Играть для меня стало таким естественным занятием, что в это время я спокойно вслушиваюсь в звуки, окружающие меня, те, которые ассоциируются у меня непосредственно с игрой, и я понимаю, почему так сильно это люблю. Ученики и родители заполняют трибуны, тренеры, мои товарищи по команде, болельщицы и дети смеются и наслаждаются пятничным вечером на поле.

Осматривая собравшуюся толпу, я вижу, что тренер в очередной раз отчитывает Ганнера за постоянные опоздания.

Какое-то время Джейден также наблюдает за ними, только его взгляд задерживается на ком-то другом и становится более злым и хмурым, когда он замечает, как девушка, с которой он когда-то тусовался, присоединяется к группе парней на парковке. У нас у всех есть свои проблемы. Многие девушки думают, что проблемы есть только у них. Будто наш разум не способен воспринимать ничего, кроме спорта. Да, мы думаем о спорте, много думаем, но когда не думаем о нем, мы очень легко можем переключиться на что-то другое.

Ладно, может, это и не относится к каждому парню старшей школы, но для тех, у кого есть жизнь вне пределов классных комнат, это правда.

Когда поднимается ветер, я чувствую запах свежескошенной травы. На побережье всегда ветрено, и меня всегда настигает запах травы. Он напоминает мне о лете и времени, проведенном на этом самом поле, когда я тренировался и сходил с ума от мечты быть не только лучшим, но и иметь возможность с помощью бейсбола выбраться из этого маленького городка.

Наблюдая за тем, как тренер подбрасывает в воздух мяч, слыша звук удара биты, как мяч, пролетая в двух метрах над землей, приземляется на первую базу, я сразу понимаю, насколько кое-кому будет больно.

— Сукин сын, — Джейден стонет и падает на колени, пропуская лайнер[4] , подвернув ногу, его худое длинное тело скрючивается от боли.

— Он был твой, Петерсон, — кричит тренер разочарованно.

Джейден — наш бейсмен[5]. Я играю с ним с тех пор, как мне стукнуло четыре года, и он крайне редко пропускает лайнеры. Видите, девчонки пудрят нам мозги.

— Да, Петерсон, где ты витал в этот момент? — кричу я, улыбаясь.

Он стреляет в меня взглядом и показывает мне жест рукой, стараясь прикрыть его перчаткой. Его взгляд мечется между парковкой и тренером.

Я группируюсь и готовлюсь к следующему хиту [6], зная, что он будет в мою сторону, наблюдаю, как мяч покидает руку тренера и в этот раз со свистом летит в мою сторону. Я подпрыгиваю и разворачиваюсь вправо, чтобы поймать мяч перчаткой, потом, повернувшись, бросаю его в сторону второй базы.

Там стоит Ганнер, уже готовый его поймать, согнувшись так, как мы в течение недели снова и снова тренировались.

— Вот, как вы должны играть, парни! — вскинув руки, кричит тренер со скамьи у третьей базы, сплевывая скорлупу от семечек. — Я хочу видеть это всю игру.

Я быстро киваю тренеру, затем бросаю еще один взгляд на трибуны и улыбаюсь, заметив маму, сидящую на скамье рядом с Тейлор и машущую мне. Спустя все это время, я до сих пор не уверен, одобряет ли она Тейлор, но, опять-таки, она никогда не скажет мне об этом, если это и не так. Она просто хочет видеть меня счастливым, и если она решит, что Тейлор делает меня счастливым, то будет держать свое мнение при себе.

Наша разминка заканчивается, и я направляюсь к скамейке для игроков в сопровождении Джейдена и Ганнера, наши бутсы скрипят по бетону, когда мы выходим из грязи на поле.

Пока мы занимаем места на скамье, достаем семечки и «Гаторейд»[7], тренер объявляет наш стартовый состав, кто пойдет первым, выкрикивает наши имена, зачитывая их из списка.

Если честно, я слушаю его только вполуха, потому что знаю, что наш шорт-стоп[8]. С самого первого моего года тренировок я занял место шорт-стопа.

