Этот рост злоупотреблений не был чем-то случайным. Управление с помощью раздачи «кормлений» в России к этому времени существовало достаточно давно и не порождало каких-либо серьезных конфликтов. Ряд мер способствовал предотвращению злоупотреблений. «Кормления» давались на сравнительно короткий, точно определенный срок, в так называемых «доходных списках» обозначался размер «кормов», которые разрешалось взимать с населения, а, главное, по окончании срока кормления население имело право жаловаться на кормленщика великому князю, и совершившего злоупотребления вельможу правитель принуждал к возмещению убытков. Во время малолетства государя власть оказывалась в руках то одного, то другого из соперничающих боярских кланов, раздававших кормления своим приверженцам, и эти меры переставали действовать. Наместники и волостели теперь могли не опасаться, что их привлекут к ответственности; это и вызывало такой широкий размах злоупотреблений.

Высказывания псковских летописцев, тесно связанных с посадской средой, могут создать впечатление, что от этих злоупотреблений страдали прежде всего крестьяне и «посадские люди» — горожане. Такой вывод был бы неправильным. В летописном рассказе о первых реформах нового правительства читаем, что в предшествующие годы «детем боярским чинилися силы и продажи (то есть насилие и несправедливые судебные штрафы. — Б.Ф.) и обиды великие в землях и в холопех», то есть злоупотребления «кормленщиков» ложились тяжким бременем и на дворянство.

Следует обратить внимание на одну особенность приведенных выше летописных свидетельств — в них сквозит острое возмущение действиями неправедных носителей власти, возмущение, которое находило свое выражение, в частности в адресованных власти требованиях реформы традиционного управления.

Характер этих требований во многом объяснялся тем, что конец XV — первая половина XVI века в истории России — это важный этап на пути формирования «сословий» — тех основных социальных общностей, на которые разделялось общество эпохи развитого Средневековья. Хорошо известно, что «сословия» объединяли общности людей, отличавшихся друг от друга по роду занятий, по объему присущих только им прав и обязанностей, которые передавались по наследству. Однако эти особенности были присущи и отдельным группам людей, на которые делилось русское Средневековое общество в предшествующие столетия. Эти общности более раннего времени отличались от сословий развитого Средневековья тем, что каждый социальный слой распадался на большое количество групп, заметно отличавшихся друг от друга по своему положению в обществе.

Если говорить о воинах-землевладельцах, из которых со временем сформировалось дворянское сословие, то в XIV—XV веках они служили многим государям (нередко даже одна сравнительно небольшая территория в Ростовском или Ярославском крае была поделена между несколькими князьями). Были большие различия в положении тех «детей боярских», которые получали землю в условное владение, и тех, кто был обладателем наследственной родовой собственности. Владельцы полученных во временное пользование земель (с конца XV века такие владения стали называться «поместьями», а их владельцы — «помещиками») не могли распоряжаться ими по своему усмотрению и передавать их по наследству, за «запустение» поместья им грозили опала и немилость. Помещики должны были являться на службу или на военный смотр по первому требованию и допущенная при этом небрежность могла привести к потере «поместья». Те, у кого была своя родовая, полученная от предков собственность («вотчина»), могли не только свободно распоряжаться ею (передавать по наследству, давать в качестве вклада в монастырь), но и свободно выбирать, кому именно они желали служить — государю, боярину или епископу, а некоторые из них и вовсе никому не служили, лишь являлись на войну, когда стране угрожало нападение и объявлялась мобилизация всех военных сил.

Ту же пестроту, может быть, не столь сильно выраженную, можно проследить и наблюдая за судьбами городского населения. Средневековые города также неоднократно делились на части («дельницы») между князьями, многие торговцы и ремесленники были заняты в личном хозяйстве этих государей и в состав городской общины не входили, значительная часть горожан жила на земле, принадлежавшей боярам, епископским кафедрам, монастырям. Положение каждого из таких поселений — «слобод» — отличалось от положения другого, а его жители были гораздо теснее связаны со своим землевладельцем, чем с другими группами горожан. В таких условиях любой социальной группе, даже ограниченной рамками одной сравнительно небольшой территории уезда или города, было трудно прийти к осознанию общности своих интересов.

К середине XVI века положение изменилось во многом благодаря политике объединения отдельных княжеств и территорий в единое целое — Русское государство, политике, которая последовательно проводилась великими князьями Московскими во второй половине XV— первой трети XVI века. Теперь дети боярские в подавляющем большинстве становились вассалами великого князя, сидевшего в Москве. Стараясь увеличить свои военные силы и поощрить бояр и детей боярских лучше нести службу, великие князя широко практиковали раздачу государственных земель в условное держание. В результате к середине XVI века многие бояре и дети боярские стали владельцами и вотчин, и поместий. Постепенно распространялось представление, что вотчинники со своих земель также должны нести военную службу по приказу великого князя.

Посадское население городов — торговцы и ремесленники — к середине XVI века также имели над собой одного государя — великого князя Московского (очень немногочисленные частновладельческие города сохранялись лишь на окраинах страны). При этом торговцы и ремесленники, занятые в личном хозяйстве прежних государей, были включены в состав соответствующих городских общин, так как великие князья Московские больше не нуждались в их услугах. Со второй половины XV века великие князья Московские стали заниматься «посадским строением», конечной целью которого была ликвидация всех частновладельческих слобод на территории городов. Изданный в правление Ивана III «указ слободам», по-видимому, как-то ограничивавший их расширение, упоминается в текстах середины XVI века. Уже в 80-е годы XV века (например, на Белоозере) целый ряд таких слобод был изъят из-под власти монастырей и бояр и «приписан» к городской посадской общине. Как важная часть средневекового города такие слободы сохранялись и позднее, но их удельный вес резко упал, и к середине XVI века они оказались под угрозой ликвидации.

Одним из важных объективных результатов такой политики стало появление сословий. Общие черты в положении представителей этих сословий способствовали осознанию ими общих интересов, появлению заинтересованности в защите этих интересов, пока на локальном уровне, в рамках уезда и города. Эта борьба за общие интересы нашла определенное выражение уже в конце 30-х годов XVI века в требованиях дворян, горожан и крестьян отдельных уездов передать расследование дел о разбоях и наказание разбойников (а такие наказания, как правило, сопровождались конфискацией имущества виновников) из рук наместников и волостелей в руки губных старост — выборных представителей уездных дворян (так называемого дворянского «города»), городских посадских общин и крестьянских волостей (там, где не было дворянского землевладения). Боровшиеся за власть боярские кланы нуждались в поддержке населения и оказались вынуждены пойти на уступки. Псковский летописец с удовлетворением отметил, что «бысть крестьяном радость и лгота велика от лихих людей и от поклепец и от наместников», когда «начаша псковские целовальники и соцкие судити лихих людей на княжи дворе, в судницы». Однако речь шла не о какой-либо продуманной политике, а о уступках, которые по миновании необходимости могли быть взяты назад. Как отметил другой псковский летописец, после получения Псковом грамоты, передававшей расследование дел о разбойниках в руки псковского посада, «бысть тишина, но не на много, и паки (снова. — Б.Ф.) наместницы премогоша».