Родился Лемпситей в Коринфии, в одном из небольших городов-государств, расположенном близ Дороги Королей — торгового пути, идущего с востока на запад, благодаря которому Коринфия вела довольно оживленную торговлю.

Лемпситей рано выучился читать и писать, а когда ему было десять лет, смышленого мальчика заметил старый цат, принадлежавший к Серому Квадрату — сообществу ученых, которые интересовались чистой наукой и магией и которых вовсе не волновали никакие моральные принципы. Они не жаждали творить ни добро, ни зло, а просто постигали суть вещей, стремясь к знанию ради самого знания. Маг этот был уже достаточно дряхлым, нуждался в ученике и помощнике, и Лемпситей с радостью согласился перейти в его дом.

Обучение длилось долго, и когда учитель умер, ученик из забавного и любознательного мальчишки превратился уже в солидного ученого мужа. Страстью Лемпситея стало врачевание, но вовсе не потому, что он любил людей и хотел облегчить их страдания, а потому, что его интересовало, что же такое человек во всех его ипостасях. Однако слава летит быстрее ветра, и к нему со всей страны потянулись больные и увечные, которые, прослышав о его необычайных способностях, видели в Лемпситее единственную надежду на выздоровление. Врачевание страждущих отнимало столько времени, что Лемпситей понял: или помогать людям, или заниматься наукой и магией-

Тогда он принял решение собрать несколько наиболее тяжелобольных людей, обязательно с разными болезнями, обязательно разного возраста и обязательно разного пола, и удалиться с ними в какой-нибудь забытый богами и людьми уголок, основать поселение и в тишине и покое, вдали от суеты, изучать их, а может, и найти средство исцеления. Выбрав десять человек, он предложил им уйти из города, и они с радостью согласились. После долгих поисков была найдена эта большая поляна посреди леса, куда до сих пор не ступала нога человека. Так появилось эта деревня.

— Сколько же лет вы тут живете? — удивился Фартан.

— Не знаю, — пожал плечами Лемпситей, — Я не считаю годы, потому как занят делом. Но мне кажется, если ты не станешь перебивать меня, будет лучше. На чем я остановился?

Люди, которые пришли вслед за Лемпситеем, поверив в него, занялись постройкой жилищ, возделыванием крошечных участков плодородной почвы, охотой, а он, уже достаточно сильный маг Серого Квадрата, все свое время посвящал изучению трав, деревьев, камней, почвы, воды, составлял одно за другим разные снадобья, подбирал подходящие заклинания, пытался создать новые. Ему удалось добиться прекрасных результатов, но до конца преодолеть недуги, изучением которых он занимался, Лемпситей пока не мог.

Однажды, бродя по лесу в поисках редкой маленькой травки, которая цвела лишь один день в году, маг так увлекся, что едва не наступил на змею. К его счастью, она зашипела и грозно выпрямилась, высунувшись из травы. Лемпситей замер, а изящная разноцветная змейка, успокоившись, поползла своей дорогой. Глядя ей вслед, маг вдруг подумал, что ее грациозные движения удивительно напоминают походку одной из его пациенток, Гондии. И тут его осенило.

Это было величайшее открытие. Лемпситей понял, что обычными снадобьями и заклинаниями можно вылечить лишь поверхностные болезни: простуды, переломы, ушибы, зубную боль и прочую мелочь. Для того чтобы победить серьезный недуг, грызущий человека изнутри, надо познать его сущность, скрытую ото всех, и тогда, скорее всего, решение будет найдено.

Несколько месяцев маг не выходил из дома, читая и перечитывая старинные свитки и толстые манускрипты, пытаясь отыскать формулу, по которой можно составить зелье, чтобы раскрыть душу человека до конца, увидеть то, о чем он и сам не догадывается. И его труды оказались не напрасными. В конце концов он получил вожделенную формулу и изготовил снадобье.

Едва дождавшись утра, Лемпситей собрал жителей деревни и сообщил им:

— Скоро, я думаю, вы избавитесь от терзающих вас недугов. Я создал новое лекарство. Оно вызовет некоторые изменения в вас, но ничего страшного не произойдет. Поверьте мне еще раз, и вы будете здоровы.