Заняв свое место на скамье, я достаю горсть семечек и протягиваю пакет Ганнеру, который сидит рядом со мной. Он качает головой, поэтому я передаю пакет Джейдену.

— Эй, мужик, — Ганнер кивает в сторону трибун, берет в руки биту, потом начинает искать на скамейке свою перчатку. Он никогда не умел делать это одновременно. — Твоей маме нравится Тейлор?

Это неожиданно. С чего это он беспокоится об этом?

Я в растерянности смотрю на него, потому что очень странно слышать от него такой вопрос, и мне становится интересно, почему он спрашивает об этом. Ганнера мало что волнует, кроме бейсбола и вечеринок.

— Понятия не имею, — я пожимаю плечами, отмахиваясь от вопроса. Я, правда, не уверен, что можно на это ответить.

Вместо этого, я поднимаю взгляд и мгновение наблюдаю за ними. Тейлор болтает без остановки, а мама вежливо слушает, как делала это всегда, с улыбкой на лице.

Гарантирую, она не особо слушает, что ей говорят. У моей мамы две работы и мало времени на сон. И я очень сомневаюсь, что она хочет разговаривать с Тейлор. Более вероятно, что единственная мысль, которая крутится у нее в голове, это, скорее всего, то, что она мечтает, чтобы у нее было больше времени на сон перед ночной сменой в баре, которая сегодня вечером начнется сразу после игры.

Я знаю, что все это она делает ради меня. Она так сильно хочет обеспечить мне ту жизнь, которой у нее самой никогда не было. Надеюсь, однажды я смогу отплатить ей за это и подарить такую жизнь, которую она заслуживает.

Тренер переключает на себя мое внимание, встав прямо передо мной.

— Ты хорошо себя сегодня чувствуешь, Паркер?

Нет. Не особо.

Но я киваю.

— Ага, — мой ответ уверенный и именно такой, какой он и хотел услышать. — Как всегда.

Мы на седьмом иннинге[9] и сократили разрыв на два очка, когда замечаю, как на своей «Импале» с низкой посадкой к краю поля подъезжает Дин. Такое просто невозможно пропустить, звук двигателя разносится по воздуху с грохочущем завыванием. И, будто это недостаточно отвратительно, из колонок машины гремят басы музыки, привлекая внимание всего поля, пока он уменьшает звук своего дерьмового рэпа. Я бы с удовольствием швырнул мяч прямо в лобовое стекло машины этого придурка.

Когда отвожу взгляд, в меня врываются огни стадиона, напоминая мне о том, ради чего я здесь. Нет ничего лучше, чем играть в свою любимую игру под этими огнями.

Дин паркуется рядом с полем, около ограждения, выходит из машины и садится на капот, держа в руках сигарету.

Скорее всего, он здесь для того, чтобы продавать наркотики, и, к сожалению, половина парней нашей школы покупают их у него.

Я не вижу Куинн. Стоп. Какое мне вообще до нее дело?

— Паркер, твой выход! — кричит тренер, кивая в сторону отбивающего.

Я не бэттер[10]. Я — тот парень, которого используют, когда нужно добраться до базы с хорошим твердым лайнером.

Я стою недалеко от скамьи запасных, глядя на двух парней, которые уже на базе, один на второй, а другой на третьей.

Моя работа заключается в том, чтобы привлечь их обоих, и в процессе этого сделать дабл[11].

Толпа скандирует мое имя, в том числе и мама с Тейлор, которые в данный момент стоят, поддерживая меня.

Я ухмыляюсь, глядя на них, и подмигиваю маме и Тейлор. Невозможно не любить этот гул толпы или тот прилив адреналина, когда по воздуху разносится твое имя. Растягивая руки над головой, я оглядываю поле, проверяя, где мне можно будет вступить.

Чуть ранее, во время игры, я заметил, что брешь между вторым и шорт-стопом «Лэйк Квинолта», похоже, никогда не прикрывается. Их шорт-стоп, кажется, борется на левой стороне, и я понимаю, что это мой лучший шанс.