Это был первый шаг русских к обладанию Мордвой. Естественно, что он повлек за собой неприязненные столкновения. Взаимные набеги продолжались однако недолго; вскоре и Русь, и Мордву, и болгар постигла одинаковая участь: меч монголов прошел по землям их.

Представив сухой перечень летописных сказаний о событиях, предшествовавших основание первого русского города в земле мордовской, приведем как русские, так и мордовские предания. Вот первое сказание, русское. Оно живет доселе в памяти народной и найдено нами лет двадцать тому назад (1867) в одном рукописном сборнике XVII столетия. Во времена стародавние, где теперь стоит Нижний Новгород, жил знатный, сильный мордвин, по имени Скворец. Он был друг и товарищ другому, такому же знатному, такому же сильному мордвину — Соловью, тому самому, что связан был Ильёй Муромцем. Женился Скворец на восемнадцати женах, и родили они ему семьдесят сыновей. Все жили вместе, занимались скотоводством, пасли стада на горе и по вечерам гоняли их на водопой на Оку-реку. Тут же в ущелье обитал чародей Дятел, тоже мордвин, тоже приятель Соловью. И спросил Скворец Дятла, о судьбе семидесяти сыновей своих. Отвечал Дятел: "Если дети твои будут жить мирно и согласно друг с другом, долго будут обладать здешними местами, а поссорятся — будут покорены русскими. И тогда здесь, на устье Оки, поставят русские город камень, крепок зело, и не одолеют его силы вражеские". И, сказав это пророчество, просил Скворца Дятел о честном ему погребении. Умер Дятел в глубокой старости, и похоронил его Скворец на горе, на устье Оки-реки, и прозвалось то место Дятловы горы. Затем помер и Скворец, завещав семидесяти сыновьям своим мир и согласи. Сыновья и внуки Скворца жили хорошо между собою, но потомки их размножились и стали враждовать друг с другом. И свершилось предречение чародея Дятла: один святой князь, Андрей Боголюбский, согнал их с устья Оки, другой святой князь, Георгий, поставил на Дятловых горах Нижний Новгород. С некоторыми изменениями легенда эта сохранилась в устах народа. Но в устном предании мордовский патриарх столь многочисленного семейства, владевший устьем Оки, называется не Скворцом, а Соколом. Замечательно, что в Нижнем Новгороде, повыше Дятловой горы (вверх по течению Оки), подле так называемого Гребешка, гора, отделяемая от сего последнего оврагом, называется «Соколом». Замечательно и то, что у некрещеной Мордвы до сих пор сохраняется старинное их обыкновение давать новорожденным имена птиц, как, например: Торай (гусь), Тыр-пыр (дикий голубь) и тому подобные.

Другое русское предание о построении первого города в мордовской земле нам не случалось видеть в старописьменных книгах, и даже не знаешь, записано ли оно было когда-нибудь. Вот оно: из-за Кудьмы-реки мордвин Абрамка пришел на устье Оки и поселился на Дятловых горах, поросших дремучим лесом. Было у него четырнадцать сыновей и три дочери, и построил Абрамка семнадцать домов, там, указывает местный рассказ, где находится теперь архиерейский дом. Это мордовское селение называлось «Абрамовым», и Абрамка был «панком», то есть правителем соседней Мордвы (терюхан). Когда русские стали готовиться к первому походу на Мордву, Абрамка укрепил свой городок, обнес его тыном и валами; в нем было тогда до пятисот человек. В городке своем Абрамка устроил двое ворот: одни с южной стороны вала, широкие, с дубовыми растворами, и завалил их землей; другие — Тайницкие, у Коровьего взвоза, на север, из которых ходили за водой на Волгу. Русские подошли к Абрамову городку в числе четырнадцати тысяч и стали переговариваться с Абрамкой: — "Уйди ты от устья Оки и давай князю нашему дань". — "Я не князь мордовский, а только выборный "панок", — отвечал Абрамка: — меня Мордва не послушает, а вот я соберу весь мордовский народ, поговорю с ним и уговорю всю Мордву покориться русскому князю; только дай мне сроку четыре года". — "Не дам тебе четыре года, — отвечал русский «мурза»: — а даю сроку четыре дня". Абрамка согласился, оповестил ближайшую Мордву, и в две ночи через Тайницкие ворота набралось в его городок пять тысяч Мордвы. На четвертый день условленного срока Абрамка велел раскопать засыпанные землей ворота, и ударила Мордва на русскую рать. Но русские одолели, завладели городком, сожгли его, разграбили, а жителей, которых побили, которых в полон взяли. Сам Абрамка был убит. Поставили русские свой городок не на том месте, где было Абрамово городище, а выше по течению Оки, на месте, которое приходится теперь супротив ярмарочного моста. Мордва, узнав о гибели панка Абрамки, и что город его в устье Оки занят русскими, заволновалась, и шесть тысяч мордовских ратников собрались отмстить за смерть своего «панка» и выгнать русских из земли своей. Русских было только тысяча человек. Узнав о приближении Мордвы, они вышли навстречу и бились с нею около деревни Новой, иначе Щербинка, пробились через мордовские полчища и через Березполье уехали во Владимир. Русские были на конях, а Мордва пешая, оттого она и не могла достичь бежавших русских. Узнав об этом, русский великий князь сам двинулся на Мордву и, завладев их прибрежными местами, основал Нижний Новгород.

От русских преданий обратимся к мордовским. У племени терюхан, как ближайшего к Нижнему Новгороду, сохраняется предание о первоначальном завладении русским князем Мурзою их землями. Терюхане, как мы уже сказали выше, почти совершенно забыли свой язык. Они и песни поют по-русски, и былины свои сказывают на русском языке. Одну из таких былин священник села Сивухи, Рождественское тож, записал в 1848 году и представил преосвященному нижегородскому Иакову, ревностно занимавшемуся собиранием народных сказаний во вверенной ему епархии. Покойный преосвященный передал нам часть собранных им посредством приходских священников, сказаний. Сказание о «мурзе», московском царе, увидавшем на Дятловых горах одетую в белые балахоны и молящуюся своему богу Мордву, и о том, как за дары этого русского «мурзы», посланные молельщикам, старики мордовские послали хлеб, соль и мед, но молодые ребята, съев все это, поднесли «мурзе» землю и песок, что он и принял за знак добровольного подчинения мордовской земли его власти, — все это сказание носит на себе несомненную печать древности. Приводим мордовскую былину в том виде, в каком получили ее от покойного преосвященного Иакова: