Когда им всем нужно было пройти в актовый зал за результатами тестов, Таня схватила его за руку и потащила в женский туалет на третьем этаже.

Девушка проверила кабинки и, убедившись, что никого нет, заговорила:

— Ну и что ты хотел? Я тебя не понимаю, — ее голос был сладким, от нее пахло приятными духами, на губах красовалась фиолетовая помада, а волосы были распущены.

Сегодня на ней была клетчатая юбка, белая блузка, заправленная в юбку, и сверху пиджак. Школьная форма, что уж тут.

— Я хотел тебя, — произнес парень, подходя ближе, прижимая ее к кабине туалета и обнимая за талию.

— Мы переспали, только и всего, это было один раз и это не серьезно, забудь, — сказала девушка, пытаясь оттолкнуть парня.

— Зато я думаю о тебе уже не первый день, — говорил парень, скользя губами по ее шее.

Это было разовым приключением, но Матвей слишком сильно и так отчаянно желал Одинцову, ему хотелось большего, хотелось целовать и обнимать ее.

И почему он вообще стал беспокоиться из-за этого? Когда Таня стала той девушкой, о которой он постоянно думает? Это разве вообще возможно?

— Ты пьяный что ли? — поинтересовалась она.

— Ты прекрасно знаешь, что нет, замолчи, пожалуйста, — произнес он и поцеловал ее в губы.

Они целовались до тех пор, пока не прозвенел звонок и Таня, оттолкнув парня, не выбежала из туалета. Матвей, пытаясь прийти в себя, слегка ополоснул лицо водой и вышел из женской уборной. Ему срочно нужно найти Кирилла, чтобы тот привел его в чувство и раз и навсегда избавил от мыслей об этой девчонке из параллельного класса.

— Вот ты где, я тебя везде искал, — сказал Кирилл, когда встретил своего друга в кабинете истории. — Меня мой отец убьет, — проговорил парень.

— Почему? — спросил Матвей.

— У меня завалены три теста по русскому, остальные хороши, но меня не исключают, а дают шанс на генеральный тест.

Генеральный тест — это когда объединяются несколько программ, добавляют пару заданий из ЕГЭ.

Это очень сложный тест, используемый только в элитных гимназиях. Здесь такая практика распространена, поэтому все пишут его, когда выпускаются, когда заваливают контрольные тесты и когда поступают в эту школу.

Никто не знает, есть ли такие тесты в других школах, обычных школах, но здесь это даже в младших классах практикуют.

Эта школа пытается обучить детей с малых лет, чтобы потом дать лучшие рекомендации для поступления куда-либо, а еще в этой школе можно заявить на гранд для обучения за границей.

— Я писал такой тест, это тяжело, — пытался подбодрить его Матвей.

— Я будто бы не писал ни разу и не знаю, насколько это сложно, — произнес Кирилл. — Но мне поможет Виктория Владимировна, чтобы я не облажался.

Матвей, тяжело вздохнув, пожал плечами и выпалил свою ситуацию с Таней и то, что произошло в туалете.

— Это, конечно, все замечательно, но ты мудак, — сделал вывод Кирилл. — Кстати, у тебя отлично по всем трем тестам, кто бы сомневался.

— Ой, отвали, а, — произнес Матвей. — Лучше скажи, что мне делать.

— Переехать, — совершенно серьезно сказал Игнатов, Матвей ткнул его в плечо, а тот заржал.

— Сам разберусь, иди на хрен, — Матвей рассердился, сам не понимая, на что.

Кирилл больше не стал ничего говорить, он ушел в кабинет русского языка и литературы. Матвей понял, чем его друг хочет заняться, и понял, что он так и не сказал Софии правду о себе. Хотя какое право Матвей имел, чтобы судить друга за свои поступки, если он и сам-то не лучше.

Кириллов порвал с Яной только из-за того, что хотел другую, а правильно ли это? Он и сам не знал, ему срочно нужно было в Сокол, чтобы расслабить нервы и, возможно, найти Таню, расставить все точки и поговорить наконец-то с ней обо всем, что происходит между ними.

Ведь то, что происходит, по сути, неправильно, она тоже изменяет своему парню, а так быть не должно. Отношения запутались, так не должно быть.

