Не знаю, что меня бесславит пред тобой,

Но вот мои вины: будь судия ты мой.

Я сих вождей спасла, бессмертью обреченных,

Цвет лучший Греции, богами порожденных.

Добыл ли без меня б руно златое он,

Сей образец вождей, сей славимый Язон?

Иль славу он мою сокрыл перед тобою?

Коль он на то дерзнул, так я сама открою:

В дубраве мрачной, где луч дневный не светил,

Ужаснейший дракон руно сие хранил.

Оно – священное Арея достоянье,

И исполнял дракон небесных завещанье.

Он сладким никогда не наслаждался сном,

И нестерпимым взор его горел огнем.

Равно и день, и ночь он, гибелью грозящий,

Бродил неистовый и ужас разносящий.

Два яростных вола, созданье злых небес,

Оберегали вход в таинственный сей лес.

Дыханье их огнем окрестность заливало,

И, необузданных, смирить их надлежало;

И должно было зреть – вдруг из змеи зубов,

Рождаемых землей, сонм яростных бойцов,

И, кровью дышащих, их победить ужасных!

Кто, смертный или бог, героев спас несчастных?

Я, победив судьбу, героев сих спасла,

Я сохранила их, я славой облекла.

И, забывая все: отечество, державу,

И собственный покой, и собственную славу,

В награду – я из них искала одного;

Владейте всем, а мне оставьте вы его!

Креон

Итак, по сим словам невинна ты душою.

Ужасных дел твоих – одна любовь виною.

Медея, чтоб спасти любви своей предмет,

Злодейством рук своих наполнила весь свет.

Но мы не чувствуем признательности правой.

Мы ей обязаны и жизнию и славой,

Эллада целая…

Медея

Обязана мне всем!

И подвигов моих не наградит ничем.

И что в притворной мне, бесчувственной награде?

Я жертвовала всем Язону, не Элладе,

И слишком дорого купила я его.

За что ж меня лишить супруга моего?

Почто его, Креон, со мной не изгоняешь?

Виновны оба мы, почто ж одну караешь?

Креон

Медея, воздержись невинных обвинять

И именем своим героя унижать.

Язон не разделял преступных замышлений.

Медея

Нет! – он пожал плоды с злодейств и преступлений,

Которых всех виной единственно был он.

Коль я преступница – преступник и Язон!

Почто ж, тиран, меня одну ты обвиняешь?

Креон

Медея! ты мой гнев невольно возбуждаешь.

Страшись!

Медея

И ты, тиран, давно мой возбудил.

Иди, не помышляй, чтобы меня склонил

Вымаливать твое презренное жаленье.

Мое ты отнял все, но мне осталось мщенье.

Креон

Ах, долго гневу я противиться хотел.

Оставь, скиталица, немедля мой предел,

Избавь собой ты нас ужасного созданья;

Здесь воздух заражен от твоего дыханья.

Очисти ты Коринф и в варварских странах

С злодейством водвори ты божий гнев и страх.

Чтоб с утренней зарей я здесь тебя не зрел.

Там ускоряй небес медлительные кары.

Беги – и навсегда оставь ты мой предел,

Чтоб с утренней зарей я здесь тебя не зрел.

Или – останься здесь, презри мои веленья,

И завтре здесь падешь ты жертвою мученья!

Решись и избирай.

(Уходит.)

Явление IV

Медея, Родопа.

Медея

Тиран, решилась я!

Так, завтре не узрит меня земля твоя;

Но не гордись еще, я удалюсь со славой.

Воздвигну я себе здесь памятник кровавый,

Который с трепетом и поздний род узрит:

В прах мстительный мой гром весь град сей обратит.

Но как? ужель и он, и сам Язон коварный,

С Креоном согласясь?..

Родопа

Вот он, неблагодарный.

Медея

О ты, которая зришь скорбь души моей,

Любовь, что чары все пред властию твоей!

Ах, умягчи его, наполни грудь Язону,

Или – дай власть твою моим слезам и стону!

Явление V

Те же и Язон.

Медея

Итак, все кончено: супруг – врагом мне стал,

С Креоном согласясь, он сам меня изгнал.

Изгнание, Язон, ты помнишь, мне не ново.

И прежде на него твое решило слово.

С тобой бежала я, сражалася с судьбой,

Все для тебя, Язон, – и изгнана тобой!

Нет нужды! Ты велишь – мне должно покориться:

Тебя оставлю я! – Но где, скажи, мне скрыться?

В Европе, в Азии ль пристанище найду?

Не за тебя ль весь мир ведет со мной вражду?

Везде закрыт мне путь, везде найду гоненье

За страсть мою к тебе и за твое спасенье.

Ты помнишь – для тебя я жертвовала всем;

Ты помнишь то, и вот благодаришь мне чем!

Язон

Не укоряй меня несчастьем непременным;

Повергнуты в него мы небом раздраженным.

Делю все горести, все бедствия с тобой,

Но отвратить я их могу лишь сей ценой;

С богами мощными бороться нам напрасно.

Судьба твоя, детей тягчит меня ужасно;

Коль не Креуза бы и благостный Креон,

То я…

Медея

И смеет так мне говорить Язон?

Неблагодарный! Чем себя ты извиняешь?

Креона с дочерью ты мне предпочитаешь?

Каким они добром, ценою дел каких

Купили над тобой прав более моих?

Я честь тебе и жизнь один ли раз спасала,

Как на тебя судьба всей злобой восставала,

Когда, летя в Колхос с дружиною своей,

Ты был игралищем и рока, и морей?

Воспомни о бедах, главе твоей грозивших,

О чудах яростных, о тучах, огнь дождивших.

Кто все их укрощал, дракона усыпил?

Кто наконец тебе руно сие вручил?

Все мало! Для тебя Медея без возврата

Покинула отца, исторгла жизнь у брата;

И все то делала, чтоб счастлив был Язон.

Что ж боле для тебя соделал сей Креон?

Креузе ль боле ждать твоих благодарений,

Коль жизнь твоя есть цепь моих благотворении.

Язон

Их память глубоко в душе моей живет;

Язон ее с собой в могилу понесет.

Когда бы в сей душе твои читали взоры,

Ты б ужаснулася, оставила б укоры.

Но слаб судьбу, тебя разящу, одолеть,

Я что бы для тебя мог сделать?

Медея

Умереть!

Иль славы сей тебе еще казалось мало?

Пример тебе подать мне б мужества достало.

Бестрепетной рукой пронзив сама себя,

Еще б я славы путь открыла для тебя.

Чего ты стоишь мне, о том не вспоминаю.

Нет, к сердцу твоему я путь вернейший знаю.

Забудь, бесчувственный, о жертвах жизни всей,

Но вспомни, вспомни ты хоть о любви моей.

Паду к ногам твоим, у ног твоих рыдаю…

Ах, именем любви, которою пылаю,

Которая тебя дала душе моей

И даровала нам хвалу семейств, детей,