– С чего ты взяла, что я беспокоюсь о тебе? – она мгновенно ощетинилась.
– Мне показалось… – начала я, но она перебила меня:
– Ребекка, это я теперь не могу появиться в курилке! Это обо мне теперь шушукаются!
– Тебя это трогает? – поинтересовалась я.
Шушукаются. А как предупредить о таком? К сожалению отношения, между женщинами вызывают непонимание и отторжение, хоть они и существуют, но о них предпочитают не говорить – как будто их нет.
– Да! У меня, между прочим, есть жених!
Это меня разозлило. Она всегда прикрывается женихом. Всегда. Пудрит мозг и мне и бедному парню. Чувство безысходности накрывает с головой. Маленькая плутовка точно знает, что нужна мне… и ему. А вот кто нужен ей?
– Ну, так выходи за него, чего ждёшь-то? – устало кинула я.
– Выйду, можешь быть уверена. Всему своё время, – она зло смотрела на меня.
– Долго тянешь. Это смахивает на не уверенность.
– Это не тебе решать!
– Да ну?
Конечно не мне. Это будет решать кто угодно, но не я. Может быть даже жених. Господи, от одной мысли об этом на зыке ощущается неприятный вкус.
– Зачем ты меня звала? – Элен тем временем решила поменять тему.
А я поняла, что не хочу никуда ехать с ней.
– Уже не важно.
– Ребекка, ты играешь со мной. А я не люблю этого!
Я играю? Вот это номер! Стоит ли обвинение оправданий? А возможно ли вообще оправдание? Пусть будет так, как она хочет… Играю, так играю…
– Неприятные ощущения? Дискомфорт? – я улыбнулась.
– Я не хочу ругаться с тобой. Я ухожу.
– И ушла. Я пыталась поговорить с ней, я уже тогда понимала… что без нее… Ладно, неважно. В общем, все мои благие намерения натолкнулись на ее громкие заявления о медовом месяце после скорого замужества. Не помню точно, но, по-моему, я даже решилась на шантаж, который с треском провалился. Мне было плохо, я решила развеять тоску, и начинать забывать о ней. С клуба притащила домой девчонку, но среди ночи заявилась Элен. Понимаешь? Меня просто взбесило, то обстоятельство, что как только я решила забыть о ней, она тут же появилась снова. Не важно: жду я ее, или нет, есть у меня в жизни кто-то… Ей все неважно. И сейчас… она совсем не изменилась. Пришла, выдала информацию и ушла, дернув плечиком.
– А что случилось сейчас? – подала голос Ник.
– Беременна она, – буркнула я. – Пришла, сообщила об этом, таким тоном, как будто прогноз погоды передала. Сказала, что ничего от меня не ждет и не ждала, что все было клево, но все закончилось. Теперь у нее опять жених и будущий ребенок, – с горечью закончила я.
– Какой жених?
Говорить или нет? Что у них с Кенье? Может там все серьезно, и я разобью пару, которая только начинает свой путь? Хотя, с другой стороны, почему я? Это Элен ее разбила. Выйдет замуж за Кенье, родит ему ребенка и будут жить они долго и счастливо…
– Кенье, твой ненаглядный. Какой же еще?
– Роберт? Смеешься? Этого не может быть.
– Из того, что он тебе ничего не говорил, не значит, что этого не может быть.
– Реб, но послушай… Роберт с ней встречался один раз… Тогда, когда мы… Ну, ты поняла. И все. Я не настолько наивна, как ты думаешь. У него просто не было времени.
– Ну, может как раз сейчас он его нашел. Она к нему поехала. Сейчас, наверное, договариваются о дате свадьбы…
– Глупости, – решительно заявила Ник. – Роберта сейчас нет в городе.
– Ох, Ник. Я сейчас не в том состоянии, чтобы решать логические задачки. Я просто хочу побыть одна, – я отвернулась.
– Реб, а почему ты ей не скажешь, что любишь ее, и что она очень тебе нужна?
– Потому что… потому что… в этом нет смысла.
– Почему? Потому что ты думаешь, что ей это не интересно?
– Ей это не нужно.
– Это только твои выводы. Реб, ты можешь быть такой романтичной душкой, так же как и становишься совершенно бездушной сукой, как только речь заходит о твоих чувствах. Ты так боишься быть слабой и не понимаешь, что любить – не стыдно! Это не слабость.
