Здесь они остановились и прислушались. Полная тишина.

— Пока что все нормально, — прошептал Фрэнк. — Но все это мне что-то не очень нравится. У меня такое чувство, что мы сами лезем в ловушку.

— Теперь пути назад нет, — ответил Джо. — Но я, честное слово, побаиваюсь.

По-прежнему продвигаясь ощупью в темноте, ребята поднимались все выше и выше и уже еле-еле переводили Дух.

— Где это мы? — тяжело дыша, произнес Джо. — Словно поднимаемся по лестнице уже целый час.

— Мне тоже так кажется. Снаружи утес не кажется таким высоким.

Они остановились на минутку передохнуть, затем двинулись дальше. Наконец они добрались ощупью еще до одной двери. Фрэнк поискал ручку. И, найдя ее, слегка повернул, пробуя не заперта ли дверь.

— Я могу открыть ее, — шепнул он Джо на ухо, — но давай подождем несколько минут.

— Если они захватили отца, каждая секунда на счету, — возразил Джо.

Фрэнк уж было согласился, что благоразумнее немного выждать, как за дверью послышались шаги. Ребята похолодели от страха.

— Побежим? — испуганно сказал Джо.

— Это нам не поможет. Прислушайся! Из-за двери до них донесся какой-то скрип, а затем вздох. И все.

— Там кто-то есть, — еле слышно прошептал Фрэнк. Джо в темноте кивнул.

Ребята не знали, на что решиться. Вдруг бандиты выставили за дверью охрану. Если там всего один человек, то они могли бы справиться с ним и его обезоружить. Однако это вряд ли удастся сделать без шума, а на шум сбежится вся банда.

Что делать? Теперь отступать было поздно!

Пока они думали, как поступить, положение неожиданно изменилось. Где-то вдалеке хлопнула дверь. Затем послышался гул голосов и звуки приближающихся шагов.

— Эта ерунда мне уже надоела, — донесся до них сердитый мужской голос. — Или он напишет записку немедленно, или я должен буду узнать причину, почему он ее не пишет.

Ребята вздрогнули. Это был голос того самого человека, который приказал им убираться сегодня из водоема.

— Будет сделано, босс! — произнес другой голос. — Заставлю его сделать, как вы велите, и отведем от себя легавых, пока не перевезем всю добычу.

— Если он откажется написать, то живым он отсюда не выйдет, — ледяным тоном пообещал первый голос.

Фрэнк и Джо тут же вспомнили о полученной матерью записке. Не имели ли контрабандисты в виду их отца? Или это был кто-то другой — может быть, Джоунз, который должен был им либо повиноваться, либо расстаться с жизнью?

Говорившие прошли мимо двери, за которой стояли Фрэнк и Джо. Затем они услышали щелчок выключателя. Под дверью появилась узкая полоска желтоватого света. Ребята сообразили, что ниже был коридор, и трое или четверо мужчин вошли в выходящую в него комнату.

— Ну, я вижу, вы все еще здесь, — сказал мужчина, которого называли «босс». — Сюда легче войти, чем выйти.

Ему ответил какой-то усталый голос. Так тихо, что ребята, хоть и придвинулись вплотную к двери, разобрать слов не могли.

— Вы здесь пленник и останетесь здесь, пока не умрете, если не напишите этой записки.

Снова послышался усталый голос, но ребята опять ничего не расслышали.

— Отказываетесь писать, так? Посмотрим, что можно сделать, чтобы убедить вас.

— Пусть поголодает несколько дней. Это его убедит! — вставил кто-то из сопровождавших. За этими словами последовал взрыв грубого хохота.

— Вы здорово проголодаетесь, если не напишите это письмо, — согласился босс. — Будете писать?

— Нет, — едва разобрали ребята ответ узника.

— Вы слишком много узнали, так что теперь мы вас не отпустим. Но если вы напишите письмо, мы оставим вам немного еды, так чтобы вы не голодали. В конечном счете вы выберетесь отсюда, но уж после того, как сможете нам повредить. Что скажете на это? Хотите поесть?

Узник молчал.

— Выверни-ка ему немного руку, — предложил один из контрабандистов.

