Тоска бродячего светила

По дерзкой вольности своей

Меня недавно осенила

В раздольи голубых полей.

Но вновь, как верная комета,

Свершив размеренный свой путь,

Я возвращаюсь к бездне света —

В сияньи солнца потонуть.

И вольность синяя забыта,

Лучи нахлынули, пьяня,

И сладостно, как власть магнита,

Влиянье жгучего огня.

23 октября 1900

О да! Я — темный мотылек,

Кружусь я, крыльями стуча;

На гибель манит огонек…

О да! я — темный мотылек,

Но я и светлая свеча.

Я чувствую свои лучи;

Их свет приветен и глубок,

И ты над пламенем свечи,

Вливая жгучие лучи,

Кружишься, белый мотылек!

И кто к кому? ко мне ли ты,

К тебе ли я, иль мы с тобой?

Твои глаза — мои ль мечты?

В тебе ли я? во мне ли ты?

— Мы оба пойманы судьбой!

23 сентября 1900

Ты умеешь улыбаться

Тихим трепетом ресниц…

Сладко в небе колыхаться

Перелетным стаям птиц.

Ты умеешь быть желанной

Сквозь вседневные слова…

Ветер дышит над саванной,

Знойно клонится трава.

Рук любовных приближенье

Нежно веет у лица…

Даль без тени и движенья,

Травы, небо без конца!

23 сентября 1900

Сладко скользить по окраинам бездны,

Сладко скользить нам вдвоем.

Что ж нам приманчивей: купол ли звездный,

Пропасть ли, полная сном?

Крылья умчат ли от жизни усталой

К новой и светлой весне?

Или нам падать и биться о скалы,

Корчиться жалко на дне?

С каждым мгновеньем сознанье неверней:

Хмель — так стремиться вдвоем!

Мрак за звездами и звезды по черни…

Где мы и кто, не поймем!

Снизу ль высоты, над нами ль глубины?

Как нам теперь рассмотреть?

Может быть, падая вниз со стремнины,

К звездам мы будем лететь?

Сладко скользить по окраинам бездны,

Сладко скользить нам вдвоем.

Что же приманчивей: купол ли звездный,

Пропасть ли, полная сном?

Апрель 1900

Мне грустно оттого, что мы с тобой не двое,

Что месяц, гость небес, заглянет к нам в окно,

Что грохот города нарушит все ночное

И будет счастье тьмы меж зорь схоронено.

Мне грустно оттого, что завтра ты с другими

Смешаешься в одной вскипающей волне,

И будешь между них, и будешь вместе с ними,

И хоть на краткий миг забудешь обо мне…

О, если б быть одним, в высокой, строгой башне,

Где ламп кровавый свет затеплен навсегда,

Где вечно только ночь, как завтра — день вчерашний,

И где-то без конца шумит, шумит вода!

Отторжены от всех, отъяты от вселенной,

Мы были б лишь вдвоем, я — твой, ты — для меня!

Мы были б как цари над вечностью мгновенной,

И год сменял бы год, как продолженье дня.

Декабрь 1900

Первая звездочка! око вечернее,

Привет тебе!

Вечером сердце мое суевернее:

Молюсь Судьбе.

Первая звездочка! будь обещанием

Счастливых дней!

Слишком измучен я долгим блужданием

В кругу теней.

Глянули сестры твои, светлоокие,

Вот здесь, вот там…

Звездочки! блестки! — святые, далекие!

Я верю вам!

21 мая 1897

6 февраля

Имя твое непорочно и свято

В кругу святых.

Примешь ли ты благодарность, Агата,

В стихах моих?

Строгой подвижницей, к высшему счастью

Стремилась ты,

Эти же строфы подсказаны страстью,

Вином мечты.

Нет! свет любви перед взором блаженных

Горит сквозь тень:

Верю, — простишь ты и нас, дерзновенных,

В свой светлый день!

25 июня 1897

Я люблю тебя и небо, только небо и тебя,

Я живу двойной любовью, жизнью я дышу, любя.

В светлом небе — бесконечность: бесконечность милых глаз.

В светлом взоре — беспредельность: небо, явленное в нас.

Я смотрю в пространства неба, небом взор мой поглощен.

Я смотрю в глаза: в них та же даль — пространств и даль времен.

Бездна взора, бездна неба! я, как лебедь на волнах,

Меж двойною бездной рею, отражен в своих мечтах.

Так, заброшены на землю, к небу всходим мы, любя…

Я люблю тебя и небо, только небо и тебя,

26 июня 1897

И когда меня ты убьешь,

Ты наденешь белое платье,

И свечи у трупа зажжешь,

И сядешь со мной на кровати.

И будем с тобой мы одни

Среди безмолвия ночи;

Лишь будут змеиться огни

И глядеть мои тусклые очи.

Потом загорится рассвет

И окна окрасит кровью, —

И ты засмеешься в ответ

И прильнешь к моему изголовью.

13 октября 1897

Ты, моя фея фонтанов,

Фея журчащих ручьев,

Ты из летучих туманов

Вестником вышла на зов.

Ты из летучих туманов

Вышла на трепетный зов

Около старых платанов

В час окликания сов.

Около старых платанов

Слушал я оклики сов.

Высился гор-великанов

Призрак, зловеще-суров.

Призраки гор-великанов…

Тень виноградных кустов…

Ждал я желанных обманов,

Мгле доверяя свой зов.

Ждал я желанных обманов…

Ты мой услышала зов,

Ты, моя фея фонтанов,

Фея журчащих ручьев.

11 мая 1898

И небо и серое море

Уходят в немую безбрежность.

Так в сердце и радость и горе

Сливаются в тихую нежность.

Другим — бушевания бури

И яростный ропот прибоя.

С тобой — бесконечность лазури

И ясные краски покоя.

На отмель идут неизбежно

И гаснут покорные волны.

Так думы с беспечностью нежной

Встречают твой образ безмолвный.

7 июня 1900

Мы забавляемся

Нашей судьбой,

Тихо качаемся

В люльке с тобой.

Фея-кудесница

Песню поет,

К месяцу — лестница

Света ведет.

Ангелы мирные

Сходят по ней,

Светят, эфирные,

В мире теней.

Мы улыбаемся

С томной мольбой.

Тихо качаемся

В люльке с тобой…

30 января 1898