Задача казалась одновременно и простой, и сложной. Предстояло остановить две большие машины, сорвать контратаку двух десятков хорошо вооруженных мафиози, сопровождающих груз, и захватить кассу — дневную выручку лас-вегасских казино, которые контролировались мафией. Он заранее предполагал, что самым сложным окажется второй этап операции: отрыв от противника после неизбежной атаки «солдат» из опорного пункта — хорошо укрепленной и охраняемой виллы, расположенной выше по склону горы.

На все отводилось пятьдесят секунд.

Высокого человека в черном комбинезоне, сидевшего под огромным валуном среди каменистой осыпи, звали Мак Болан. Но в мафиозных кругах его чаще называли Мак-подонок, Черный Блиц, Палач и совсем просто — «эта сука Болан».

Прижавшись спиной к гладкому боку огромного валуна, вросшего в землю на склоне горы, поднявшейся среди пустыни на полпути между Лас-Вегасом и озером Мид, Мак поглядывал на отдаленные огни знаменитого города — столицы игорного бизнеса, — освещавшие горизонт западнее того места, которое Болан выбрал для засады.

Висевшая высоко в небе луна, похожая на матовый светильник в общественном туалете — такая же пыльная и залапанная, — подслеповато щурилась на хаотичный каменистый пейзаж и простиравшуюся во все стороны пустыню.

Сам Болан сливался с пейзажем. Едва заметная черная тень, он растворялся в ночи, оставаясь, тем не менее, грозным посланцем смерти, хаоса, войны на уничтожение.

В трехстах метрах от его укрытия, вверх по склону, располагался настоящий военный лагерь — один из опорных пунктов мафии, укромный уголок на случай тяжелых времен, своего рода «форт Нокс», куда стекались деньги из казино и всевозможных притонов, где процветал нелегальный игорный бизнес. Специальные команды проезжали по всем злачным местам и собирали выручку прежде, чем появлялись инкассаторы в сопровождении полиции. Суммы, собранные таким образом, назывались «сливками».

Глубокая рекогносцировка позволила Болану обнаружить в парке вокруг виллы шесть охранников, вооруженных «томпсонами». Полдюжины других следили за безопасностью обоих этажей крепости.

Пока Болан вел наблюдение за логовом мафии, прилетел вертолет и опустился за оградой на территории виллы. По расчетам Мака, он доставил группу кассиров и охрану для перевозки снятых «сливок». При атаке придется учитывать присутствие этой машины: она может доставить ему серьезные неприятности. Недалеко от ворот ограды стоял джип, готовый рвануть с места при малейшей тревоге. Кроме того, на песке за виллой Мак заметил следы вездехода.

Атаку нужно провести очень аккуратно, каждая ее фаза должна быть рассчитана с точностью до секунды. «Вполне вероятно, что пятидесяти секунд окажется достаточно», — подумал Болан.

Черная лента шоссе, протянувшаяся от самого Лас-Вегаса, поднималась в гору, огибала ее и сбегала вниз к зоне отдыха озера Мид. Частная дорога, которая вела к форту мафии, резко ответвлялась от шоссе и круто взбиралась в гору, метров тридцать шла почти горизонтально и затем снова карабкалась вверх. Болан решил устроить засаду именно здесь, перед вторым подъемом. Он расположился чуть выше дороги и получил возможность наблюдать за местностью, в том числе и за развилкой дорог.

Выходя из крутого поворота на ровное место, машины со «сливками» добавят газу, чтобы набрать скорость перед вторым, более крутым подъемом. Скорее всего, водители попытаются взять его на полном ходу. Насколько Болан разбирался в привычках работающих на Организацию шоферов, он не сомневался, что обе машины вихрем промчатся отрезок в тридцать метров. И вот тут-то, перед подъемом, ему придется остановить их. Иначе при обстреле они свалятся в пропасть и тогда он навсегда потеряет столь нужные ему деньги. В конце концов, он явился сюда не для того, чтобы безвозвратно похоронить четверть миллиона долларов, а чтобы экспроприировать их для нужд своего дела. А раз так, встречать их он будет здесь, а не в другом месте, хотя крепость мафиози находится всего лишь в трехстах метрах отсюда.

