— Что это было? — требовательно спросил он.

— Что? Рычание? — спросила она.

— Да! У тебя есть свой Монстр?

— Нет, это был просто мой желудок. — Она видела, что он не понимает. — Я голодна. Я не думаю, что здесь есть еда, не так ли? После завтрака прошло много времени.

На самом деле, Осень даже этого не поняла. Не с учетом того, сколько времени потребовалось Кристи, чтобы сделать прическу и макияж. Лимузин заехал за ней в одиннадцать, и спустя почти час она наконец уехала и была доставлена у Кирэллу.

— Кстати, который час? Как долго я спала? — она опустила взгляд на запястье, потом вспомнила, что оставила свои часы в квартире.

— Может быть, час. — Монстр медленно успокоился, когда Кирэлл двинулся к другой стороне комнаты. — Сейчас уже поздний вечер.

— О.

— Здесь есть еда.

Кирэлл указал на стол, который Осень раньше не замечала. Но в свое оправдание она бы сказала, что времени на разглядывание у нее не было. Поднявшись с кровати, она наклонилась, схватив полотенце, которое Кирэлл сорвал с ее тела. Она ни за что не стала бы есть голой. Пройдя в соседнюю комнату и подойдя к столу, на который он указал, она увидела, что на нем стоит еда. Кое-что она узнала. Кое-что — нет.

— Ешь все, что пожелаешь, — сказал он ей.

Осени не пришлось повторять дважды, и она начала наполнять тарелку блюдами, которые узнала. Там были мясо и сыр, смесь оливок и фруктов, и даже вареные креветки на коротких деревянных шпажках. Это было похоже на стол с закусками на какой-то модной вечеринке, и она предположила, что это именно то, что было.

Повернувшись, Осень обнаружила, что Кирэлл внимательно наблюдает за ней, и ее щеки слегка покраснели от того, сколько еды было на ее тарелке. Ей нечасто доводилось так есть, ну никогда по-настоящему. В основном она питалась бутербродами с арахисовым маслом или маргарином. Иногда Фред в закусочной позволял ей съесть блюдо, от которого отказались, но это случалось редко, потому что Фред был задницей.

— Что? — требовательно спросила она.

— Когда ты в последний раз ела? — тихо спросил он.

— Я уже сказала тебе… — Осень повернулась и оглядела комнату.

Она была фактически разделена на две половины. На одной половине стояли диван, бар и стол с едой, а другой — кровать. Часть стены отделяла их друг от друга.

— Сказала? — снова спросил Кирэлл. — Скажи мне, когда.

— Вчера вечером после работы, — наконец сказала она, понимая, что придется есть либо на кровати, либо на диване. Выбрав диван, она направилась к нему.

— Этого недостаточно, даже для такого маленького человека, как ты, — сказал ей Кирэлл.

— Да, но не все могут позволить себе так питаться, — она указала на стол.

— На вашей планете мало еды? — Кирэлл нахмурился, он не знал об этом.

— Нет, не мало, но это стоит денег, а их у меня немного.

— Так вот почему ты заняла место Кристи?

— Отчасти, — рассеянно ответила она, поставив тарелку на колени и отправив в рот большую сочную виноградину. — Разве ты не будешь есть?

Он хмуро посмотрел на нее. Потом одной рукой Кирэлл подтащил стол с едой к дивану, расчистил место для тарелки, взял ее и поставил туда. Осень с трудом сдержала улыбку. Когда она сидела на диване, стол доходил ей до подбородка. Это было все равно, что снова стать ребенком и попытаться украдкой увидеть, что лежало на столе «больших людей».

Она испуганно вскрикнула, когда Кирэлл поднял ее и усадил к себе на колени. Теперь она могла видеть стол, как и он.

— А другая часть? — спросил он. Протянув руку, он выбрал себе мясо и положил его в рот.

Осень немного помолчала, пытаясь решить, что она хочет ему сказать, потом пожала плечами. Разве это имеет значение? Не похоже, что ему было на самом деле интересно.

— Я хочу посещать вечерние занятия.

— Вечерние занятия? — спросил он.

— Да. Я наконец-то получила свой G. E. D. Но если я хочу получить лучшую работу, то мне нужно знать больше.

— G. E. D.?

— Это что-то вроде диплома, но не для тех, кто не ходил в обычную школу. Они нужны, чтобы получить хоть какую-то работу. Если ты хочешь получить более высокооплачиваемую работу, то нужно посещать больше занятий.

— И с такой работой ты могла бы чаще есть?

Протянув руку, он взял еще еду и сунул в рот, прежде чем Осень успела предупредить его.

— Да. Хм… Кирэлл, — начала она, не зная, что делать.

— Да? — спросил он, продолжая жевать

— Ты только что положил в рот хабанеро.

— Ну и что? — спросил он, потянувшись за добавкой.

— Они очень жгучие, — предупредила она.

— Они не так уж плохи, — он прожевал еще три. — И лучше, чем твоя огненная вода.

— Огненная вода? — растерянно спросила она.

— Напиток, который ты мне подала. Дэк сказал мне, что это называется огненная вода, хотя я не понимаю, почему. Она совсем не горит.

— А, ты имеешь в виду виски. Ну, просто чтобы ты знал, ты не поцелуешь меня в губы после того, как съешь все это.

Все существо Кирэлла, казалось, замерло, затем его пристальный взгляд поймал ее, и она почувствовала себя букашкой, наколотой на булавке.

— Я не стану целовать тебя в губы.

