Путники поехали по Темз-стрит. В конце ее виднелись высокие мрачные башни Тауера. Налево осталась торговая часть города — с лавками ростовщиков и складами товаров, с душными, темными, грязными конторами. Далеко в разные страны мира распространили эти конторы щупальца своей деятельности, и их обороты иногда исчислялись тысячами фунтов стерлингов. По мосту, который уже издали бросался в глаза множеством своих башенок, переехали на ту сторону Темзы. Здесь было беспорядочно и шумно. Из пивных доносились хохот, крики и протяжные, унылые песни. Мимо большого круглого деревянного здания театра «Глобус» и такого же здания театра «Роза», мимо сада, где находилась арена для медвежьей травли, поехали в обратном направлении и, не доезжая театра «Лебедь», свернули в небольшую тихую улицу.

Шекспир вошел в свою комнату. Ее освещало одно окно. Длинная полка была уставлена книгами. И хотя он устал с дороги, не прошло и часа, как, вымывшись и пообедав, он уже писал за столом. В окне стемнело. Он зажег сальную свечу. Наступила ночь. Жители Лондона запирали двери. Выходить на улицу после наступления темноты было опасно: уличного освещения не было и город был наводнен грабителями (даже женщины в ту эпоху носили при себе кинжал на всякий, случай). Изредка проходила с барабанным боем, алебардами и факелами ночная стража, заслышав которую издали, грабители на время разбегались. Стража проходила, и на улицах Лондона снова наступал мрак. Всю эту ночь напролет Шекспир быстро писал при свете свечи.[31]

Все это вполне могло быть именно так, как мы описали. Перед нами жизнь человека, полная упорного, напряженного труда. Эта жизнь, повидимому, не была богата шумными событиями, но она прошла на фоне бурной эпохи.

Век, породивший Шекспира, — значительная и яркая глава истории. Это была эпоха, когда рушились веками казавшиеся незыблемыми и неизменными отношения старого феодального мира, когда нарождались новые, буржуазные отношения.

Маркс назвал эту эпоху «утренней зарей эры капитализма».

Над старым миром с его строго установленной феодальной иерархией, ремесленными гильдиями, тихими, патриархальными городами и похожими на монастыри университетами, — над этим неподвижным, закостенелым миром с его ограниченными горизонтами повеял ветер новой эпохи. По словам величайшего из предшественников Шекспира, английского драматурга Кристофера Марло, это был «тот ветер, который привел весь мир в движение — жажда золота». На сцене истории появляется, как политическая сила, буржуазия, а также новое дворянство, которое видит залог своего преуспевания не только в дворянских привилегиях, но прежде всего в накоплении материальных богатств. Самое слово «джентльмен», в первоначальном значении — дворянин, получает более широкое применение. С одной стороны, все чаще можно найти «джентльменов по рождению», которые занимаются торговыми делами или отправляются за море в поисках наживы, гонимые «тем ветром, который разбрасывает молодежь по свету, чтобы искать удачи в чужих краях», как говарит Петручио в комедии Шекспира «Укрощение строптивой». С другой стороны, тех, кто вышел из низов, но сумел набить себе мошну, все чаще, невзирая на их происхождение, начинают величать «джентльменами».

Б 1568 году была основана Лондонская биржа. Во второй половине XVI века были организованы компании для торговли с заморскими странами: в 1553 году — «Русская компания», в 1581 году — «Восточная компания», в 1600 году — «Ост-Индская компания». За это же время было организовано несколько «Африканских компаний». «Русская компания» ввозила в Англию лес, деготь, пеньку, воск, меха, а также балык и икру; «Восточная компания» — шелк и другие предметы роскоши, главным образом из Смирны и Алеппо; «Ост-Индская компания» — селитру (необходимую для изготовления пороха), а также перец и другие пряности; «Африканские компании» — золото и слоновую кость. Эти компании приносили огромные доходы, часто превышающие сто процентов в год на вложенный капитал. Основным предметом вывоза из Англии были шерстяные ткани. Овцеводство становилось исключительно выгодным делом. Богатые землевладельцы захватывали обширные земли, огораживали их, превращали их в пастбища для своих овец и сгоняли с земли хлебопашцев, лишая их крова и пропитания. Англия была полна бездомными, обездоленными людьми.