С другой стороны, с позиции Болана открывался превосходный обзор всей местности, его машина в полной готовности стояла у обочины федеральной дороги, и сверху ее не было видно. После нападения он сможет вихрем унестись с опасного места. Болан повесил на шею «стоунер» — пистолет-пулемет, который он по достоинству оценил еще во Вьетнаме. Снабженный дисковым магазином под патроны калибра 5.56, он обладал прекрасной скорострельностью: тысяча выстрелов в минуту. Диск вмещал сто пятьдесят патронов, и Мак считал, что для предстоящей операции этого ему хватит с лихвой. Кроме того, на всякий случай у него на поясе висел безотказный «кольт 45».

Но его главным козырем являлась безобидная на первый взгляд труба из стекловолокна, лежавшая рядом. Это была легкая пусковая установка для стрельбы ПТУРСом — нечто вроде базуки с дальностью стрельбы до четырехсот метров. Однако Болан собирался стрелять в свою цель почти в упор.

Палач основательно подготовился к схватке, которая, по его расчетам, продлится не более пятидесяти секунд. Если все пойдет, как задумано, то он уложится даже раньше. В противном случае... Болан предпочитал не думать о последствиях.

Близился час "Ч". Долетевший до ушей Болана рокот двух мощных двигателей говорил о том, что полученная им информация оказалась точной, и машины со «сливками» не запаздывали.

Мак выдернул предохранительную чеку из спускового механизма, установил прицел и положил трубу ПТУРСа на плечо. Глядя в окуляр прицела, он увидел два здоровенных «кадиллака», на глянцевых крышах которых играли отблески лунного света. Приближаясь к крутому повороту и подъему, который предшествовал прямому участку дороги, обе машины притормозили. Они двигались с интервалом примерно в десять метров, освещая дорогу перед собой ярким светом мощных фар. Болан плотнее приник к окуляру прицела и навел трубу ПТУРСа на головную машину. На щеке у него задергалась крохотная мышца. Мак сделал выдох и, затаив дыхание, нажал на пусковую скобу...

ПТУPC рванулся к цели, оставляя за собой пронизанный искрами хвост дыма. Передний «кадиллак» приподнялся на огненном столбе, тяжело перевернулся на бок, как раненое животное, и весело запылал, разгоняя ночную тьму высоко взметнувшимися языками яркого пламени.

Реакцию пассажиров второй машины долго ждать не пришлось. Лимузин резко со скрипом затормозил, едва не ткнувшись капотом в разгоравшийся костер, в который превратилась головная машина. Заскрежетала коробка передач, и «кадиллак» дал задний ход. Одновременно с обеих сторон распахнулись дверцы, и два «томпсона» начали поливать свинцом груду валунов, из-за которых прилетела ракета.

Но Болана там уже не было. Держа «стоунер» наизготове, он неслышно пробирался к дороге, стараясь держаться в тени. Не останавливаясь, он полоснул очередью по ветровому стеклу сдающей назад машины. «Кадиллак» резко развернуло поперек дороги, и он остановился, упершись задним бампером в крутой откос. Из машины выскочил стрелок и опустился на колено рядом с открытой дверцей. Он вскинул автомат, целясь в черный силуэт, появившийся на дороге, но выстрелить не успел. Очередь из «стоунера» смела мафиози с дороги и, словно тряпичную куклу, отбросила на обочину, к самой скале.

Изнутри машины гулко загремел другой «томпсон», но второй ПТУРС прошил «кадиллак» на уровне стекол, и дуэль закончилась грохотом взрыва, сопровождаемого ослепительным огненным шаром, вспыхнувшим в салоне машины.

Болан негромко считал — нет, не трупы, а секунды, — и когда дошел до двадцати, в крепости наконец подняли тревогу.

Пока все шло точно по расписанию.

С командой второй машины было покончено: два трупа лежали на дороге, еще два — на передних сиденьях, а сзади стонал раненый, прижимая к себе чемоданчик с деньгами. Болан забрал у него чемодан и револьвер, а взамен вложил ему в окровавленную руку значок снайпера.