— Она поразительна, — сказала Тарани, обходя фигуру Изумрудной Птицы. — Немного поцарапана, и клюв поизносился, но она прекрасна.

Тарани провела пальцем по шелушащейся краске.

Трава вокруг' птицы была примята. Очевидно, туристы часто толпились перед статуей, возвышавшейся у входа на территорию отеля рядом с деревней Зазу.

— Ей далеко до райской птицы, — сказала Кортни с жалостливой улыбкой, обследовав фигуру с другой стороны. — Но ведь каждая статуя — произведение искусства.

— Ты ничего не понимаешь в искусстве, — возразила Хай Лин. — Насколько я помню, ты даже не смогла написать приличную статью о выставке в археологическом музее.

— Лучше видеть искусство во всем, чем совсем не замечать его, — подмигнула Ирма.

— Пойдем, Кортни, нечего с ними разговаривать. — Бесс оттащила сестру, и они присоединились к толпе экскурсантов у стойки портье.

— И это отель? — спросила Корнелия, не веря своим глазам. Деревянные домишки с плетеными соломенными крышами утопали в зарослях метрах в десяти друг от друга.

— Хватит ныть. Это же приключение, — рассмеялась Хай Лин.

— Не волнуйся. Я уверена, что в ванной комнате есть зеркало, — добавила Ирма, волоча красный чемодан к двухкомнатному бунгало номер пять.

— Очень смешно, — пробормотала Корнелия, оглядываясь по сторонам в поисках какой-нибудь помощи.

— Скорее, — крикнула Тарани, — или мы опоздаем на праздник.

— Скорее, скорее, — заворчала Корнелия, с трудом сдвигая с места тяжелый чемодан. — Это водитель автобуса должен был спешить.

Вилл с ключом в руке и рюкзаком на спине терпеливо ждала подругу.

— Осторожнее! — крикнула она, подхватывая соскользнувшую с головы Корнелии шляпу с самыми широкими полями, какие ей только доводилось видеть.

— У вас пять минут и ни секундой больше, — крикнул мистер Коллинз. — Если опоздаете, будете самостоятельно прорубаться через джунгли.

В бунгало было темно, хоть глаз выколи. Свет пробивался только сквозь щели в жалюзи и оставлял на полу узкие полоски.

— Ты захватила ноутбук? — спросила Корнелия.

— А ты как думаешь? — Вилл вытащила черную сумку и торжественно расстегнула молнию. — Прямо с маминого стола. Она одолжила мне его. — Вилл раскрыла компьютер. — Этот серебристый экран соединит меня с миром, где бы я ни была.

Компьютер одобрительно зажужжал, экран засиял.

— Хватит мне льстить, — раздался голос. — Твоя подруга давно вышла из комнаты.

Вилл растянулась на кровати и взяла папку, лежавшую на тумбочке.

— Отель «Восходящая звезда»… Ненавязчивый сервис, местная кухня…

— Очень ненавязчивый сервис, — сердито крикнула Корнелия из душа. — Такой ненавязчивый, ну просто несуществующий. А под потолком полно паутины.

— Заканчивай, — откликнулась Вилл. — Я тоже хочу посмотреть на паутину, и мы должны быть готовы через две минуты.

За стеной что-то упало, затем послышался скрип поднимающихся жалюзи.

— У вас тоже так темно? — услышала Вилл приглушенный голос Хай Лин. — Я только что сшибла на пол фотокамеру.

— Да, темно, — подтвердила Вилл, подходя к окну, чтобы впустить в комнату последние лучи заходящего солнца.

И тут она увидела птицу. Совершенно зеленую птицу, сидевшую на нижней ветке дерева. Птица посмотрела на Вилл и вспорхнула с ветки.

Ветер разносил ароматы мяты, чеснока и острого красного перца. Под деревьями вокруг храма женщины жарили овощи для туристов, прибывающих на Праздник Изумрудной Птицы. Со стороны деревни появились старейшины, шагающие в ритме, отбиваемом барабанами. Босоногие ребятишки бегали в толпе, выпрашивая конфеты у учащихся Шеффилдской школы, и те с радостью их угощали.

Вилл, Корнелия, Тарани, Хай Лин и Ирма стояли у самого каната, отделявшего наблюдателей от окаймленной колоннами площадки, которую до сих пор девочки видели только на фотографиях в книге.

