рисовать. Получалась какая-то абстрактная белиберда, а настроение портилось все больше. В ее окно раздался тихий стук. Она подняла голову и увидела там Горгана, сидящего с той стороны стекла — так же, как и вчера ночью. Она вопросительно посмотрела на него, старательно изобразив легкое раздражение. Однако на самом деле Велена была рада уже любой возможности хоть как-то развеять скуку.

Он открыл окно и свесил ноги в ее комнату.

— Кажется, двери я никогда не освою, — улыбнулся он.

— И чего тебе здесь надо?

— Я подумал, что если женщина не принимает моих приглашений на обед, может, нужно приглашать ее на ужин? Может, я просто не разбираюсь в этикете? Потому что иной причины, почему совместное поглощение пищи может казаться чем-то неприличным, я, хоть убей, не могу отыскать!

— Да? Я как-то не думала об этом с подобной точки зрения.

— Так что, могу я надеться на то, что ты со мной поужинаешь?

— А что, одинокое поглощение пищи не способствует аппетиту?

— Точно! Ты тоже заметила?

— Горган, во-первых, мне надоело с тобой препираться, во-вторых, мне тут скучно, в-третьих, я просто скажу 'да'.

— Тогда жду тебя в столовой, — и он, улетел, послав ей воздушный поцелуй.

'Мне просто скучно!' — сказала себе Велена и отправилась ужинать.

***

Вот и пришел третий день. Ягарина заперлась в отдельной комнате, стащив туда свои корешки, склянки, коробки и добытый вчера змеиный яд. Иван слонялся по дому и скучал. Только вот не трепетало его сердце от воспоминаний о пронзительно-синих глазах. И ночи в серебряной дымке волшебных волос потускнели в памяти. А в ушах все стоял звонкий смех Ягарины, и во всем доме он ловил ее запах, а на своей подушке рыженькие завитки. Обедал царевич в одиночестве, Ягарина просила не беспокоить, только еще с утра оставила на печи горшок с рассольником и пироги с капустой. Ивану было тоскливо. Он старался ни о чем не думать, слишком невеселые мысли лезли в голову. Единственное, что имело значение — у него долг перед Веленой. Он должен спасти свою жену, попавшую в плен по его вине. А все остальное… все равно он завтра уезжает… и вряд ли сможет отыскать затерянную в волшебном лесу…

— Эх, Ваня, Ваня, ты женат! А это все — ведьма! — сказал он себе вслух.

Вечером появилась Ягарина и торжественно вручила ему пузырек с черной жидкостью.

— Вот! Зелье! Оно лишит змия силы, но только на время. Для этого оно должно попасть ему в кровь. Если выпьет — подействует через минут десять. А пока пусть настоится еще в тепле! — она сунула пузырек куда-то за печь, — А сейчас давай поедим, я проголодалась зверски!

Они сели ужинать.

— А про отворотное зелье не забыла? — спросил Иван, неуверенно улыбнувшись.

— А что, надо? — пробормотала она, жуя за обе щеки, и бросила на него озорной взгляд, — Про приворотное-то я пошутила, конечно.

— Ясно все с тобой, ну тогда обойдусь, — последнее заявление не явилось для него неожиданностью.

— Чего невеселый такой? Никак по жене соскучился? — она хитренько усмехнулась.

— Ты на лисичку похожа, когда так улыбаешься, — Ивану нечего было сказать на ее последний вопрос, — Устала?

— Угу! Колдовать — это тебе не на печи лежать. Это у Вилана просто получается, щелкнул пальчиками и все тебе на блюдечке, а мне сложно. Зелья вот варить приходиться. Я в основном по зельям и морокам мастер.

— О, да! По морокам ты мастер! Я эту бабку до конца своих дней не забуду! — рассмеялся Иван.

— Ага! Бабуля охочая до добрых молодцев! — подхватила Ягарина, — Ты бы видел свое лицо!!!

— Мне тогда было совсем не смешно!

