«И это еще не самое страшное. Все эти жуткие вещи творятся здесь именем герцога и… Империи. Я в первые дни просто не понимала, что происходит, и почему местные жители шарахаются от любого имперского, как от чумы. Шарахаются, пугаются, наверное, проклинают вслед… И стараются как можно лучше услужить, не дай бог выразить хоть тень неудовольствия!

Ты не поверишь… Хотя ты-то, конечно, как раз не удивишься. Но у меня просто зубы сводит и пальцы трясутся от желания схватить этого безмозглого олуха за шиворот и тыкать носом в каждое дырявое одеяло, каждого голодного ребенка, в каждую молоденькую служанку, бог знает сколько из них тут рыдало за все это время…

Я представляю себе, сколько там, за стенами замка сейчас живет тех, кто до глубины души ненавидит собственного герцога и Империю с ним заодно. Сколько брошенных сирот, обобранных подчистую ремесленников, у которых под надуманным предлогом забирали в казну почти всю продукцию. Сколько разбойников на дорогах. И все эти люди помнят, какой была жизнь до того, как «его Светлостью» стала малолетняя дрянь под патронажем империи. Как все это исправлять, за что хвататься, на кого опереться? Я в ужасе, Магди, я в ужасе… Мне страшно.»

Каро закусила губу и крепко зажмурилась. Не хватает только разреветься! Дура! Прекрати сейчас же! Будешь потом светить зареванной физиономией по всему замку, то-то гаденыш со свитой порадуются! И обязательно проедутся на этот счет!

По большому счету, плевать, конечно, на их глупые остроты. И внимания бы на них не обратила, если бы не та лавина проблем, которая на нее валиться и валится, как из бездонной бочки.

И самое неприятное, что пока не раскроет себя, пока она посольский секретарь, а не наследная принцесса, она ничего, НИЧЕГО не может изменить! Кай Грено всего лишь имперский посол, он не вправе отменять указания графа, на которые ссылается кай Трюфо. А Его Светлость, чтоб ему в глаз засветило, только поддакивает и высокомерно морщит нос! Такое чувство, что он вообще не интересуется делами — свалил все на Трюфо, а тот и рад стараться… деньги на очередной бал или охоту всегда находятся как из под земли, а остальное хоть сгори огнем.

Вот и остается им изображать из себя шпионов, по крупице собирать сведения и материалы, готовить людей… а время идет. И чем дальше, тем яснее становится, что имперская принцесса не вернется домой до лета…

«Направляя меня сюда, мама даже близко не имела представления о том, что тут творится. Я еще, помнишь, стонала и ворчала про противного мальчишку и другие глупости… Мне казалось, что это излишняя предосторожность, мама перестраховывается, и отсылает меня в герцогство раньше срока чуть ли не в ссылку… Какая же я была дура!!! Еще немного, и стало бы слишком поздно! Я и так не уверена, что сумею все исправить. Я совсем не уверена, Магди… Да, уже ушел запрос на полный штат канцелярии (тут я доверять никому не могу), на дипломатов, счетоводов, и просто сыщиков. Но когда еще они прибудут? А действовать надо немедленно, каждая секунда дорога!

Здесь не на кого положиться. Совсем не на кого! Только на кая Ланире. Это тот молодой дворянин, который… Ну я тебе рассказывала, не стану повторятся.

Куда не кинусь, везде успел наследить или сам «наследничек» или его управляющий. Такое впечатление, что они вдвоем старательно вытравливали в герцогстве любое проявление здравого смысла. Не знаю, что думать. То ли они действовали сообща, то ли… представляешь, канцелярия завалена жалобами, и даже нотами протеста от соседей, а этот толстый индюк, кай Трюфо, смотрит на меня умильными глазками и несет какую-то дикую чушь о том, что ребенок всего лишь неудачно пошутил! (В шестнадцать лет!!! Магди, на этом ребенке пахать надо! Выше меня на голову!) Хороши шутки, в последний раз придурок со своей сворой едва не покалечил человека!

Правда, я уже слышала, как некоторые из старых слуг оправдывают это ничтожество тем, что «он ребенок еще, его обманули и запутали»

Запутали его! Как-то очень вовремя и к месту!

