Бен доковылял до двери на лестницу. На второй подземный заходить не надо, вниз, вниз... Нет, стоп. Так он не дойдет. На площадке он остановился и прислонился затылком к стене. Кажется, отходняк... Нет, рановато еще... "Надо перевязаться, а то не дойду тупо от потери крови..." Подствольный фонарик светил куда угодно, только не туда, куда надо; руки скользили мимо, он никак не мог нащупать застежку кармана, в котором лежал перевязочный пакет. Бен чертыхнулся и содрал перчатку. Обертку бинта отшвырнул вниз, в просвет между перилами. Внизу, на самой нижней площадке лестничной шахты что-то булькало и пузырилось; потом вспыхнуло зеленым светом, поглотив скомканную обертку. Он затягивал бинт плохо гнущимися пальцами; туже, туже, а марля слой за слоем все набухала багровым соком; одного мотка оказалось мало. А, да, жгут... Наверно, надо сначала жгут... Совсем забыл! А кстати, где он? Вроде клал в подсумок слева на боку?

Бен зашарил по поясу. Опаньки! От подсумка одни лоскутки висят... Теперь ни жгута, ни шприц-тюбика... Тьфу ты! - тут же спохватился Бен и обругал себя растяпой. Жгут же на приклад намотан! "Вот это переклинило мозги, раз он перед самым носом, а я смотрю на него и не вижу... Совсем забыл, что я не клал жгут в подсумок! Это Ромка хотел, чтоб я его туда положил, а я спорил... Хы, я прав оказался! Зато остался без промедола. Терпи так, приятель!"

Парень отмотал с приклада упругую резиновую ленту. "Ой, блин! Не люблю я эти жгуты... Ладно, наплевать. Это ненадолго. В любом раскладе ненадолго." Бен присосался пересохшими губами к фляжке, потом кое-как оторвал себя от стены. Он думал, что уже не сможет сдвинуться с места, но в большом подсумке плескали энергией живые "звездочки" - они помогли... Подхватил автомат. Теперь вниз... Последний рывок.

И темнота вокруг тоже как будто сделала рывок. Мерцание замельтешило чаще и ярче, на уши надавило, словно в набирающем высоту самолете. Или ему почудилось, или он услышал...

– Ой... - невольно вырвалось у Романа при взгляде на экран индикатора.

Только что колебавшийся между желтым и светло-оранжевым, квадратик стремительно наливался ярко-апельсиновым, и его цвет полз по спектру дальше... На секунду стал огненным и потом уверенно вспыхнул алым.

– Красный... - раздался над ухом хриплый шепот Грищука. - Это же предельный уровень...

Роман смотрел ошалелыми глазами на красную полосу.

– И это возле ворот... А внутри... Господи, что же там такое сейчас твориться?!

– Ребята! - вдруг заорал дядя Гера, - Отходим отсюда скорее! Дальше, дальше! Глюки начались!

Мерцающие искорки в воздухе усилились, освещение исказилось, словно кто-то сдвинул на панели настройки экрана "яркость" и "контраст" до максимума, а со стороны НИИ на незваных гостей наплывал туман клубящимися молочными облаками. По мере приближения они постепенно уплотнялись и меняли форму, принимая очертания уродливых человекообразных фигур.

– Маски надеть! - рявкнул Роман, наученный печальным опытом прошлого похода.

Спутники не стали возражать, хотя дядя Гера и промычал из-под своей, что это - не вредный газ и даже не настоящий туман, это все глюки от излучателя, и нужно просто отойти подальше - туда, где излучение заметно рассеется и перестанет давить на мозги.

– Ребята, скорее! Вон туда! - дядя Гера указывал на высохшее дерево метрах в ста от "Камаза". - Не оборачивайтесь! Глюки все это, глюки... Чем скорее отойдем - тем скорее они пропадут...

Но повернуться спиной и не пытаться стрелять в надвигающиеся белесые сгустки было выше сил. Присмирел даже непрошибаемый Грищук; Ромка бежал трусцой вслед за проводником, и ему казалось, что вот-вот - как в старом, с детства известном фильме, - его нагонит сгусток тумана, повернется к нему лицом ангела и в тот же миг это лицо превратится в хищный оскал голого черепа...

Но он постоянно помнил о том, что у индикатора пси-излучения радиус приема сигнала ограничен. И на ходу то и дело бросал взгляд на экранчик.