— Это… я сказала это просто так, — пробормотала она, внезапно почувствовав себя неловко.

— Я никогда не поцелую тебя в губы, Оз-ень. Это священный акт, и я разделю его только со своей парой.

— Поцелуи в губы для тебя… священны? — неуверенно спросила она.

— Разве для тебя нет? — удивился Кирэлл.

— Э-э… нет… не совсем, — заикаясь, пробормотала она. — Почему это так священно?

— Это часть ритуала соединения между супругами. Обмен жизненным дыханием со своей парой — это… — Кирэлл глубоко вздохнул. — Говорят, это удивительный опыт.

Глаза Осени расширились от благоговения и восторга, которые она услышала в голосе Кирэлла.

— Есть еще какие-то ритуалы?

— Ты действительно хочешь знать? — спросил Кирэлл.

— Я действительно хочу знать. Если ты готов поделиться им со мной.

— Если я это сделаю, ты расскажешь мне, откуда у тебя эти шрамы? — спросил он, потому что ему почему-то очень хотелось это знать. Когда она дернулась, пытаясь подняться, он крепче обнял ее, останавливая.

— Отпусти! — требовательно сказала Осень.

— Нет, — он заставил ее посмотреть ему в лицо. — Почему ты не хочешь мне сказать?

— Потому что ты это запомнишь! — словно выплюнула она.

— Я не понимаю, — сказал он. — Конечно, я запомню.

— Но ведь я забуду, так? — яростно спросила она. — Ты можешь рассказать мне все, что захочешь. Правду. Ложь. А послезавтра я уже ничего не буду помнить.

— Почему это тебя так беспокоит? — спросил он в замешательстве.

— Потому что я не хочу, чтобы моя жизнь… мои беды… обсуждались по всей Вселенной еще долго после моей смерти.

— Этого никогда не случится! — тут же запротестовал Кирэлл.

— Ну, как будто никто не слышал о том, что Кристи позволяет использовать все свои отверстия. Или о том, как она любит кричать?

Кирэлл открыл было рот, но тут же понял, что должен его закрыть, потому что она была права. Рассказы о встрече Дэка с Кристи уже распространились далеко за пределы их корабля.

— Ты бы хотел, чтобы люди говорили о тебе, осуждали тебя, даже после того, как ты умер? — настойчиво спросила она.

— Нет, — тихо признался Кирэлл. — Я бы не хотел.

— Тогда ты должен понять, почему я тебе не скажу.

— Да, — согласился он, — но я все равно хотел бы знать.

— Почему? — настала очередь Осени задавать вопросы. — Почему это так важно для тебя?

— Я… потому что это сблизит нас.

— Ты имеешь в виду, пока я не уйду? — она слегка склонила голову набок и внимательно посмотрела на него. — Знаешь, мне кажется, я тебе завидую.

— Что? — глаза Кирэлла расширились от шока. — Почему?

— Потому что ты можешь быть кем захочешь прямо сейчас, и я не пойму разницы. Ты говоришь мне, что ты Прайм Драгун, — она пренебрежительно пожала плечами, — и кто я такая, чтобы спорить? Ты мог бы рассказать мне свои самые страшные, самые темные тайны, уверенный в том, что они никогда не выйдут за пределы комнаты, никогда не будут раскрыты, не говоря уже о том, чтобы их вообще запомнили.

— Ты думаешь, я стану тебе лгать? — недовольство Кирэлла было легко услышать.

— Не знаю, — честно призналась она. — Тебе действительно важно, что я думаю? В конце концов, я здесь всего лишь сосуд для удовлетворения потребностей.

— Я вижу тебя совсем не такой, Осень, — горячо возразил он.

— Конечно, иначе ты бы захотел поговорить со мной. Рассказать мне о тебе и твоем мире.

— Ты очень раздражающая для Другой. Ты это знаешь? — спросил Кирэлл, протягивая руку и отправляя в рот еще один перец.

Осень просто смотрела, как Кирэлл жует. Начал ли он делиться с ней, или это просто сорвалось с языка? Был только один способ узнать это.

— А что такое Другая? — тихо спросила она.

— Так мы называем существа вроде вас на моей планете.

— Существа вроде меня? — ее брови сошлись на переносице. — Ты хочешь сказать, что на твоей планете есть люди?

— У нас есть существа, похожие на вас, хотя они крупнее и гораздо почтительнее. Они присматривают за всем и служат Драгунам.

— Почему? — спросила она.

— Почему? — переспросил он, нахмурившись.

— Почему они служат вам?

— Потому что в обмен на их работу и службу мы берем их под свою защиту, и ни один вид не смеет причинить вред кому-то, находящемуся под защитой Драгуна.

— Почему ты называешь их Другими?

— Потому что они такие и есть. Другие. Они не такие, как мы. Они не могут менять форму и не имеют Дракона. Значит, они другие, — в его устах это звучало так просто.

— Но я думала, что ты называешь своего монстра Боевым Монстром, а не драконом, — нахмурилась Осень.

— У меня есть другая форма. Форма дракона.

— Серьезно? Ты действительно можешь превратиться в дракона? С крыльями и всем прочим? — волнение наполнило ее голос.

— Ну конечно! — сказал Кирэлл, бросив на нее оскорбленный взгляд.

— Можно мне его увидеть? — спросила она.

— Нет! — сказал он, и тотчас же возбуждение и блеск в ее глазах исчезли.

— О, значит, Другим не позволено видеть тебя таким, — она даже не пыталась скрыть своего разочарования.