Я вам расскажу одну историю. Это было в конце 70-х годов. Жил в Киржаче во Владимирской области протоиерей Алексий. Его все любили. И он совершил страшное преступление, запрещенное указом Совнаркома от 1929 года, — он совершил чудо. Это вы можете проверить: все документы советской власти изданы, и только в конце правления Горбачева этот указ был упразднен. Там содержалось прямое предписание духовенству: "запрещается организация чудес". Вот если ты с прихожанами слишком сильно молился, и произошло исцеление, — ты нарушил закон, так как "организовал чудо". Следует наказание: ты отправляешься на зону, в лагерь, на лесоповал. И именно на основании этого указа и закона об отделении церкви от государства, который должен был читаться в противоположном смысле, но… отца Алексия начали тягать на следствия. Его бы обязательно посадили, а он девочку отмолил с прихожанами, тяжко больную девочку. И получилась такая неприятность: простая работница, мать девочки, до того послушно дававшая нужные показания, устыдилась, и на суде публично от них отказалась. Тогда отца Алексия отправили за штат. К сожалению, это сделали церковные власти, увы, епархиальный начальник. Но все дела о выходе на покой проходят через управляющего делами, и Высокопреосвященный владыка Алексий вызвал отца Алексия. Вот так встретились два Алексия: один — монах, другой — женатый священник, один Алексий в монашестве, другой — в крещении.

"Завтра". Святейший, кажется, и в крещении был Алексием?

В.М. Да, только другой святой у него был. Итак, отец Алексий приехал в Москву. Его пригласили в кабинет, вошел владыка Алексий и сказал: "Батюшка! У нас дело о вашем выходе на покой, в нем не хватает только одного документа — вашего прошения об этом. Судя по всему, вы вашему епархиальному начальнику не нужны. А мне — нужны!". Ну, вот так отец Алексий перестал был священником, принял монашество и уже в качестве архимандрита Гермогена исполнял служение духовника Пюхтицкой обители. Кто мне скажет, что это был некрасивый и недостойный архиерея поступок? Это не что иное, как явное чудесное проявление воли Божией. И ее исполнение Святейшим. Этот случай крайне малоизвестен. После смерти Святейшего его рассказать уже можно. Пусть знают.

"Завтра". А в какие годы это произошло?

В.М. Конец 70-х. Архимандрит Гермоген отошёл в мир иной в начале 90-х годов.

То есть я не могу ни упрекать, ни красить ослепительно золотыми красками почившего Патриарха. Потому что его мера ответственности заведомо превышает моё личное разумение. И я вижу, что при всех неизбежных каких-то чисто человеческих моментах слабости, Господь его оправдал. Прежде всего потому, что при Патриархе Алексии свершилось восстановление единства Русской Православной Церкви, и если бы не он, мы бы еще несколько десятилетий могли существовать раздельно с РПЦЗ. Это великое, историческое дело.

Не менее важный, хотя внешне и менее заметный итог его патриаршества, — умножение числа епархий. Сейчас у нас более полутора сотен православных архиереев. И это прекрасно. Хотя мне доводилось писать о том, что православных архиереев Русской Церкви должно быть около шестисот, из которых пятьсот должно приходиться на Российскую Федерацию. И то, что у нас их всю историю было так мало — это уродство. Я сравнивал нашу ситуацию не только с католиками, но и с православными. У греков — несколько сотен архиеерев. Даже в маленькой Грузии — полтора десятка епархий. Думаю, здесь еще непочатый край работы для нового руководства Церкви.