— А если бы я не только поцелуй потребовала? — она вскочила со стула и направилась к царевичу, сгорбившись и потирая ручки. На губах появилась коварная улыбка, — Не-е-т, милок, почелуем не отделашься! — прошамкала она старушечьим голосом, — Тело твое молодецкое хочу! Одна нощщщь — и зелье твое! Ха-ха-ха-ха-ха! Попался?

— Попался-попался! Ох, как попался! — прошептал царевич, ловя ее в свои объятья и сажая к себе на колени…

— Пошли в спальню теперь, — предложила Ягарина через полчаса, — Сегодня наша последняя ночь, а тебе еще выспаться перед походом надо! И как нам все это совместить?

— Не знаю, — вздохнул царевич и отнес ее на руках в постель.

***

Ночью Велена опять пришла к полуразрушенному балкону. Зачем?! Ноги принесли сюда сами, пока она бесцельно бродила по замку. Опять захотелось посмотреть в темную бездну — словно заглянуть в собственную душу. Да, это было ошибкой — на краю каменной площадки сидел Горган. Ветер трепал его длинные волосы, то бросая их на чуть склоненное лицо, то развевая над плечами. В руках он держал бокал, рядом стояла бутылка. Велена тихонько развернулась, чтобы уйти.

— Мне сделать вид, что я тебя не заметил? — остановил ее голос Горгана.

— Я всего лишь искала уединенное место, где можно подышать свежим воздухом, — ответила она, — Мне осточертело сидеть в своих комнатах!

— Воздух сейчас не просто свежий, — произнес он, и она почувствовала, как он улыбнулся, и повернулась к нему, — Чувствуешь запах?

Велена вышла на площадку, оставшуюся от балкона. Горган был прав, ночь благоухала запахом цветов.

— Сегодня расцвела амарская роза, — продолжал змий, — Помнишь, ее еще называют 'Снежная королева'?

Велена прекрасно помнила. Он засадил весь сад этими цветами, когда она поселилась в его замке.

— Да, я узнала запах, — кивнула Велена.

— Луна почти полная, в ее свете лепестки амарской розы почти прозрачные. Наверное, так же выглядит роза, если ее выточить изо льда… Хочешь, прогуляемся по саду? Там сейчас очень красиво!

— А без конвоя я, конечно, не могу этого сделать? — попыталась огрызнуться Велена, но она уже чувствовала, что сдается, и сейчас примет приглашение.

— Не-ет, — он посмотрел на нее с ироничной улыбкой.

— Значит, придется гулять под конвоем, чтобы не задохнуться в четырех стенах!

Он поднялся и подошел к ней поближе.

— Хочешь вина? — предложил змий, — Можем взять с собой бутылку! Лунный свет, 'Снежная королева' и холодное шампанское! По-моему, прекрасное сочетание!

Велена ощутила очень опасное головокружение. О, он умел говорить такие вещи, от которых у нее кружилась голова! Особенно, когда при этом так на нее смотрел. Он протянул ей руку, но она покачала головой.

— Ты боишься обжечься о мою ладонь, Снежная королева? — вкрадчиво проговорил Горган, — Я, конечно, огнедышащий змий, но я не настолько горячий, чтобы обжечься… может, быть только растаять… Этого ты боишься?

'Ошибаешься, Горган! Об тебя можно обжечься! И еще как! — мысленно сказала она, — Но я не растаю! Даже не надейся!'

— Понятно! — она заставила себя холодно усмехнуться, — Значит, конвой предполагает еще и оковы! Боишься, что я упорхну, стоит выпустить меня из рук? Правильно боишься! — и она вложила свою руку в его ладонь.

Он провел ее по коридорам замка, заглянул в бар и захватил пузатую бутыль темного стекла и два высоких бокала. А затем они, наконец, вышли из замка. Вглубь сада уходили темные аллеи. На пышных кустах, обрамлявших дорожки, светились в лунном сиянии белые цветы. Их нежные венчики казались полупрозрачными на фоне лунной ночи. Они источали дивный аромат, но к его сладости, столь свойственной розе, примешивалась легкая освежающая нота. Так могла пахнуть только амарская роза.