Выдав каждому больному строго отмеренную дозу зелья маг приготовился ждать. Долго ждать ему не пришлось. Ночью кто-то осторожно поскребся в его дверь, и Лемпситей вышел на порог. Никого. На черном небе, густо усыпанном яркими звездами, словно огромный светильник, висела полная луна, освещая все вокруг неверным, призрачным светом, создавая большие, постоянно меняющиеся тени. И вдруг одна из теней приблизилась к дому, и маг вздрогнул: из темноты на него пристально смотрели ярко-зеленые глаза. Зверь подошел еще ближе, мягко переставляя длинные, мускулистые лапы, и сел возле крыльца, обвив грациозное тело, покрытое короткой черной шерстью, толстым, слегка подрагивающим хвостом.

— Не узнаешь меня, Лемпситей? — заговорила вдруг пантера. — Тогда придется представиться. Я Элмела.

— Элмела? — изумился маг. Так звали женщину, которую много лет терзала боль в желудке. Не может быть…

— Может, — оскалилась черная хищная кошка. — Утром я выпила твое лекарство, а ночью, едва взошла луна, почувствовала, как вытягивается и наливается силой мое тело, как его покрывает мягкая, шелковистая шерсть, как руки и ноги обращаются в крупные когтистые лапы. Радость овладела мной. Я выбежала из дома и устремилась н лес. О! Не могу передать тебе, какие волнующие запахи нахлынули на меня! Ничего подобного я не испытывала прежде. На расстоянии многих локтей я улавливала следы разных животных, но все они были мне неинтересны. И вдруг мои ноздри затрепетали, а сердце забилось быстро-быстро. Со скоростью молнии метнулась я на безмолвный зов и вскоре увидела совсем молодого оленя, мирно щипавшего траву. Одним прыжком я настигла его и прокусила несчастному шею. Теплая, чуть солоноватая кровь наполнила мой рот, и тут свершилось чудо: боль, хоть и смягченная твоими прежними снадобьями, но все-таки жившая во мне, исчезла. Ты все же излечил меня, хоть я и утратила человеческий облик. Но это нисколько не огорчает меня. Наоборот. Я никогда еще не чувствовала себя такой сильной и молодой.

— Кровь молодого оленя? — переспросил Лемпситей. — Спасибо, Я знаю, как вылечить тебя окончательно. Надо приготовить лекарство из этой крови.

— Зачем мне лекарства? — удивилась Элмела. — Я теперь сама смогу позаботиться о себе.

— Понимаешь, — пояснил маг, — скорее всего, наутро человеческий облик вернется к тебе. Я сейчас не могу ничего объяснить. Мне еще самому надо во многом разобраться.

Продолжить разговор им помешало появление нового гостя. Послышался громкий треск и топот, и в полосу лунного света вошла крупная свинья, поросшая густой, жесткой шерстью. Из ее приоткрытой пасти торчали огромные клыки длиной не менее половины локтя, вымазанные липкой землей.

— А ты кто? — поинтересовался Лемпситей.

— Я Хоцеро, — ответила свинья и гулко хрюкнула, — Хорош я стал?

— Это, к сожалению, не навсегда, — вздохнув, пояснила Элмела.

— Кому как, — глядя на нее исподлобья, проворчал Хоцеро, — А ты кто?

— Элмела, — пояснил маг. — Но ты лучше скажи, как твой недуг? Ведь твои ноги и так плохо носили тебя, а теперь на них давит такая тяжесть…

— Тяжесть как тяжесть, — буркнул Хоцеро, — ничего особенного. К тому же я отыскал какие-то странные корешки…

— Покажешь, где и какие, — распорядился Лемпситей, — и скоро забудешь о своих болячках. А сейчас идите. Мне надо подумать. Только не уходите далеко от селения, а то еще заблудитесь, когда вернетесь в свое прежнее обличье.

Однако уединиться магу в ту ночь не удалось. Его пациенты, обретя новые тела, спешили поделиться нахлынувшими на них новыми, совершенно необычными впечатлениями. Гондия, молодая, ослепительно красивая женщина, которой грозила неумолимо подступавшая слепота, в ночь полнолуния обратилась в изящную змею — кротала — с роговыми кольцами на хвосте. Поигрывая ими, Гондия, досадуя на вдруг возникшую шепелявость, рассказала Лемпситею о том, каким неожиданно предстал для нее мир. В отличие от своих соседей она устремилась не в лес, а в горы и отыскала там кусочки давно окаменевшей смолы, которые очень хотела попробовать на вкус, но не смогла откусить ни крошки. Маг радостно кивал, слушая неторопливую речь Гондии, и в конце концов пообещал и ей изготовить чудодейственное средство против ее болезни.