Матвей дождался окончания уроков и сбежал, пока никто его не заметил. Быстро переодевшись дома, он сразу убежал в Сокол, ничего никому не сказав.

Народу здесь почти не было, ведь еще день, но ему больше никуда не хотелось идти, даже уроками не хотелось заниматься, поэтому он заказал себе сок и чипсы, отправился в игровую комнату, чтобы немного расслабиться и поиграть в приставку, пока не стемнеет и Таня не явится. А она точно должна прийти, тем более, что сегодня пятница и Таня всегда приходит именно в пятницу.

Прошло три часа, он вышел из игровой, когда в клубе было слишком много людей, он заметил Таню у барной стойки. Она заказывала напиток и скучала.

Он сразу подошел к ней, ничего не объясняя, взял ее за руку и увел подальше от этого места. Они поймали такси и уехали к ней домой.

— Я все еще не понимаю, что ты хочешь от меня, — говорила девушка, пытаясь собраться с мыслями.

— Ты нужна мне, я думаю о тебе все это время, я больше не могу так, — он поцеловал ее, девушка ответила взаимностью.

Парень усадил ее на стол, устроившись между ножек.

— Это был всего лишь секс, ничего больше. Я ничего не чувствую к тебе, я люблю Артема, — она говорила искренне, но Матвей и не думал останавливаться.

— Тогда зачем ты спишь со всеми, помимо него?

— Я спала только с тобой и ни с кем больше, — ответила она.

Парень наклонился к ее губам и произнес:

— Тогда ты сказала, что всегда хотела меня, а сейчас что происходит? — он говорил ей прямо в губы, слегка касаясь их.

— Я потеряла интерес, — прошептала она.

— Я не верю тебе, — так же прошептал Матвей.

— Я говорю правду, — ее голос становился все более тихим, у Кириллова закружилась голова.

— Даже если я сделаю так? — спросил он и поцеловал ее шею, руками поглаживая колено, поднимаясь все выше к ее сокровенному месту.

Она не переоделась со школы, поэтому у него была возможность, дотронутся до нее. Девушка прикрыла глаза, не сопротивляясь. Парень пальцами проник в нее, отодвинув трусики, Одинцова сладко застонала.

— Я все равно ничего не чувствую.

Тогда парень стянул ее со стола, перевернул, задрал юбку, снял трусы, расстегнул джинсы и грубо вошел в нее, схватив за волосы.

— Сейчас ты тоже ничего не чувствуешь? — спрашивал он, грубо входя в нее.

Девушка застонала громче, ей нравилось.

— Продолжай, — сквозь стон сказала девушка.

Матвей двигался в девушке слишком быстро и грубо, шлепая ее по попе, сжимая волосы.

Девушке нравилось, а он ощущал внутри нее теплоту, жар и совсем новое ощущение, которое он прежде никогда не испытывал. Он кончил ей на попу, вытерев все это салфеткой, пачку которых нашел на этом же столе. Придя в себя, проговорил:

— Теперь я знаю, что ты врала мне, ты хочешь меня, так же, как и я тебя, — он поцеловал ее, а после оделся и ушел, чтобы больше не видеть ее до понедельника.

София попала в мир взрослых в шестнадцать лет. Она встречалась с Егором, которому было двадцать пять, втайне от Кирилла и родителей, она познакомилась с его друзьями, которым также было по двадцать пять, двадцать восемь или тридцать. Они развлекались, проводили вечеринки в пьяном угаре, курили, нюхали кокс и угоняли машины.

Все это привлекало ее, она спала с Егором, бывало даже при всех, все видели, как она скачет на его члене, и это дико возбуждало, но никто не посмел бы тронуть Соню.

Этот разврат, этот мир, который поглотил ее полностью, заставляя каждый раз бежать со школы, делать уроки и идти к ним, чтобы как можно дольше побыть плохой девочкой.

Но сказать Кириллу о своих отношениях с Красновым она не могла, это неправильно. Хотя измена с ее стороны уже считалась неправильной, все так запуталось и стало сложным, но ей это нравилось, ей хотелось всего этого и для нее это было в новинку.

— Ты такая красивая, нюхни немного, — сказал Егор, девушка нюхнула дорожку из кокса.

— Это прекрасно, — улыбалась она, целуя парня.