- Я не мочил этого мента, - сразу же заявил Юрьев. - Зачем это было мне? Он поперек дороги не стоял, кислород мне перекрыть просто не мог. Да, я знал его, он в эту пивнуху-наливайку регулярно заходил: выпьет, получит оговоренное и испарится.

- То есть, вы давали ему взятки? - сыграл в наив Алексей.

- Какие там взятки... Вознаграждал за нейтралитет. Вы, гражданин следователь, знаете: иногда маленькая собачка может больно укусить.

- Значит, вы знали убитого?

- А я и не отрицал этого.

- Что вы о нем можете сказать?

- Дрянь мужик. Занимался поборами, брал дань с торговок зеленью и фруктами, терроризировал этих... смуглых. Отнимал документы и возвращал, когда приносили деньги.

- Ничего себе портретик, - только и вздохнул Костров. Он, конечно, знал, что чины милиции там, "внизу", занимаются поборами, безобразничают и привести их в чувство нет никакой возможности - круговая порука.

- Какой есть, - меланхолично откликнулся Юрьев. - Господь иногда поступает мудро, когда таких, как этот мент, прибирает с земли нашей грешной.

- Только финяк в спину ему сунул не Господь. Вполне профессионально его зарезали... Может, вам известно кто?

- Могу предположить.

- Поделитесь догадками.

- Этот подонок, надо сказать, смазливенький, трахал жену своего сослуживца, капитана. Словно ему сторонних баб было мало...

- Это точно?

Такой существенной подробности в "Деле" не было, во всяком случае Алексей её не помнил, хотя, если бы её зафиксировали, он бы обязательно обратил внимание.

- Да все об этом знали! Мужа, естественно, проинформировали. За неделю до того, как этого мента нашли убитым.

"Беседа" Кострова с подследственным текла неторопливо, он не спешил чем-то этот человек, Юрьев, заинтересовал его. Может быть, своим спокойствием, тем, что не паниковал, не давил на психику, хотя и знал, что до высшей меры ему остался один шаг.

Костров вызвал конвойных, они увели Юрьева, а он засел за его "Дело". И чем дольше его читал-листал, тем больше сомнений возникало.

А прокурор негодовал и требовал немедленно завершить подготовку "Дела" Юрьева для передачи в суд - ему было все ясно. Костров упорствовал и после третьего или уже четвертого допроса Юрьева влепил в лицо прокурору:

- Вы простите себе, если отправите невиновного на смерть? Я - нет...

Доказать, что Юрьев не убивал мента, оказалось не так уж и сложно. И однажды Костров вызвал в прокуратуру капитана, мужа любовницы старлея, спокойно попросил его:

- Расскажите, как вы убили своего сослуживца, старшего лейтенанта Кудасова.

Капитан не отпирался, он, видно, устал хранить свою тайну. Процедил сквозь зубы:

- Если бы пришлось, я бы эту сволочь снова замочил...

Костров пригласил в последний раз к себе Юрьева и сообщил:

- Андрей Иванович, вы свободны. Вы действительно не убивали того старшего лейтенанта.

Юрьев долго молчал, слова Кострова вышибли его из привычной уже колеи, ведущей к смерти. Он переспросил:

- Вы, гражданин следователь, это серьезно?

- Вполне. Прокурор просил передать вам наши извинения.

- И я могу встать и уйти на волю?

Юрьев каким-то просветлевшим взглядом посмотрел в окно, где голубел квадрат неба и качала ветви под неслышным здесь ветерком близкая береза.

- Сейчас подпишу пропуск, - сказал Алексей. - Но хотел бы задать один вопрос.

- Хоть сто!

- Скажите, Андрей Иванович, как получилось, что близкие вам люди - не буду называть кто - так дружно вас топили? И, кстати, очень убедительно. В "Деле" есть протоколы допросов, показания...

Юрьев глубоко задумался, наконец, выдавил из себя:

- Пивные, сауны, магазинчики... Хотели прибрать к рукам. Да ещё слухи о моем богатстве... Пока я здесь... отдыхал, небось перевернули все вверх дном, в поисках тайников. Но ничего, разберусь...

Он все ещё не поверил в близкую свободу:

- Значит, ты подписываешь бумажку, а я встаю и ухожу? - от радостного известия он заговорил на "ты".

