Это было все равно что идти по грудь в густом сиропе. Ноги Корнелии не желали продвигаться вперед. Казалось, сам воздух оказывает сопротивление, выталкивая ее назад. Они только подошли к огороженной территории, а она уже чувствовала усталость. А через пять минут она была совершенно обессилена. Сердце бешено колотилось, и самые простые движения давались с трудом. — Держитесь… за руки, — с трудом выговорила Вилл, делая судорожные вдохи после каждого слова.

— Крепче…

Собрав волю в кулак, Корнелия потянулась и ухватила Тарани за руку. И вдруг сил у нее прибавилось, будто совместная работа Стихий могла преодолеть плотную завесу времени. Тарани поймала руку Хай Лин, та дотянулась до Ирмы, которая уже держалась за Вилл… Но где Муравьишка?

— Где… Муравьишка? — произнесла Корнелия, едва справляясь с дыханием.

Муравьишка исчез. Исчез, словно его с ними и не было. Но вот словно вспыхнула молния, а потом…

Корнелия увидела Муравьишку: его фигура мелькала, словно в ускоренном кино. «Замри», — хотелось крикнуть ей, но речь требовала от нее слишком больших усилий. А в следующий миг юноша уже стоял около нее, и его рука лежала на ее руке, принося ей тепло и успокоение…

Нет, не просто успокоение — освобождение. Теперь она могла дышать, могла двигаться, могла говорить.

— Что произошло? — спросила Корнелия, переводя дыхание.

— Не знаю, — помотал головой Муравьишка. — Вы все вдруг застыли. Словно не могли пошевелиться. А потом я прикоснулся к каждой из вас…

— И теперь мы снова можем двигаться!

— Да.

У Корнелии было такое ощущение, что ее тело заново училось дышать. Словно оно забыло, как это делается, а теперь постепенно вспоминало. Сердце ее снова билось в нормальном ритме. Внезапно она ощутила вспышку жара на груди и посмотрела на подвеску с фениксом.

— Нет! — воскликнула она.

— Что? — встревоженно спросила Вилл. — Что случилось?

— Песок, он начал сыпаться!

Подруги недоверчиво посмотрели на хрустальные песочные часики, зажатые в когтях феникса. Черный песок медленно и неумолимо просачивался из верхней половинки в нижнюю.

— Но мы же никуда не перенеслись! Мы все еще в Хитерфилде! — Хай Лин была поражена не меньше Корнелии.

— Теперь уже все равно, — проговорила Корнелия, стараясь не поддаваться панике. — Четвертое путешествие началось, и наше время пошло.

— В этом есть и свои плюсы, — заметила Вилл. — Движение песка должно означать, что Фрагмент Феникса где-то неподалеку.

— Здесь?!

— Ну, мы пока еще не знаем, где именно.

Корнелия ощущала полную растерянность. Все шло не так, как должно было идти. Она-то думала, что им снова предстоит перенестись в какой-то далекий мир вроде Орбиса, а оказалось, что все будет происходить в Хитерфилдском зоопарке. А тут еще они чуть не увязли во времени, как осы в меду, и только прикосновение Муравьишки спасло их… Ничего не понятно!

Воробей медленно бил крыльями на траве у девочек под ногами.

— Бедняжка, — сочувственно произнесла Хай Лин. — Что с ним?

— Наверное, то же самое, что минуту назад было с нами, — предположила Вилл. — Если махать крыльями в таком замедленном темпе, ни за что не взлетишь.

Муравьишка присел на корточки и бережно взял изможденную птицу в руки. Несколько секунд воробей приходил в себя, потом быстро заморгал, расправил крылышки и взлетел, тут же направившись в сторону выхода, будто собираясь никогда больше не возвращаться сюда.

Наблюдая за этой сценой, Корнелия размышляла над словами Вилл.

— Выходит, мы были как эта пташка? — задумчиво произнесла она. — А когда Муравьишка дотронулся до нас, все прошло…

— Да, так и было.

— Но как?.. Что ты сделал? — обратилась она к юноше.

— Ничего, — недоуменно покачал головой Муравьишка. — Я просто дотронулся до тебя, чтобы привлечь к себе внимание. Ты как будто не видела меня.

— Но ты так быстро мелькал, что я не могла за тобой уследить. Сейчас ты тут, а через секунду в другом месте.

— То же самое было, когда Горгон замедлил мое время, — с содроганием произнесла Хай Лин. — Все вокруг двигалось слишком быстро. Я ничего не могла разглядеть. Но на самом деле это я воспринимала все слишком медленно.