– Неужели обязательно об этом говорить?
– Нам важно это знать и слышать.
– А если… если я скажу ей… а она скажет…
– Что ей все равно? Не верь ей. Она солжет, если скажет тебе так.
– А если солжет? Что делать мне?
– Ты такая странная. Ты сейчас сидишь и спокойно обсуждаешь это со мной. Почему бы не обсудить тоже самое с ней?
– С ней невозможно говорить так… как с тобой, – я улыбнулась, представив себе такой разговор с Элен. – К тому же, мне тяжело представить себе такое. Я скорее откушу себе язык…
– Тебе так сложно признаться в любви?
Признаться в любви. Я мысленно хмыкнула. Нет, это просто. Ты просто подходишь к человеку и говоришь: я тебя люблю. А он отвечает: а мне все равно. И что делать потом? Слова сказаны. Словами можно многое сказать. Попытаться рассказать, как скучаешь, как тебе больно и плохо. Но что если второму человеку не нужны твои признания и чувства? Что делать с ними потом, когда они перестанут быть только частью тебя и облекут свою жизнь в звуке?
– Понимаешь, – протянула я. – Я не хочу ее держать. Я хочу, чтобы она осталась сама. Если ей это нужно…
– Скажи, а как она поймет, что это нужно тебе?
Мы помолчали. И Ник снова перешла в атаку.
– Замкнутый круг… Почему у тебя только вариант отрицательного исхода? Почему нет другого варианта? Почему бы не оставить 50% на то, что она останется, если ты будешь держать ее?
– Потому что это не правильно. Я могу убедить, могу уговорить, могу настоять, как делала это раньше. Но это не решение, теперь я это точно знаю.
– Но, когда ты настаивала, она оставалась. И была вполне довольна.
– Да. А я долго мучилась, что приняла решение независимо от ее желаний.
– Все равно. Я бы на твоем месте поговорила с ней. Просто поговорила.
– Я не могу. Не хочу вешать груз ненужных чувств на плечи человека.
– А почему ты столь неопровержимо заявляешь о том, что ей не нужны твои чувства? Она тебе это сказала?
– Я это поняла.
– Ничего ты не поняла, глупая. Неужели ты не понимаешь, как тяжело ей было признать свою беременность? Именно в момент вашего примирения? А как тяжело было ей признаться в этом тебе? Сколько мужества ей понадобилось, чтобы принять решение оставить ребенка, зная, что лишиться тебя? А что она чувствовала, отпуская тебя? Снимая с тебя все обязательства и давая тебе, дура, тебе право выбора? Или это ты, трясясь от страха, сбежала от жениха к любовнице, чтобы обнаружить в ее кровати другую женщину? Да проснись же ты!!! Сколько можно думать только о себе??? Удивляюсь, что такая сильная и бесстрашная женщина, как Элен, нашла в тебе?
Ее слова доходили до меня, как сквозь толстый слой ваты.
– Что она сделала такого, что ты ее так наказываешь? Или ты думаешь, что сейчас плохо только тебе? Никогда не замечала в тебе такого… бездушия и такой жестокости.
Тоненькие ниточки слов все же просачивались в меня. Минуя стену моей обиды и непонимания, они тихо падали на выжженное болью сознание.
– Ник… – прошептала я в полумрак.
– Что?
– А сейчас уже очень поздно? – с замиранием спросила я.
– Смотря на сколько ты торопишься, – Николь встала, и вышла из комнаты на кухню.
Я лихорадочно вскочила и кинулась одеваться.
Сколько мужества ей понадобилось, чтобы принять решение оставить ребенка, зная, что лишиться тебя?
Слова Ник достигли своей цели, тонкие ниточки, переплетаясь между собой, становились отчетливее и ярче. Неужели я действительно могу быть настолько слепой? Настолько гордой? Настолько жестокой? Или наступившее прозрение – видимость? Способ уцепиться за желаемое? Желаемое, которого нет в действительности…
Мои руки остановились на пуговице.
Господи, я же жить без нее не могу!!! Могу не дышать рядом с ней, но жить без нее не могу. Не хочу! Все равно, нужно ей это или нет, не знает никто. Ни я, ни тем более Ник. И никто кроме меня этого не сможет узнать.