— Ну-ну-ну! Ли, спокойно, малыш! Давай-ка посмотрю на твою шишку. — Он снял полотенце и аккуратно ощупал голову. — Отлично, отек спадает. Говоришь без нарушения речи. Давай посмотрим на моторику.

Доктор откинул одеяло и заставил меня двигать руками, прикладывать пальцы к носу, закрыв глаза, пройтись, поприседать.

— Ну что же, видимых нарушений с координацией движения нет. А амнезия — дело преходящее. Не надо ему рассказывать ничего лишнего, память сама восстановится. Голова — дело тёмное. Но страшного ничего нет, Ли.

— Может, отложить свадьбу? Я ведь ничего не знаю, — жалобно произнес я, страдальчески глядя на родителя.

— Ли, не говори чушь! Этот пункт оговаривался отдельно. Свадьба состоится через шесть дней, даже если с неба посыпятся камни. Мистер Кайрино сразу после свадьбы уезжает вместе с тобой в свою вотчину, у него своя империя, которую нельзя надолго оставлять без твердой руки, он и так здесь уже две недели из-за свадьбы находится. Ты все вспомнишь, мой мальчик. И никаких больше капризов. Кстати, он сегодня с утра приехал и поселился в нашем имении, и будет находиться здесь до самой свадьбы. Поэтому на завтрак, будь любезен, выйди прилично одетым. Он начнется через сорок минут, не опаздывай. Не разочаровывай меня еще больше, Ли.

Папа с доктором вышли из комнаты, затворив дверь, и Солис отмер, развив бурную деятельность, готовя меня к завтраку.

Ладно, Лиана. Выживем. В крайнем случае — из ума. Что не так уж далеко от истины. Главное, не ссориться ни с кем. А все проблемы буду решать по мере поступления.

Волосы оттягивали голову назад своей тяжестью. Они были шикарными, мои были жестче и всего лишь по плечи, а эти опускались покрывалом ниже задницы и, честно говоря, раздражали неимоверно.

— Солис! Неси ножницы! Это я надену сам… — еле удержалась и чуть не ляпнула «сама». Надо думать о себе в мужском роде. Как в онлайн игрухе. Представить, будто я перс из своей игры. Ты справишься, Ли. Ты сильная. Смелая. А теперь еще молодая и красивая. Бля… Молодой и красивый. Вот так правильно.

— Мистер Лиатт, зачем вам ножницы? — испуганно вытаращился на меня Сол.

— Волосы отрежу. Сил моих нет, как они мешаются.

Слуга с размаху уселся на кровать, побледнел и вцепился руками в простынь.

— Но, мистер Лиатт… Но… Омеги с остриженными волосами — парии. На свадьбе вы опозорите свой род и своего мужа… Он даже может отказаться брать вас замуж…

Вот черт. Вот гадство. Растудыть его в качель! Фух… Вот это бы попала… попал, бля, Ли! Не тупи! Значит, так здесь обстоят дела… Куда я попала, пресвятые белки?

— Солис, спасибо! Я этого тоже не помню, представляешь? Ты мой спаситель! Скажи, пожалуйста, а ты согласен поехать со мной и мужем к нему? Продолжать служить мне в чужой земле?

Пожалуй, без человека, который ко мне так хорошо относится, в этом мире будет очень сложно выжить… Надо заручиться поддержкой хотя бы этого Солиса.

— Мистер Лиатт, я… я… с удовольствием поеду с вами, если ваш муж разрешит. — Его глаза загорелись надеждой. — Всегда мечтал путешествовать, а живя здесь, мне до конца жизни придется об этом только грезить. Если вы уговорите мистера Кайрино быть вашим слугой, я до конца жизни буду вам благодарен и предан!

— Спасибо, что согласился! Я постараюсь уговорить жениха.

— Поторопитесь, мистер Лиатт, не надо опаздывать на завтрак, в этом доме принято придерживаться традиций и расписания. Это единственное, от чего ваш папенька не смог отказаться, лишившись денег и всего, причитающегося вам по праву лордства.

— Секундочку, Солис! Если мы такие нищие, откуда у меня эти кольца на руках — они ведь дорогие, да?

— Идите, идите, я вам по дороге расскажу, — подталкивая меня к выходу, поправляя украшение на хитромудро заплетенных волосах, сказал он. — Эти кольца дорогие, очень дорогие. Это подарок мистера Кайрино в ответ на ваше согласие на помолвку.

