Оттого и справедливо привлекать внимание к влиянию Христа на историю — ведь оно служит одним из величайших, самых прямых и очевидных доказательств того, что христианство заключается в Христе, и что такой Христос нуждается в объяснении. Невозможно рассматривать этот вопрос как чисто исторический, поскольку он затрагивает каждую область сегодняшней жизни».

Посмотрим, что пишет известный скептик Уильям Леки в своей книге «История европейской морали от императора Августа до Карла Великого».

«Платоники призывали человека подражать Богу, стоики — следовать разуму, а христиане — любить Христа. Поздние стоики нередко объединяли черты совершенства в образе идеального мудреца, а Эпиктет даже учил ставить перед собой некоего выдающегося человека и постоянно представлять себе, что он присутствует рядом. Однако в лучшем случае идеал стоиков мог стать образцом для подражания, и восторг перед ним никогда не мог бы перерасти в привязанность. Дать миру подлинный идеал выпало на долю христианства. Этот Человек на протяжении восемнадцати веков наполняя сердца людей горячей любовью, оказался способным воспламенять людей независимо от их возраста, национальности, темперамента и условий жизни. Он стал не только высочайшим образцом добродетели, но и сильнейшим примером для подражания. Влияние Его оказалось настолько глубоким, что воистину можно сказать: простая запись трех коротких лет Его деятельности сделала больше для возрождения и смягчения человечества, чем все рассуждения философов и призывы моралистов. Христос стал подлинным источником всего самого лучшего и чистого в христианстве. Среди всех прегрешений и ошибок, среди продажных священников, среди преследований и фанатизма, столь омрачивших историю Церкви, она все же выжила благодаря своему Основателю…"

«Тысячи и миллионы наших современников, — пишет Гриффит Томас, — как и в былые века, свидетельствуют о могуществе и славе христианства, благодаря которому они смогли преодолеть свою греховность и безнравственность. Таковы факты, поддающиеся исследованию. Они подсказывают вывод для всех, кто желает его сделать».

В другом месте Гриффит Томас отмечает, что в современном мире нет никого, кто сравнился бы по влиянию с Иисусом. Сама жизнь, по его словам, «пишет пятое Евангелие — труды Иисуса Христа в сердцах и жизнях людей и народов».

Приведем еще одну цитату Наполеона:

«Христос — единственный. Кому удалось возвысить человеческий разум до незримого, возвысить настолько, что он потерял чувствительность к преградам пространства и времени. Через пропасть восемнадцати веков Христос требует от нас самого трудного, того, что философ может тщетно просить от своих друзей, отец — от детей, невеста — от супруга и человек от собственного брата. Он требует нашего сердца, чтобы безраздельно завладеть им без всяких оговорок — и Его требование исполняется! Силы и способности человеческого сердца присоединяются к империи Господа. Все, кто искренне верит в Него, испытали эту небывалую любовь к Нему. Это необъяснимое явление лежит целиком за пределом человеческих способностей. Время, великий разрушитель, неспособно ни ограничить этой любви, ни ослабить».

В книге Е. И. Маллинза «Почему христианство истинно» мы находим вопрос, который нередко задают сомневающиеся:

«Могут ли все люди на земле усвоить эту высокую религию? Взывает ли она, как мы провозгласили, к человеку независимо от его расы, места обитания и условий жизни? Доходит ли она равным образом до мудрецов и невежд? Понятны ли ее принципы всем людям без исключения?"

Где бы Он ни был. Он — наш Господь. Когда Он требует от нас идти на жертвы, мы приносим их. Он не требует от нас фанатизма. И тем не менее, ведет людей на жертвы и подвиги.

Тот же Наполеон, признавая таинственность природы Христа, отмечал, что «эта тайна утоляет некую жажду людей, и если отвергнуть ее, то мир превратится в необъяснимую загадку. Если же поверить в нее — то история человечества получает полное объяснение».

Невозможно не признать, что «со времен Христа, при всем прогрессе в области мысли, человечество не получило ни одного нового нравственного идеала», — указывает Томас.

