— Похоже, что и он сам не имел представления. Но мы знаем, что главный человек Клеменцы в Нэшвилле — некто Оксли, Рэй Оксли. Настоящее имя — Раймонд Аксименцио. Он — подставной управляющий заведения под названием «Рокси Артистс Менеджмент, Инк.» Почти неделю мы держали его под круглосуточным наблюдением, но не обнаружили ничего. Абсолютно ничего.

— Сколько человек работают вместе с вами? — спросил Болан. Тоби и Андерс озабоченно обменялись взглядами.

— Есть немного, — тихо произнесла Тоби.

— Отзовите всех, — потребовал Болан. — Очистите поле боя. Я не хочу играть в игру «свой — чужой».

Тоби повернулась к Андерсу.

— Я же предупреждала тебя, что он захочет все взять в свои руки.

Андерс взглянул на Болана с нерешительной усмешкой.

— Видишь ли, дружище, мы работаем над этим проектом уже долгое время, и нам будет больно смотреть, как все полетит к чертям.

— Все уже и так летит к чертям, не так ли? — вздохнул Болан. — Вы посадили Клеменцу под замок и изъяли его товар с рынка. Без Лайонса ваше шоу не состоится. Скажите всем своим людям, чтобы не путались у меня под ногами в ближайшие двадцать четыре часа. Если к этому сроку я не вернусь с Карлом и Смайли... Ну, тогда вы будете знать, что они уже не вернутся. А пока вам не мешало бы подумать и о других вариантах. Еще один вопрос. Какое отношение к этой операции имеет Дэвид Экклфилд? Во время нашей последней встречи он руководил ударными силами в Атланте.

— Теперь у него другие задачи, — нехотя ответила Тоби.

Болан нацелил свирепый взгляд на Томми Андерса. Коротышка беспокойно заерзал на стуле и воскликнул:

— Какого черта, Тоби! Мы не должны ничего скрывать от этого парня, — он посмотрел Болану прямо в глаза. — Дэвид тоже участвует в игре. Сейчас он начальник отдела внутренних операций. В его задачи входят обеспечение и поддержка всех оперативных мероприятий. Ты доволен?

Болан невесело усмехнулся:

— Хорошо. Передайте ему от меня привет. И скажите, чтобы в течение двадцати четырех часов он не лез ко мне со своей поддержкой.

— Ты один полезешь в пекло?! — воскликнула Тоби Ранджер.

— А есть другой способ? — холодно спросил Болан.

В ответ девушка прильнула к нему, обвила руками его шею и благословила долгим, страстным поцелуем.

Андерс смущенно хихикнул.

— Ну, страсти-мордасти! — пробормотал он, отводя глаза в сторону. — Теперь иди и завоюй город музыки.

Мак Болан знал, что именно это ему и придется сделать.

— Доброе утро, мистер Оксли!

Пышущий самодовольством неотразимого самца, молодой президент фирмы «Рокси Артистс Менеджмент, Инк.» стремительно прошел мимо хорошенькой секретарши из регистратуры, не соизволив ответить на приветствие. В просторном офисе толпились преисполненные надежд «таланты», нервно сжимая в потных руках гитары и кассеты с пробными записями. Бросив на посетителей быстрый оценивающий взгляд, мистер Оксли завернул за угол и зашагал по коридору, ведущему к личным кабинетам.

Дела шли обычным ходом и в этот необычный, нереальный день. Все застекленные кабины для прослушивания были заняты, а из клетушек агентов доносился ровный гул десятков голосов. В любое другое время эти звуки ласкали бы его слух, как музыка, но сегодня он был рад, что у его роскошного кабинета звуконепроницаемые стены.

Гвалт оборвался, когда он закрыл за собой дверь и поздоровался с секретаршей.

— Похоже, сегодня уже с самого утра все сорвались с цепи, верно?

— Да, сэр. И у вас уже...

— Я хочу, чтобы меня никто не беспокоил, Дорис. Никаких звонков, посетителей, никаких исключений!

В глазах женщины отразилась внутренняя тревога.

— Извините, сэр. Но у вас уже есть посетитель. Он ждет вас в кабинете. Я не пускала его, но разве я могла с ним справиться! Ребята еще не пришли, и я решила, что будет лучше... Я думаю он от... от... ну, вы знаете.