— Сюда, мистер Ли, не бойтесь! Я буду стоять за вашей спиной во время завтрака и подсказывать вам, что делать.

Мы вошли в столовую, залитую лучами утреннего света, скрашивающего рисунок обшарпанных тканей на стенах, где за столом уже сидело несколько человек.

Тэээкс, папа, доктор, неизвестный мужик и женишок весело о чем-то беседовали за столом в ожидании меня. Таки припозднилась… лся.

Жених, якорь ему в зад, приподнялся, вместе с другим мужиком, приветствуя меня, и сел обратно. Он осмотрел меня с ног до головы, будто бы отыскивая следы измены, но мимикой и выражением лица ни на грамм не выдал своего действительного отношения ко мне. Хоррош, стервец! Станиславский бы зааплодировал стоя. Актеришка херов.

Я прошла к единственному свободному месту за столом и присела на стул, заботливо отодвинутый Солисом.

— Доброе утро! — склонила голову, здороваясь.

Мне вежливо улыбнулись и трапеза началась.

Слуги подносили и накладывали блюда. Я сидела с раскрытым ртом, глядя на яства за столом.

— Попробуйте омлет, мистер Лиатт, — возник рядом со мной Солис, предлагая нечто голубого цвета, пышное и действительно похожее на омлет.

Я с благодарностью посмотрела на него и кивнула головой, соглашаясь.

От страха и напряжения тошнота подкатила к горлу и я тяжело сглотнула, глядя на многочисленные вилки и ложки с ножами, разложенные рядом с моей тарелкой.

Не хватало опозориться с первой же минуты.

Чтобы оттянуть время схватила бокал на длинной ножке и обернулась в сторону Солиса в надежде, что он поможет с выбором напитка.

Слуга плавно подошел к столу из-за спины, выбрал кувшин с жидкостью желтого цвета и налил мне в бокал до половины.

Пока буду пить, посмотрю, кто и какими приборами пользуется для разных блюд.

— Мэдирс, дорогой, можно я буду вас так звать? Ведь совсем скоро мы породнимся, — сказал папа. — А вы зовите меня Нилсир, по-родственному, здесь ведь все свои.

— С удовольствием, Нилсир, — улыбнулся Мэд папе.

А у него приятная улыбка, даже несмотря на эту дурацкую повязку на глазу и шрамы, которые он прячет за волосами.

— Мэдирс, у нас здесь, в провинции, все просто, поэтому Биллиатт вырос, не зная изысков и роскоши, но, взамен, я постарался привить ему скромность и порядочность.

Мэд ухмыльнулся уголком губ. Если бы не наш ночной разговор, я бы даже не догадался, что это сарказм. Для всех это была вежливая улыбка, как благодарность папе за порядочность этого пиздюка, которого он-то уж знает, как облупленного.

— Биллиатт, что же ты не ешь, малыш? Нужно набираться сил, — заботливо произнес доктор. — Тебе надо хорошо питаться после болезни. Свадьба — это нелегкое испытание для молодого омеги.

Я побледнела, судя по отхлынувшей от щек крови, и еще сильнее вцепилась в бокал, из которого по глоточку цедила довольно приятный напиток, очень похожий на компот со вкусом лимона.

— Благодарю вас, — как же его звать-то… запнулась я, — постараюсь питаться получше, — и улыбнулась доктору, словив пронизывающий взгляд женишка.

Да-да-да! Я буду сама нежность и шёлк, мимими и уруру в одном флаконе. Главное — смешать, но не взбалтывать. Мне жить хочется. И не в психушке. Как бы так попросить женишка про Сола? При всех, чтобы ему было неудобно отказать? Или он от этого разъярится и навсегда откажется идти мне на уступки до скончания века? Или лучше это делать не сейчас, а подождать и узнать поближе его характер и привычки, и надавить на больную мозоль так, чтобы он не смог мне отказать? А если я упущу момент, и возможности что-то попросить больше не будет?

— Я слышал, с вами случилась неприятность, Биллиатт? — произнес Мэд.

— Ничего серьезного, что могло бы повлиять на свадьбу. — Тут же встрял папаша, успокаивающе поглаживая по руке будущего зятя. — Лиатт неудачно поскользнулся на лестнице и упал, набив себе небольшую шишку на голове. Мистер Тоннадо говорит, что страшного ничего нет. Небольшая потеря памяти, но это, вскоре, пройдет.

— Как вы себя чувствуете, Биллиатт? — участливо глядя на меня, спросил жених.