Болан занял место штурмана, впереди и чуть ниже Гримальди. Пилот оторвал «Кобру» от земли, машина описала над поляной круг и затем, согласно полученным от Болана указаниям, Гримальди взял курс на лагерь террористов. Порывы ветра вперемешку с дождем стегали по остеклению кабины боевого вертолета.

Бывший военный летчик, ветеран Вьетнама, Гримальди старался держать машину на малой высоте и летел, практически касаясь верхушек деревьев. Вскоре показалась дорога, ведущая в лагерь. Гримальди сбросил скорость, опустился еще ниже, и хищный профиль «Хью Кобры» пролетел над полем боя, которое оставил после себя Болан. Разбитый грузовик по-прежнему загромождал дорогу. Но трупы исчезли все до единого.

Вертолет мчался над самой дорогой. Болан показал рукой на замаячивший впереди ориентир – скалу в форме лошадиной головы.

– Вот там. Еще пару километров, и ты меня высадишь, – произнес он в микрофон.

Лыжи вертолета коснулись раскисшей земли. Джек не глушил двигатель, внимательно поглядывая вокруг и ожидая, когда Болан заберет свой груз: огромный рюкзак с ПТУРСами и пусковую установку к ним.

Гримальди улыбнулся и, помахав рукой, прокричал, стараясь перекрыть шум винта:

– Передай им пламенный привет от самого дьявола, Мак!

Болан улыбнулся в ответ и, показывая на ракетницу, висящую у него на поясе, крикнул:

– Через десять минут! Следи за небом, ты должен отсюда увидеть ракету.

Гримальди растопырил два пальца в виде буквы V. Болан закинул за спину рюкзак, взял в правую руку «стоунер» с магазином на сто пятьдесят патронов и перекинул через плечо ремень АК-47. Мак пошевелил плечами, проверяя подгонку рюкзака, показал большой палец Гримальди и с неожиданной для такой внушительной фигуры легкостью пошел прочь от вертолета, затянутый в черный боевой комбинезон, облегающий его, словно вторая кожа.

Спустя несколько секунд он растворился в туманной пелене дождя.

Запах джунглей снова навалился на него, а вместе с ним – воспоминания о войне. «Интересно, – подумал Мак, – придет ли, наконец, время, когда люди смогут свободно предаваться мечтам, забыв о том, что нужно брать в руки оружие, отстаивая право на достойное существование? Да и каково оно на самом деле это достойное существование? Стоило ли за него сражаться, вести вечную, постоянно возобновляющуюся войну?»

Мак Болан подумал, что человек сражался за выживание с доисторических времен, и эта битва позволила ему занять свое место в жестоком мире, где выжить может только сильнейший.

Болан лежал на краю открытого пространства перед вражеским лагерем. Его нисколько не смущали ни мокрая земля, ни сыплющийся с неба дождь. Не отрываясь, от мощного полевого бинокля, он внимательно наблюдал за всем, что происходило в лагере. Мак предпочел бы пробраться к лагерю с тыла, чтобы получше рассмотреть основание огромной параболической антенны, но в лагере была объявлена повышенная боевая готовность, и часовые патрулировали даже склон горы.

Ворота охраняли четыре человека, остальные часовые стояли на постах по двое. Возле единственной уцелевшей казармы стояли два грузовика. Двигатели их работали на холостых оборотах, а в кабинах сидели водители. Болан знал, что с случае тревоги вооруженные террористы выскочат из казармы и, запрыгнув в грузовики, помчатся в горячую точку.

Разведка подходила к концу, и он не заметил ничего, что могло бы заставить его изменить первоначальный план, разработанный совместно с Гримальди. Мысленно Мак уже начал обратный отсчет времени. Он отполз на несколько метров назад, прячась в высокой траве, чтобы подготовить пусковую установку для запуска ПТУРСов. Простиравшееся перед ним пространство было достаточно открыто для прицельной стрельбы. Мак установил на место оптический прицел и, подключив провода, прильнул глазом к окуляру: казалось, цель можно было пощупать – только протяни руку.

Удовлетворенный результатом, он вставил первую противотанковую ракету в трубу. Гримальди привез ему пять таких смертоносных игрушек. Четыре остальные Болан аккуратно разложил рядом с собой.