То придворная свора едва не изнасиловала дочку главы гильдии счетоводов, то он сам отличился, разгромив лавку кондитера — тоже не последнего человека в своем цехе… То поохотился на только что засеянном поле, то переломал посадки в виноградниках…

За последние несколько лет герцогство лишилось чуть ли не половины ремесленников и крестьян. Кто-то угодил в долговую яму, а кто-то просто продал все за бесценок и уехал. С этим еще предстоит разбираться — земли и лавки беженцев почти все скуплены какими-то странными личностями, не из местных. Зато на каждой улице теперь кабак, и в нем толпа наемников. Грено поднял по тревоге пограничный гарнизон, и как только войска прибудут в замок, мне придется…»

Каро вздохнула, в который раз уже. Да, придется. Придется раскрыть себя и остаться. Не хочется ужасно, до дрожи, до стиснутых кулаков и злых слез. Дома остались друзья, куча собственных планов, свадьба лучшей подруги, ненаглядная троица… а здесь ее ждут проблемы, опасности и каторжный труд. В довесок к которым идет отвратительный, жестокий и равнодушный мальчишка, который уже неделю не дает ей прохода своими идиотскими и сальными шуточками.

Но есть и свои плюсы…. Как только она перестанет быть связана… как только сможет открыто назвать себя…С каким удовольствием она поставит мерзавца на место! В конце-концов должно же быть во всем этом кошмаре хоть что-то хорошее!

«Решено, Магди. У меня на руках заключение кая лекаря. Кай Трюфо не мог не пустить его к больному. Свои обязанности опекуна кай Фьерро выполнять не может, причем давно. Есть подозрение, что его не просто не лечили, а еще и опаивали чем-то таким, что туманит разум и лишает воли. Сейчас ему лучше, но для того, чтобы спасти его жизнь понадобится много времени и лучшие имперские клиники…

Каро глубоко вздохнула, прежде, чем вывести следующие строки.

Я остаюсь в Рогнаре, Магди.

Мне придется выйти из подполья и принять на себя обязанности опекуна. Только я, как член императорской фамилии могу это сейчас сделать. Единственное, что является мне утешением, это то, какой это будет для некоторых сюрприз!»

Перечитав еще несколько раз написанное, Каро смяла листочки и метким броском отправила их в горящий камин. Вот так…

В дверь постучали, и в кабинет вошел уполномоченный имперский посол, а на самом деле командир гвардейского подразделения, отвечающего за безопасность Каро, боевой генерал и бывший воспитанник императрицы, Кристиан Грено.

— Ваше высочество, выделенная гарнизоном рота гвардейцев будет в замке послезавтра.

— Отлично… — Каро нервно побарабанила пальцами по столу. — Этот кай управляющий… вы считаете, что его нельзя задержать раньше? Тайная депеша об аресте его счетов уже ушла, но сам он…

— Это слишком опасно, Ваше Высочество, — покачал головой генерал. — За те два года, что этот проходимец был у власти, он сменил большинство здешних ключевых людей на своих ставленников, и мы не сможем гарантировать вашей безопасности… и того, что управляющего получится взять без боя. Потерпите еще пару дней. Мы и так рискуем с этим арестом счетов. И еще раз напоминаю, вам, что этот кабинет защищен от подслушивания, а в любом другом помещени…

Каро скривилась:

— Да сто лет бы вообще всего этого не видеть… но…

— Но мы успели вовремя. Почти, можно сказать, в последний момент. И только потому, что получили то письмо… вы уже догадываетесь, кто его отправил?

— Я не догадываюсь, я точно знаю, — усмехнулась Каро. — Ладно… кай Грено, как только прибудет подкрепление, я раскрою собственное инкогнито и предъявлю права на герцогство и на… герцога, — и снова поморщилась, не удержалась.

— Радуйтесь, Ваше Высочество, что здесь у вас есть не только герцог, — «утешил» Грено. — Я все понимаю, но мы в безвыходном положении. Если бы о болезни графа стало известно раньше, императрица успела бы прислать замену. А теперь герцогство в таком положении, что любое промедление грозит непредсказуемыми последствиями вплоть до бунта, переворота или просто восстания крестьян. А под эту лавочку… ваш жених вряд ли выживет, и империя потеряет Рогнар.