Да, черт побери! Оксли знал или думал, что знает. И этот визит не был для него полной неожиданностью. Скрывая недовольство, он сказал:

— Как только появится Артур и Джимбо, передайте им, чтоб находились поблизости, — Оксли многозначительно посмотрел на секретаршу. — Не исключено, что они мне понадобятся.

Безусловно, эти парни были лучшими костоломами в городе, но в данный момент костоломы вряд ли чем помогут, если предчувствие не обманывало Оксли.

А оно его не обманывало никогда.

Посетитель оказался высоким, мощным незнакомцем атлетического телосложения, одетым в плащевую куртку и потертые джинсы. Он занимал столько места, что воздух в кабинете, казалось, сгустился и наэлектризовался. Подавляя внутреннюю дрожь, Оксли протиснулся внутрь кабинета и плотно закрыл за собой дверь.

Мужчина стоял у окна вполоборота, и утренний свет падал на него сзади, поэтому лица его почти не было видно, но Оксли инстинктивно понял, что не узнает этого человека. Тип, да... безусловно. Оксли сразу же почувствовал, какая специальность у этого парня. Но он не ожидал услышать последовавшего приветствия.

— Вы — Раймонд Аксименцио? — раздался холодный вопрос.

Оксли прошел к своему столу, сел, зажег сигарету и начал поигрывать папье-маше, лихорадочно пытаясь оценить обстановку. Кто это такой, черт побери? У парня на лбу было написано, что он — киллер. Неужели дело стало настолько безнадежным? Громила обратился к нему со стандартным приветствием наемных убийц. Они терпеть не могли ошибок. Они хотели быть уверены на все сто процентов, что перед ними тот, кого им предписано отправить в ад. Оксли сделал глубокую затяжку и, не скрывая волнения, осторожно ответил:

— Я уже давно не пользуюсь этим именем. Вы знаете, кто я такой. Что за игру вы затеяли?

— Она называется «подари своей заднице прощальный поцелуй», — последовал леденящий душу ответ.

Оксли не успел уловить даже намека на движение, а короткоствольный пистолет уже оскалил на него свою отвратительную пасть.

Аксименцио замер, не донеся руку с сигаретой до пепельницы, в мозгу его галопом мчались миллионы мыслей, сердце билось в бешеном ритме, во рту пересохло, а язык распух и, казалось, не помещался во рту. Наконец ему удалось хрипло выдавить из себя:

— Постойте! Это... недоразумение! Все еще можно поправить!

— Нельзя поднять человека из мертвых, дружище, — сказал непреклонный великан.

— Что это значит? — пискнул Оксли. — Я не... Кто мертв?

— Ты, — послышался приговор. — Око за око, Раймонд. Так что, поцелуй свою задницу.

— Но это ужасная ошибка! — завопил Оксли.

Пошатываясь, он поднялся и безвольно оперся спиной о стену, держа ставшие ватными руки на уровне груди. Это был самый страшный момент в его жизни. Такие вещи не могут происходить в действительности! Или могут? Но нет, этот сукин сын не шутит!

— Это безумие! Вы меня принимаете за кого-то другого! Я даже не понимаю, о чем вы говорите!

Человек у окна стоял неподвижно.

— Мы говорим о Карле Леонетти, — холодно произнес он.

— О ком?

— И о «Дэнди» Джеке Клеменце. Так дела не делаются.

О, слава Богу! Оксли истерически захихикал вне себя от облегчения и радости. Это действительно дикое недоразумение!

— Послушай, друг, ты ошибаешься! Клеменца не умер! Его накрыли фараоны. Я к этому не имею никакого отношения, Боже упаси! Я сначала подумал, что ты от других людей! О Господи! А я чуть было не наклал в штаны! Я испугался, что ты от тех! Они вложили в это дело большие бабки и, собственно, теперь беспокоятся о своем вкладе. Я думал, это они послали тебя. Пойми, я полностью завязан с Клеменцей. То, что бьет по нему, бьет и по мне. Ты все перепутал.

Незнакомец снял розовые очки, и Оксли поежился под изучающим взглядом серо-голубых глаз — пронзительных, испытывающих, судящих и непроницаемых. Наконец раздался вопрос:

— И это все, что ты можешь сказать?

— Нет! Я никогда не встречался с Леонетти! Я знаю, что он проворачивает бизнес вместе с Клеменцей, но мы никогда не виделись. На прошлой неделе он приехал в город и мы говорили по телефону. Я дал ему связь, вот и все. Я его никогда не видел.