- Надо бы зайти в камеру, забрать свои вещи.

- Да прах с ними, со шмотками! Они видели, как я ночами зубами скрипел и плакал! Нельзя тащить их с собой! Вели выбросить, гражданин следователь...

Юрьев взял себя в руки и снова заговорил на "вы".

- Да, да, Алексей Георгиевич! Я ваш должник на всю оставшуюся жизнь!

...Андрей Иванович изредка позванивал Кострову, осведомлялся о здоровье, самочувствии, интересовался, чем может быть полезен.

Костров благодарил и отвечал, что ему ничего не нужно.

Уход Алексея из прокуратуры Юрьев горячо одобрил:

- Правильно сделали, Алексей Георгиевич, что завязали с ментами. Не те это люди, с которыми вместе можно на дело идти...

- Эй, - расхохотался Алексей. - Вы перепутали, с кем беседуете.

- А чего? Дела - ведь они разные бывают, - рассмеялся и Юрьев. - Не обязательно уголовные.

С юмором у него было все в порядке.

Года полтора назад Юрьев позвонил Алексею и пригласил на день своего рождения, первый после выхода из изолятора.

- Жду вас с супругой. Заодно отметим и мое освобождение...

- Увы, супруги у меня в данное время нет, - Алексей ещё не определился, как ему отнестись к неожиданному приглашению.

- Что так? Впрочем, не объясняйте, такое бывает... Давно?

- Почти год.

- Для молодого мужика - срок... Так придете?

- Неудобно как-то...

- Алексей Георгиевич, я ведь теперь вне подозрений, благодаря вашей милости. Или зазорно? К тому же вы лишились не только супруги, но и работы в прокуратуре. Для меня это - плохо, все-таки был знакомый человек в этом ментовском заповеднике. Для вас - хорошо - унесли ноги. Так что вы теперь свободный гражданин свободной страны, - в тоне, каким произнес последнюю фразу Андрей Иванович, явно слышалась ирония.

Алексей недолго колебался. В самом деле, что он теряет? Из прокуратуры только ушел, точнее, его оттуда "ушли", в еженедельник лишь начал оформляться. Действительно, свободный человек в свободном полете. У него в последнее время было небольшое амурное приключение с секретаршей из пРокуратуры, но это так, скорее от тоски и одиночества. Она была серьезной особой, с мужем и детьми, держалась за свое место, панически боялась огласки, но соблазн утешить Алексея, которого кинула_супруга, не смогла преодолеть.

- Убедили, Андрей Иванович, - сдался Алексей. - говорите адрес.

- За вами заедут. В семь выйдите из подъезда, машина вас будет ожидать.

- Тогда запишите мой адрес...

- Не смешите людей, господин Костров. Неужто я не узнал, где вы живете-обитаете?

- Ладно-ладно,.. - засмеялся Алексей. - До встречи.

- Вот ещё что, - заторопился Юрьев. - Если есть подружка - берите с собой. Но лучше не надо, я вам здесь подберу - вкус у меня отличный. Проверю, - рассмеялся Алексей.

Аромат неожиданной авантюры манил его. Юрьева освободили, но это не значило, что он кристально честный и законопослушный гражданин. Очевидно и друзья его примерно из той же сферы, расположенной где-то между законом и криминалом. Причем, наверняка к криминалу ближе.

В обозначенное время Алексей вышел из подъезда и увидел "мерс" с тонированными стеклами. У полуоткрытой дверцы стоял серьезный мужик в строгом темном костюме, белоснежной сорочке и очках, смахивающий на доцента вуза или клерка преуспевающего банка.

- Алексей Георгиевич? Пожалуйте в машину, мы вас ждем.

Какое-то время ехали молча, Алексей, как важная персона, на заднем сиденье, мужик в темном костюме - рядом с водителем, упакованным тоже в строгом стиле - солидный костюм, белоснежная сорочка, неяркий, но явно не дешевый галстук.

- Вы не представились, - сказал Алексей мужику.

Впрочем, на "мужика" сопровождающий его человек совсем был непохож ни одежкой, ни жестами, ни манерами.

- Извините. Яков Михайлович Свердлин, начальник службы безопасности у Андрея Ивановича.