— Колонны выше, чем я ожидала, — сказала Вилл. — Должно быть, много времени ушло на их сооружение.

— Посмотрите туда, — предложила Тарани, встав на цыпочки и вытягивая шею. — Барельефы просто фантастика.

— Они рассказывают историю сражения Изумрудной Птицы и Койота, — пояснил Мартин Блазе, стоявший рядом с ними. — Народ Зазу верит, что обязан богатыми урожаями и счастливой жизнью только дару Изумрудной Птицы.

— Посмотрите, как они смеются, — сказала Ирма, наблюдая за мальчиками, стоявшими у кольца колонн.

Мальчики подпрыгивали на месте, нетерпеливо ожидая начала празднества.

— Они горды тем, что танцы их народа привлекают столько зрителей, — сказала миссис Варгас. — Они целый год трудятся над своими нарядами.

— Это всегда одна и та же история, но рассказанная по-новому, — добавил антрополог, приглашенный мистером Коллинзом. — Поэтому всё обновляется.

Команда Голоса Хитерфилда уже установила телекамеры. Одна из обезьян, сидевших на дереве, спрыгнула на тропинку и ухватила яркий кабель, но оператор быстро прогнал налетчицу.

— Может, стоит поесть? — спросила Ирма. — Я бы с удовольствием попробовала какое-нибудь из местных блюд.

— После церемонии запланирован прием, — сообщила миссис Варгас. — Лучше начинайте фотографировать. Как я заметила, вы еще не вытащили фотоаппарат.

— Я успею, миссис Варгас. — Ирма обыскала многочисленные кармашки своей репортерской сумки и разочарованно застонала: — Какое невезение! Я забыла положить запасные пленки.

— Вот что получается, когда пользуешься допотопным оборудованием. — Корнелия помахала крошечным аппаратиком, работающим и как телефон, и как видеокамера, и как высококачественный цифровой фотоаппарат. — Три в одном, и никаких проблем!

— Глупости, — возразила Хай Лин. — Ирма предпочитает традиционные методы, и должна сказать, что я ее поддерживаю.

Отбивающие ритм барабаны прервали их беседу. Местные жители приблизились к кругу, ограниченному колоннами, и остановились, изображая сцену с первого барельефа. Огромный Койот в роскошной черной маске спрятался в группе танцоров. Старейшина встал в центре. Его наряд был украшен разноцветными перьями, слегка покачивающимися на ветру.

— Это не Изумрудная Птица, — удивилась Бесс.

— Она не появляется в первой сцене, — заметила Тарани.

Заговорил мужчина, стоявший на старом сундуке рядом с тропинкой, ведущей в храм.

— По легенде, когда самая яркая звезда в созвездии Райской Птицы появляется на небе, ее лучи падают на стену храма, оживляя героев, превращенных в камень. Герои входят в человеческий мир, и начинается церемония.

Дрожь восторга пробежала по толпе. Многие придвинулись поближе, чтобы лучше видеть происходящее.

Мартин Блазе, явно взволнованный своим присутствием на церемонии, повернулся к ученикам:

— Неизвестно, как народ Зазу узнает, когда восходит звезда, потому что астрономические знания местные жители почерпнули не из научных исследований. Вот почему восход звезды кажется им волшебством и они так жаждут поделиться ее историей.

— И никто не знает, как они рассчитывают время появления звезды? — спросила Хай Лин.

— Никто, — подтвердил мистер Коллинз. — Но вы увидите, что и сам храм, и окружающие его колонны ориентированы на звезду, как будто воздвигались для того, чтобы указывать место ее появления.

Небо потемнело, и воцарилась тишина, нарушаемая лишь музыкой цикад, начавших свой вечерний концерт. Загоревшиеся факелы осветили площадку, подготовленную для церемонии. Танцоры Зазу, стоявшие в круге, подняли головы и обратили глаза к небу, к тому месту, где вскоре должна была появиться звезда. Прямо над джунглями вспыхнуло зеленоватое разгорающееся сияние. Все затаили дыхание. Там, где только что ничего не было, появилась восходящая звезда.

— Какая красота, правда, Хай Лин? — прошептала Вилл, сжимая руку подруги.

И вдруг появился единственный луч. Он скользнул между колоннами и коснулся заключенной в камень Изумрудной Птицы.