«Тпру!» — слышал я в дальнем детстве такую команду для лошади, везущей телегу.

«Тпру» значит «Стой», тормози. И другую многажды слышал, она и сейчас часто употребляется, только уже не для лошадей, а для человеков

— «Ну! Ннууу!» — что означает «Вперед! Пошел! Действуй!» Было и такое выражение в народной среде лошадной эпохи: «НИ ТПРУ, НИ НУ». Что оно означало, сейчас разберемся.

 ...Когда скапливается множество «надо», которых не хочется; когда груз их тяжким бременем ложится на подсознание; когда не выходит с самоутверждением; когда трудно выбрать, а к выбранному подойти; когда кто-то в тебе нашептывает «Посмотри, вот она может, он молодец, она делает, он занимается, она добивается, он то, она се, а ты что же...»; когда чуть ли не ежедневно приходится начинать жизнь сызнова, и то и дело хочется совсем себя отменить, перечеркнуть, выкинуть как неудавшийся черновик...

...Такие состояния похожи на постепенно сдавливающую петлю.

Есть натуры, склонные к такой бытности чуть не с пеленок. Очень часто оказывается, что это люди приятные, милые, отзывчивые, способные, умницы, иногда гении, но вот поди ж ты...

У большинства начинается эта беда со школы, у кого раньше, еще с детсадика, у кого попозже — когда еще нет самостоятельно выработанной жизненной философии (будет ли?!.) и уже нет психологических защит детства — беззаботности и фантазий.

Человек попадает в страшную психологическую ловушку — зажим воли, тяжелейшую разновидность парадоксального состояния (термин мой, см. книги «Приручение страха» , «Ближе к телу», «Куда жить» — ВЛ).

Кратко сущность выразил один пациент: не могу, что хочу, не хочу, что могу.

А я это называю еще короче: Нитпрунину.

Вот-вот — лошадь нахлестывают, а она ни вперед, ни назад, хочет-не-может, может-не-хочет...

Осложнения многообразны. Депрессии, пьянство, злоба на мир, злоба на себя — до самоубийства, наворачивание комплексов неполноценности, остановка развития, в худших случаях деградация...

Отчасти тоже знакомый текст, да, я рассказывал об этом еще в давней книге «Искусство быть собой» и не побоюсь намеренно повториться: как раз в тему нашу идет прямиком, с новым опытом и мыслишками сопоставить будет не лишне.

Так вот, еще будучи студентом и страдая синдромом Нитпрунину в степени эн, забрался однажды я в Ленинку (так мы называли великую московскую библиотеку, в те годы общедоступную) — и не вылезал оттуда, пока не прочел все имевшиеся в наличии брошюрки и книги по развитию силы воли.

Ага, сила воли ведь и есть противолень, антилень!?

Руководства эти начали появляться в Европе и Америке где-то с восьмидесятых годов девятнадцатого века, в начале двадцатого добрались и до нас. Писались в большинстве искренними энтузиастами: чувствовалось, что авторы изрядно помучились сами, прежде чем к чему-то пришли, и вот решили распространить выстраданный опыт на ближних и дальних.

Я скрупулезно, покуда терпения хватало, выписывал в специальную записную книжечку дельные советы этих умнющих дяденек.

(Тетенек почему-то среди них не было ни одной, и это наводило на подозрение, что у лучшей половины человечества с силой воли проблем нет. Или. наоборот, проблемы слишком серьезны...).

Все было понятно, все обосновано, во всем железная логика. Следуя рекомендациям, я решил ежедневно заставлять себя делать хоть что-нибудь, хоть пустяк, но который делать как раз не хочется.

Создавать себе всевозможные стимулы для великих и скучных дел, ухитряться привязывать неинтересное к интересному, неприятное к приятному... Или, наоборот, к такому ужасному, что по сравнению и каторга покажется раем...

Нагнетая суровый ритм, ставить себя в безвыходные положения, зверски на себя злиться, жестоко наказывать. Наоборот, всячески поощрять, вдохновлять!.. Жить в постоянном фанатическом самовнушении: «Я волевой человек, для меня нет ничего невозможного, я все могу, все-все победю... побежду . побежу...»

(А как правильно? Загадка великого и могучего...)

Записная книжечка та была поначалу все время со мной, но... Заглядывал я в нее почему-то все реже. В один странный туманный мартовский день она вдруг взяла и исчезла, мистически испарилась.

Обнаружив пропажу, я хотел тут же расстроиться, рассердиться на себя, взять за шкирку — и... Не получилось. Почувствовал несказанное облегчение, словно вышел из хорошей парной. И потом многие годы подряд замечал с прискорбием, что книжная премудрость испаряется из моего организма — испаряется тем скорей, чем больше вложено в текст авторской убежденности и решительности, а главное, систематичности.

Тот же странный эффект выпаривания наблюдал потом в немереном числе у моих читателей.

Что это?.. Толкуешь вроде толково — а толку?!

Теперь наконец-то понял, где собака порылась...

Однажды, еще будучи нитирунинушником, имел счастье познакомиться с великим человеком, построившим жизнь по системе, изложенной в старой книге «Сила воли в деловой и повседневной жизни».

Ученый с мировым именем, академик, каждая минута которого была подчинена жесточайшему расписанию, уверял меня, что книга эта в ранней молодости перевернула его жизнь.

— Одиннадцать правил я взял оттуда, всего лишь одиннадцать правил работы и жизни, соединил их в простой и удобный МЕТОД, свой личный метод развития силы воли — и стал тем, кто я есть. А был классическим образцом безволия. Был ужасающим лентяем, бездельником, лоботрясом, оболтусом, обалдуем, разгильдяем и рас..здяем. (Непечатное слово, единственное за весь разговор.)

Я слушал его, вглядываясь в окаймленное сединой тяжелое морщинистое лицо с крупным носом, монументальным лбом и маленькими острыми глазками. Я немел от восхищения, я замирал от восторга, я готов был пасть ниц — и...

Не верил.

Разэдакий распустяй, столь на меня похожий, вдруг, прочитав ерундовую книжонку... Да враки же!

Было полное впечатление, что этот гений методичности гением и родился, что он сочинил о себе легенду просто, как говорят, для понтов.

Ясно было: чтобы успешно пользоваться советами по развитию силы воли, нужна немалая сила воли.

Как сказал другой мой выдающийся собеседник, чтобы зарабатывать деньги, нужно сперва заработать денег побольше. Или, гм-гм... Позаимствовать.

А чтобы зарабатывать огромные деньги, сообразил я потом уже сам, нужны очень-очень огромные деньги, особенно в нашей огромной и волевой стране.

Репортаж из Союза Тормозов