При этих словах ребят охватило бешенство. Их первой реакцией было распахнуть дверь и броситься на помощь человеку, которого пытают. Но против нескольких здоровых мужиков они были беспомощны. Их единственной надеждой оставалось появление Береговой охраны, но она могла прибыть слишком поздно!

— Босс, не укокошить ли его сразу? — спросил один из контрабандистов.

— Нет, — быстро ответил вожак. — Никаких грубостей. Мы сделаем это проще — голод. Я даю ему еще один шанс. Либо он напишет записку сейчас, либо мы оставим его здесь глодать до тех пор, пока не скроемся отсюда.

Узник по-прежнему молчал.

До Фрэнка и Джо донесся какой-то скрипящий звук, словно вперед подвинули стул.

— Ну, будешь говорить? — в голосе вожака послышалась угроза.

Несколько секунд длилось молчание, затем раздался крик:

— Пиши записку, Харди, а не то пожалеешь! Это так же верно, как то, что меня зовут Снатсмен!

— Это отец! — вздрогнув, прошептал Джо. — Он нашел гнездо контрабандистов!

— Тише, — толкнув брата, произнес Фрэнк. Самые страшные опасения братьев подтвердились — отец не просто пленник контрабандистов, его жизнь под угрозой!

— Пиши записку! — потребовал Снатсмен.

— Не буду, — ответил Фентон Харди тихим, но четким голосом.

— Слышал, что я сказал. Пиши, а не то умрешь здесь голодной смертью.

— Пусть умру.

— Через пару дней передумаешь. Если ты сейчас голоден, подожди, что будет, когда мы вообще не дадим тебе есть. Тогда увидим — будешь готов продать душу за глоток воды или крошку хлеба.

— Я не буду писать.

— Послушай, Харди. Мы не требуем так уж много. Всего лишь, чтобы ты написал жене, что ты в безопасности и чтобы полиция и твои ребята отказались от поисков. Они повсюду суют свой нос.

— Рано или поздно меня найдут, — тихо ответил мистер Харди. — А когда это произойдет, я расскажу столько, что вас приговорят к пожизненному заключению.

Внезапно в комнате началась какая-то суета, разом заговорили двое или трое контрабандистов.

Ты спятил! — закричал Снатсмен, но в голосе его прозвучала некоторая неуверенность. — У тебя нет никаких улик против меня.

Я знаю достаточно, чтобы тебя осудили за преднамеренное убийство. А сейчас ты снова пытаешься это сделать.

Слишком уж ты умен, Харди. Тем больше оснований держать тебя здесь, пока мы не скроемся. А будешь отказываться с нами сотрудничать, то уж никогда отсюда не выйдешь. Наша следующая большая партия товара поступит сегодня ночью, а после этого мы уйдем за границу. Напишешь это письмо, останешься жив. Если нет, тебе крышка!

Эти страшные угрозы потрясли братьев. Теперь им предстояло решить, бежать ли за помощью или остаться и, рискуя быть пойманными, попытаться спасти отца.

— Ты не напугаешь меня, Снатсмен. У меня такое чувство, что твои дни сочтены. Тебе не удастся получить эту большую партию контрабанды.

Ребята почувствовали, что голос отца немного окреп.

— Я думал, что у тебя больше ума, — рассмеялся Снатсмен, — но ты проиграл, предупреждаю тебя, проиграл. А что будет с твоей семьей? Какую службу сослужит им твое упрямство?

На некоторое время воцарилась тишина. Затем Фентон Харди медленно произнес:

— Моей жене и сыновьям легче будет узнать, что я умер, выполняя свой долг, чем встретить меня дома в качестве защитника контрабандистов и преступников.

— У тебя очень высокое чувство долга, — усмехнулся Снатсмен. — Но ты передумаешь. Тебе хочется пить? Ответа не последовало.

— А есть хочется? Опять никакого ответа.

— Я прекрасно знаю, что хочется. А будет еще хуже. Ты умрешь от жажды и голода, если не напишешь этой записки.

— Я не стану ее писать.

— Прекрасно. Пошли ребята. Пусть некоторое время побудет в одиночестве, дадим ему время одуматься.

Фрэнк с облегчением сжал руку брата — появился шанс спасти отца!

Послышались шаги — Снатсмен и его сообщники покинули комнату и пошли по коридору. Наконец шаги затихли, хлопнула дверь.