«Законом нашей веры, — пишет Р. Г. Грюнлер. — является провозглашение всеобъемлющего значения Христа. Где бы и когда бы ни говорили о Нем, люди, вставшие лицом к лицу с Его конкретностью, с Его гуманизмом, ощущают рядом присутствие Бога».

«Хотя другие религии и предлагали свои собственные идеалы долга, любви, — отмечает Томас, — они так и не сумели приблизиться к Христу ни по своему реализму, ни по притягательности, ни по могуществу. Учение Христа замечательно своей универсальностью, своей применимостью ко всем людям, детям и взрослым; оно адресовано всем векам, а не только тому времени, в которое возникло. Причиной этого является его упор на три стороны отношения к Богу и человеку, на три чувства, с притягательностью которых не сравнится никакое иное. Христос призывает к раскаянию, доверию и любви».

Джордж Банкрофт считает, что имя Христа «написано в начале каждой страницы современной истории».

«Действительно, были в истории и другие религии с миллионами последователей. Но так же верно и то, что существование и развитие христианской церкви не имеет себе равных, не говоря уж о том, что христианство привлекло к себе лучших мыслителей человечества, и что оно нисколько не страдает от непрестанного расширения границ наших знаний» (Г. Томас).

А. М. Фэрбэрн полагает, что наиболее примечательный факт в истории христианской церкви — это «непрерывная и повсеместная деятельность Христа. Он неустанно способствовал ее расширению и процветанию. Церковь принимала разные формы, разделялась, проходила через различные периоды, но продолжала существовать и оставаться единой благодаря основному принципу — преданности Ему».

Даже Давид Штраус вынужден признать, что по прошествии 1800 лет «Он остается высочайшим религиозным образцом, доступным нашей мысли, и никакое подлинное благочестие невозможно без Его присутствия в сердце».

Как говорил Уильям Чаннинг, «Мудрецы и герои истории постепенно отходят от нас, и время заносит записи об их делах на страницы, которые непрерывно сужаются. Но у времени нет власти над именем, подвигами и словами Иисуса Христа».

«Иисус был величайшим религиозным деятелем всех времен, — считает Эрнест Ренан. — Его красота вечна, и Его царство никогда не кончится. Иисус во всех отношениях уникален и несравним». В другом месте он отмечает, что «вся история человечества станет бессвязной, если устранить из нее Иисуса».

«То, что галилейский плотник не только объявил Себя Светом мира, но и до сих пор считается таковым, по прошествии стольких веков, разумнее всего объяснить тем. что Он действительно Бог» (Бернард Рамм).

В статье, напечатанной Джорджем Баттриком в популярном журнале «Лайф», мы читаем, что «Иисус дал истории новое начало. Он дома в любой стране: повсюду люди считают, что Он похож на лучших сынов именно их народа и на Бога. Его день рождения отмечают по всему миру. Его смертный час отмечен крестами, воздвигнутыми в любом городе мира. Кто же Он?"

В заключение этой главы приведем отрывки из двух религиозных очерков, получивших широкое распространение в Америке в виде брошюр. Первый называется «Одна-единственная жизнь». В нем мы читаем:

«Вот Человек, родившийся в глухой деревушке. Сын крестьянки. Вырос Он в другой деревне, и до тридцати лет работал плотни ком, а затем в течение трех лет был странствующим проповедником. У Него никогда не было дома. Он не написал ни одной книги. Никогда не занимал ни одной должности. Никогда не имел семьи. Не получил никакого образования. Ни разу в жизни не был в большом городе, и никогда не удалялся больше, чем на триста километров от родной деревни. Иными словами. Он не совершил ничего такого, с чем мы обычно связываем представление о великом человеке. Он ничем не может вызвать нашего восторга, кроме Самого Себя… Он был еще молодым человеком, когда народ стал преследовать Его. Друзья от Него отвернулись. Один из них предал Его. Он попал в руки Своих врагов, прошел через судебный фарс и был прибит гвоздями к кресту рядом с двумя разбойниками. Покуда Он умирал. Его палачи бросали жребий о единственной Его собственности на этой земле — Его одежде. После смерти Его сняли с креста и, стараниями сердобольного знакомого, положили в принадлежащую другому могилу.