— Мы должны оставаться вместе, — решительно заявила Вилл. — Муравьишка, что бы это ни было, продолжай в том же духе. А если кому-то из вас станет тяжело, мысленно обратитесь к Сердцу Кондракара.

— Но я же ничего не делаю… — начал было Муравьишка, но Вилл оборвала его:

— Конечно же, делаешь, даже если ты сам этого не осознаешь. Наверное, это как-то связано с твоей чаронепроницаемостью. В любом случае, если ты, да и все мы будем держаться поближе к Сердцу Кон-дракара, думаю, все будет в порядке.

И они зашагали дальше. Под ногами хрустел гравий. В кустах, тянущихся по обеим сторонам дорожки, вяло жужжали сбитые с толку насекомые, многие из которых совершенно потеряли способность передвигаться. Впереди показался вольер с большими кошками, где с одной стороны содержались львы, а с другой — тигры. Один из тигров расхаживал по вольеру — что вполне характерно для кошек, если не считать того, что перемещался он очень медленно и задом наперед.

Корнелия зажмурилась и снова открыла глаза. Ничего не изменилось.

— Вы только поглядите, — прошептала Хай Лин. — У меня прямо мурашки по коже.

— Как будто смотришь фильм, который прокручивают в обратном направлении, — сказала Ирма. — Только очень-очень медленно.

— Но мы-то не двигались назад? — Корнелия вопросительно посмотрела на Муравьишку.

— Нет, вы пытались идти вперед.

— Может, чем ближе к ловушке, тем действие магии сильнее? — предположила Тарани. — Или, возможно, наша магия и Сердце ослабили воздействие ловушки.

— Это кощунство, — заявил Муравьишка, глядя на пятящегося тигра. — Нельзя так издеваться над животными. — И он принялся перелезать через ограду.

Корнелия бросилась к нему и схватила его за ногу.

— Нет, Муравьишка! Этот зверь опасен!

— Но он страдает.

— И от этого не становится более дружелюбным.

Юноша тряхнул ногой, стараясь высвободиться из рук Корнелии.

— Он меня не тронет, — произнес Муравьишка, глядя на чародейку широко раскрытыми глазами, в которых читались спокойствие и безмятежность.

Корнелия непроизвольно выпустила его ногу. Он быстро вскарабкался на вершину ограды — его тренировки в Башне Орла не прошли даром, — затем перешел вброд заполненный водой ров, служивший дополнительной защитой, и выбрался на другую сторону.

Вокруг простирался азиатский ландшафт, который должен был изображать естественную среду обитания тигров.

— Не могу на это смотреть, — покачала головой Тарани. — Почему ты отпустила его, Корнелия?

— Не волнуйся, в случае чего тигр получит хорошенький душ, — заявила Ирма, встав на изготовку и сфокусировав взгляд на воде, заполнявшей ров.

— Он сказал, что тигр его не тронет, — произнесла Корнелия, словно пребывая в легком оцепенении. — И… я ему поверила. — «Прямо как миссис Лэр, когда Муравьишка сказал, что с ее мужем все будет в порядке», — вспомнила она.

Муравьишка тем временем встал на пути тигра, и, когда тот приблизился, просто положил руку ему на спину. На мгновение зверь замер, а затем растянулся на земле и принялся довольно урчать.

— Возвращайся! — завопила Вилл Муравьишке. — Скорее возвращайся!

— Иду! — откликнулся юноша, задержавшись еще ненадолго, чтобы полюбоваться на распростертого у его ног зверя. — Ты красивый, — сказал он тигру. — Свирепый, но красивый. Теперь с тобой все будет в порядке.

Затем он снова перешел ров и перелез через ограду.

— Это было потрясающе! — призналась Вилл. — Но ты не можешь прикоснуться здесь к каждому животному.

— Не могу, — согласился Муравьишка. — Поэтому мы должны найти причину происходящего и устранить ее.

Корнелии показалось, что он выглядит как-то иначе. Будто Муравьишка снова стал старше, хоть они и не оставляли его на несколько лет в другом мире, как раньше. Да и дело было не в возрасте. Правильнее было бы сказать, что он возмужал. Теперь в нем ощущались спокойствие и уверенность в себе, которые отсутствовали раньше. И тем не менее сквозь эти новообретенные качества проглядывали черты прежнего маленького Муравьишки — мягкость, доверчивость и огромной силы воображение.