Бог дал Патриарху Алексию мудрость, и под его водительством вся наша Церковь была богомудрой. Большей похвалы для первоиерарха не было и нет. Да, он был епископом в советское время — а значит, жил в стакане с подстаканником. То есть его было видно со всех сторон, а он ни до кого докричаться не мог, потому что стекло не пропускает звук. Это неизгладимый отпечаток на всю жизнь. Он-то слишком хорошо знал, какова наша власть изнутри, чего от неё можно ожидать. С развалом Советского Союза тут ничего не изменилось. Только раньше ходили на партсобрания, а сейчас в храмы. Стоят "подсвечники", держат свечку в правой руке — и креститься им нечем, разве что хвостом…

Не надо изображать Патриарха Алексия ангелоподобным — ангелом он точно не был. Но он был лучшим из возможных первоиерархов нашей Церкви. Я так и сказал после его избрания в 1990 году: "Это не лучший из наших архиереев, но и не худший". Потом выяснилось, что, может быть, даже лучший. Нам ведь страшные вещи грозили, когда шли выборы Патриарха. И совершенно было непонятно, как поведет себя по отношению к Церкви государственная власть. Ведь одним из кандидатов на патриарший престол был ныне отлученный от Церкви митрополит Киевский Филарет (Денисенко), а он был любимцем тогдашнего КГБ и куда как удобен власти. Он — а отнюдь не Алексий Ридигер.

Но Господь указал на Алексия. Случайным этот выбор назвать нельзя. Да вспомним хотя бы 1993-й год. Тогда враждующие стороны получили предупреждение от Синода о том, что кто первым прольёт кровь в междоусобной брани, будет предан анафеме, отлучен от Церкви. Как на это среагировала, условно говоря, сторона Ельцина? Спровоцировала прорыв блокады сторонниками Верховного Совета, спровоцировала их атаку на мэрию и Останкино, устроила убийство милиционеров. И только потом приступила к расстрелу "Белого дома". То есть формально вышла из-под анафемы. Но Патриарх демонстративно не стал отпевать Ельцина, и это отметили все, хотя Ельцин всячески стремился показать своё особое расположение к Православной Церкви, приглашал Патриарха на поставление в президенты и так далее.

"Завтра". Путин в этом отношении, кажется, больше внимания уделял не внешней, а внутренней стороне вероисповедания. Он несколько раз пытался попасть на Афон, пока не добился своего, известен его православный духовник, Путин часто присутствует на богослужениях, но вот внешнее отношение государства к Церкви при нём стало куда менее аффектированным. Имеется в виду институт "традиционных религий", к числу которых, наряду с православием, отнесены ислам, иудаизм и буддизм. И новый президент Дмитрий Медведев, кажется, выдерживает ту же линию в отношениях с Православной Церковью. В связи с этим возникает вопрос о том, как будут развиваться эти отношения при наследнике Алексия II, кто станет новым Патриархом Московским и Всея Руси, как пройдёт назначенный на 27-29 января 2009 года Поместный Собор?

В.М. Хорошо, давайте перейдем к тому, что нас может ожидать. Мы потеряли очень хорошего и очень достойного иерарха. Он почил прекрасной смертью. Все когда-то умирают, за исключением пророка Илии, и, как говорят, Иоанна Богослова и короля Артура.

Святейший Патриарх был дважды при смерти, и один раз, год назад, уже просился на покой, но архиереи его не отпустили. Он имел на это право, но его не отпустили, и он смирился. Разве Всевышний его не вознаградил? Накануне кончины, меньше, чем за сутки, он в хорошей, как говорят, физической форме отслужил литургию на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. Во-первых, он только что причастился. Во-вторых, какая другая может быть радость у священника, когда он только что отслужил?

Не могу не сопоставить с нижней точкой падения. Когда-то еще не лишенного сана Глеба Якунина, ничего не имея в виду, спросили: "Отец, а вы сейчас не служите?" "Слава Богу, не служу", — ответил Якунин. Он, конечно, случайно обмолвился, но ведь, как говорится, что на уме, то b на языке…

Сейчас надлежит избирать нового Патриарха. У нас уже есть местоблюститель Патриаршего Престола — высокообразованный, умнейший митрополит Кирилл. Но местоблюститель — это не Патриарх, это человек, который временно встал во главе Церкви, чтобы организовать Собор и избрать Патриарха. В традиции Православных Церквей — вообще никого специально не избирать в местоблюстители. Просто старейший митрополит исполняет полтора-два месяца эту функцию. Это больше почетное и единственное его дело — собрать Собор. Больше ничего. Если кончено, нет никакой трагедии в поместной Церкви.