В качестве первых двух целей он выбрал стоявшие возле казармы грузовики. Третьей должна была стать сама казарма, четвертой – бетонный бункер с установленными в нем компьютерами, а пятой – огромная параболическая антенна. Правда, ее Болан собирался подорвать только тогда, когда будет уже в лагере, – он хотел сделать это наверняка. Зато у него не было ни малейшего желания трогать ракеты «Скад». В любом случае, лишившись информационной базы, террористы не смогут запустить свои смертоносные птички. Если вывести из строя электронику, обеспечивающую функционирование систем ракеты такого типа, никто и ни за что на свете не сможет заставить ее оторваться от земли. Кроме того, разрушительная сила русских «Скадов» была столь велика, что, взорвись они здесь, на воздух взлетели бы и сама гора, и Гримальди со своей «Коброй...», да и сам Болан вместе с ними. Нет, Палач должен был поражать цели, стоявшие как можно дальше от «Скадов», если не хотел отправиться прямиком на небеса, причем без обратного билета...

Болан достал ракетницу и, вставив в нее сигнальный патрон, положил перед собой. Затем лег рядом с пусковой установкой и прильнул глазом к окуляру прицела.

Огонь! Палец его нажал на спуск.

Комок огня, словно шаровая молния, вырвался из жерла пусковой установки и помчался вперед, оставляя за собой тонкий дымный след.

Не теряя времени, Болан схватил «стоунер» и выпустил две короткие очереди по часовым у ворот. Пули сразили их, когда они с выражением удивления на лице обернулись на гулкий звук выстрела из противотанкового гранатомета.

Все четверо рухнул на землю, но Болан для гарантии полоснул из «стоунера» по неподвижным телам: он хотел быть уверенным, что в спину ему уже никто не выстрелит.

Палач отложил «стоунер» и схватил ракетницу. Вытянув руку над головой, он нажал на спуск. Оставляя дымный след, сигнальная ракета устремилась ввысь и с сухим хлопком лопнула в небе, разбросав алые брызги. Мак чувствовал, с каким нетерпением Гримальди ждет этот сигнал. Сейчас взревет мощный мотор «Кобры», лопасти винта начнут все быстрее и быстрее молотить воздух, и вертолет-истребитель ринется в бой.

А во вражеском лагере царил ужасный переполох. ПТУРС вдребезги разнес головной грузовик, и за взрывом сразу же последовали автоматные очереди.

Из казармы, толкаясь и пиная друг друга, выскакивали бандиты, чтобы поскорее занять свое место в уцелевшем грузовике. Именно на это Болан и рассчитывал. Из пусковой установки вылетел второй ПТУРС и огненной птицей устремился к цели. Реактивный снаряд поразил грузовик прямо в лобовое стекло и рванул в кузове, где было полно террористов. Машина взорвалась, как перезрелый гранат. И ничего удивительного – игрушки, привезенные Гримальди, были рассчитаны на уничтожение танков!

Обломки железа и изуродованные тела, объятые оранжевыми языками пламени, взлетели в небо. Болан сдержал свое слово: лагерь террористов превратился в форменный ад. Но Палач еще не закончил свое дело.

Он тщательно прицелился в третью цель и плавно нажал на спуск. С нескрываемым удовлетворением Мак наблюдал за полетом огненной птицы, которая вонзилась в стену и взорвалась внутри казармы.

Террористы с воплями метались по лагерю, пытаясь найти защиту от огня.

Наступила очередь цели номер четыре – бетонного бункера с компьютерами. Болан уже положил палец на спусковую скобу, но, не закончив движение, громко выругался.

Под рев турбин над лагерем появилась «Кобра» и принялась поливать огнем 20-миллиметровой трехствольной пушки «Аден» все, что еще двигалось.

Болан не осмелился выпустить четвертую ракету: осколки бетона и арматуры могли повредить вертолет, который завис почти над самым бункером.

На несколько секунд Болан забыл, что тоже участвует в этом бою, и с восхищением наблюдал, как мастерски Гримальди заставлял свою машину то плясать на одном месте, то описывать широкие круги, выбирая лучшую позицию для обстрела. Отличная работа, ничего не скажешь! Террористы падали как подкошенные под ужасающим свинцовым дождем, который прижимал их к земле и рвал в клочья.