Грищук теперь обогнал его и шустро припустил следом за дядей Герой; а Роман остановился. Сигнал еле ловится, то и дело пропадает...

– Эй, капитан! - окрик напарника отвлек его внимание от индикатора. - Ты чего там? Пошли! Надо отойди еще дальше!

– Сигнал теряется, слишком далеко! - крикнул в ответ Роман.

– Да брось! Брось ты эту фиговину! - махнул рукой дядя Гера. - Если парень дойдет живым до кнопки, мы и так узнаем! Глюки ж пропадут!

Роман растерянно переводил взгляд со спутников на индикатор.

– Ромка, пошли! - отчаянно звал его дядя Гера. - Крышу свою пожалей, съедет же, если будешь долго под излучением болтаться! А малой - если он может сдюжить, то он и так сдюжит! Ты ему все равно ничем не поможешь...

"Да, верно... Незачем зря рисковать. Лучше уж минуть пятнадцать спустя еще раз подойду поближе, проверю, есть ли излучение."

Он сунул прибор в карман и припустил следом за спутниками. Гул в ушах постепенно затихал, давление на голову уменьшалось; воздух уже не искрил перед глазами, а белые облачка тумана сами собой растаяли.

– Снорки, двое, слева на десять! - рявкнул Грищук.

Затрещали автоматы. "Вот и хорошо, вот и дело нашлось" - неожиданно обрадовался Роман.

"Она мощности прибавила, что ли?!" - думая "она", Бен подразумевал Зону. Ее величество Зону, словно это было существо, наделенное разумом и обладающее собственной личностью. А иначе отчего настолько повысился уровень пси-излучения? Случайный шатун возле установки вывернул регулятор на максимум?! "Надо скорее; неизвестно, сколько выдержат мои мозги..."

Бен торопливо спускался вниз по лестнице, хромая и подволакивая ногу. Силы заметно подтаяли, а боевая химия все еще кипела в крови - Ромка не сказал, насколько хватает ее действия, но наверняка заметно больше, чем на час; а Бен воюет тут максимум час. Его движения теперь стали резкими и порывистыми - раненая нога подгибалась, натруженное тело вопило о передышке, но бурлящий адреналин один черт не дал бы спокойно посидеть и расслабиться, даже если бы здесь можно было присесть... Оттого и координация стала подводить; и Бен несколько раз чуть не скатился кубарем со ступенек.

Прошлый бой ничуть не отпустил пружину внутри него, наоборот - взвинтил ее до предела; и Бен теперь только и ожидал, что вот-вот из темноты опять выплывет белая вспышка фонаря на буйной головушке шатуна или выскочит с ревом очередной снорк. Тело было готово "на автопилоте" среагировать быстрее рассудка.

Но на третьем подземном тихо... До странности тихо... Только вода где-то капает, влага сочится с потолка. И чувство опасности молчит. Одна аномалия на самой нижней лестничной площадке, зеленая булькающая хрень, но как раз от нее-то и не будет никакого вреда. Если на ту самую площадку не соваться. Неужели на третьем подземном никого больше нет? Неужели все противники собрались на первом подземном, чтоб остановить его как можно дальше от того места, которое Зона изо всех сил пытается защитить?

Тем временем он доковылял до последней двери, чуть-чуть приоткрытой. Остановился, протянул к ней руку, и замер, прежде чем отодвинуть ее и шагнуть внутрь.

– Слышь, ты... - сказал Бен вслух и сам ужаснулся тому, насколько срывается его голос. - Ты чего от меня хочешь? Чтоб я развернулся и ушел? Так вот, не будет этого. Некуда мне отступать, позади Москва. От меня ведь не отцепятся, меня опять сюда пинками погонят. Так что давай разбираться сейчас, чтоб не тянуть кота за хвост в долгий ящик. Или я грохну твой чертов излучатель, или ты грохнешь меня. Хотя... Хотя у нас еще есть возможность договориться.

Окажись в подземелье посторонний наблюдатель, он наверняка решил бы, что парень тронулся умом - с совершенно серьезным видом стоит и разговаривает вслух неизвестно с кем. Вернее, разговаривает с пустотой, потому что рядом нет никого, кто мог бы Бена услышать. И был бы совершенно прав в этом своем выводе - потому что ни одного живого и мыслящего на сотни метров вокруг действительно не было. А тела в прозрачных, наполненных зеленоватой жидкостью саркофагах находились за десяток километров отсюда.