Это была эпоха бурного развития мореплавания. Английские купцы, пираты и всякие искатели приключений и наживы отправлялись в далекие путешествия в поисках, как писал один из них, «новых земель и сокровищ». Английский пират Френсис Дрейк в семидесятые годы XVI века совершил кругосветное плавание. Корабли возвращались в Англию, груженные ценными товарами. Привозили они в Англию и итальянские картины, книжки итальянских сонетов и новелл, музыкальные инструменты, итальянские и французские одежды.

Подобно географическим горизонтам, широко раздвинулись и горизонты умственные. Это была эпоха, «когда были ослаблены все старые узы общества и поколеблены все унаследованные представления. Мир сразу сделался почти в десять раз больше; вместо четвертой части полушария теперь весь земной шар лежал перед взором западноевропейцев, которые спешили завладеть остальными семью восьмыми. И вместе со старинными тесными границами родины пали также и тысячелетние рамки предписанного средневекового мышления. Внешнему и внутреннему взору человека открылся бесконечно более широкий горизонт».[32] Современник Шекспира Фрэнсис Бэкон (1561–1626) провозгласил начало новой науки, основанной на изучении вещей, живой природы, да реальном опыте; науки, ниспровергавшей «вечные истины» средневековых схоластов.

Новые, реалистические тенденции нарождались и в искусстве. Этот процесс происходил еще раньше в Италии. Но если в Италии новое, реалистическое искусство нашло свое наиболее яркое и полное выражение в живописи, в творчестве таких гениальных художников, как Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджело, то в Англии эти реалистические тенденции искусства ярче всего воплотились в драматургии конца XVI и начала XVII века, венцом которой было творчество Шекспира.

Многие из творцов этого нового, реалистического искусства искали себе учителей в прошлом. Однако искусство средневековья им было чуждо, и они обратились к искусству древней Греции и древнего Рима. Они сами назвали свое время, — и история сохранила за ними это название, — Ренессансом — возрождением античной древности.

Важно при этом помнить, что увлечение античностью в эпоху Ренессанса было следствием, а не причиной нарождения нового, реалистического сознания. Искусство Ренессанса развивалось по разным руслам. К нему принадлежали и утонченные, изощренные произведения, создаваемые художниками, писателями, поэтами придворно-аристократического круга. Шекспир был знаком и с этим искусством. Но творчество его основном было связано с «общедоступными» театрами Великий народный писатель, он создавал свои произведения не для знатоков изящного, а для широкого зрителя. «Он обращался к народу», как охарактеризовал его творчество один из первых его комментаторов — английский поэт Александр Поп (1688–1744).

Шекспир устами Гамлета говорит, что цель театра — «держать зеркало перед природой». И действительно, сама «душа века» отразилась в его произведениях. Эпоха Шекспира породила многих писателей, размышлявших о высоком назначении человека. Поэты воспевали человеческие чувства; не «божественное», как в средневековом театре, но человеческое, — не небо, но землю изображали драматурги. Еще в 1516 году Томас Мор написал книгу «Утопия», в которой мечтал об идеальном человеческом обществе, основанном на справедливости. Но наряду с гуманистами эпоха порождала в огромном количестве авантюристов всех мастей и оттенков, хищников, готовых на любое преступление ради выгоды. Не случайно у Шекспира благородный гуманист-мыслитель Гамлет так резко противопоставлен хищнику Клавдию, предателям Розенкранцу и Гильденстерну, тупому, самовлюбленному Полонию; Отелло и Дездемона — злодею Яго; прозревший Лир, его верная дочь Корделия и благородный Эдгар — Гонерилье, Регане и Эдмунду.