Дождь прекратился ночью, хотя погода оставалась пасмурной и промозглой. Кристофер спустился к деревенской площадке вместе с командой Замка, которая представляла собой пеструю смесь из колдунов, лакея, садовника, конюха, доктора Симонсона, Флавиана, молодого чародея, который специально прибыл из Оксфорда, и, к величайшему изумлению Кристофера, мисс Розали. Мисс Розали выглядела порозовевшей и почти хорошенькой в белом платье и белых митенках. Она бодро шагала в белых туфлях, громко сокрушаясь о том, что ловушка, предназначенная поймать Тень, не сработала.

– Я постоянно твердила Габриэлю, что нам надо патрулировать Грань Мира, – сказала она. – К тому времени, как они добираются с товаром до Лондона, у них появляется слишком много мест, где спрятаться.

Сам Габриэль встретил их на деревенской площадке, держа в одной руке свой складной стул, а в другой – телеграмму. Для такого случая он надел полосатую спортивную куртку, которой было лет сто на вид, и широкую панаму.

– Плохие новости, – сообщил он. – Мордехай Робертс вывихнул плечо и не придет.

– О, нет! – в величайшей тревоге воскликнули все.

– Как типично! – добавила мисс Розали и, повернувшись, бросилась к Кристоферу: – Ты сможешь отбивать, дорогой? Хотя бы так, чтобы, если придется, вступить в самом конце?

Кристофер попытался сохранить на лице невозмутимое выражение, но это было невозможно.

– Думаю, да, – ответил он.

Тот день был чистым блаженством. Один из конюхов одолжил Кристоферу великоватый для него белый костюм, который один из колдунов любезно призвал из Замка, и его отправили на край поля. Первой отбивала деревенская команда – и заработала немало ранов, поскольку отсутствующий Мордехай Робертс был лучшим боулером Замка. Кристофер ужасно замерз на промозглом ветру, зато – словно в сбывшейся мечте – ему удалось поймать мяч и вывести из игры кузнеца. Все остальные обитатели Замка, стоявшие в теплых одеждах вокруг игровой площадки, бешено рукоплескали.

Когда Замок начал свои иннингсы, Кристофер сидел с остальной командой, ожидая своей очереди – или скорее надеясь, что его очередь наступит, – и с восхищением обнаружил, что мисс Розали – великолепный энергичный бэтсмен. Она отбивала мячи во все стороны так, как всегда хотел уметь Кристофер. К несчастью, кузнец оказался чертовски хитрым боулером с крученым броском. Он владел всеми трюками, которые Такрой так часто описывал Кристоферу. Доктора Симонсона он вывел из игры за один ран, а оксфордского чародея – за два. После этого замковая команда сконцентрировалась на мисс Розали. Но мисс Розали держалась – с перекинутыми через плечо волосами и пылающим от напряжения лицом. Она играла так хорошо, что когда десятым вышел отбивать Флавиан, Замку нужно было заработать лишь два рана, чтобы выиграть. Кристофер застегнул позаимствованные щитки, абсолютно уверенный, что шанса отбивать ему не представится.

– Еще неизвестно, – сказал мальчик-коридорный из Замка, который записывал счет вместо Кристофера. – Посмотри на него. Он безнадежен!

Флавиан действительно был безнадежен. Кристофер никогда не видел, чтобы кто-либо играл настолько плохо. Его бита либо ощупью качалась из стороны в сторону, точно трость слепца, либо совершала дикие взмахи не там, где нужно. Было очевидно, что он выйдет из игры в любую секунду. Кристофер с надеждой подобрал заимствованную биту. Но выбыла мисс Розали. Кузнец ловко метнул мяч. Деревенские, столпившиеся вокруг игровой площадки, завопили, зная, что выиграли. Посреди воплей Кристофер встал.

– Удачи! – пожелали все обитатели Замка.

Но только в голосе мальчика-коридорного звучала уверенность, что у Кристофера действительно есть шанс.

Под крики и свист Кристофер с трудом побрел в центр площадки – позаимствованные щитки были на два размера больше, чем нужно.

– Сделай всё, что сможешь, дорогой, – безнадежно произнесла мисс Розали, проходя мимо него.

Кристофер продолжил идти, с удивлением обнаружив, что ни капли не нервничает.

Когда он принял боевую стойку, деревенская команда облизнулась. Они вплотную окружили Кристофера, присев в ожидании. Куда бы он ни посмотрел, повсюду вытягивались большие мозолистые руки и издевательски ухмылялись смуглые лица.

– Ну, послушайте! – воскликнул Флавиан на другом конце поля. – Он же всего лишь ребенок!

– Мы знаем, – ответил деревенский капитан, ухмыляясь еще шире.

Кузнец столь же презрительно бросил Кристоферу медленный крученый мяч. Пока Кристофер смотрел, как мяч поднимается по дуге, у него было время вспомнить каждое слово из занятий с Такроем. И поскольку вся деревенская команда кольцом столпилась вокруг него, он знал: чтобы заработать раны, ему надо лишь выбить мяч за пределы этого кольца. С безупречным самообладанием он наблюдал за мячом весь его путь до биты. Мяч немного повернул, но не сильно. Кристофер с треском отбил его за каверпойнт.

– Два! – бодро крикнул он Флавиану.

Флавиан одарил его пораженным взглядом и побежал. Кристофер тоже побежал, и позаимствованные щитки на каждом шагу делали «шлеп, шлеп, шлеп». Деревенская команда повернулась и бешено погналась за мячом, но у Флавиана и Кристофера было полно времени на два рана. У них даже было время сделать третий ран, несмотря на затрудняющие движения чужие щитки. Замок выиграл. На сердце у Кристофера потеплело от гордости и радости.

Зрители из Замка разразились приветственными криками. Габриэль поздравил его. Мальчик-коридорный пожал ему руку. Мисс Розали – по-прежнему с растрепанными волосами – похлопала по спине. Все столпились вокруг Кристофера, говоря, что в итоге Мордехай Робертс им и не нужен, и впервые за весь день из-за церковной башни появилось солнце. На короткое время Кристофер почувствовал, что жить в Замке, в конце концов, не так уж и плохо.

Но к воскресному обеду всё стало по-прежнему. Разговор за обедом вертелся вокруг встревоженных планов, как поймать банду Тени. И только мистер Уилкинсон – пожилой колдун, следивший за библиотекой – всё время говорил:

– Те три редкие книги так и пропали. Не представляю, кому понадобились книги для девочек из Мира Б, но я не могу обнаружить их нигде в Замке.

Поскольку это были книги для девочек, мистер Уилкинсон явно не подозревал Кристофера. На самом деле и он, и все остальные вспоминали о Кристофере, только когда надо было передать соль.

В понедельник Кристофер язвительно спросил Флавиана:

– Никому не приходило в голову, что я могу помочь ловить Тень?

Никогда он еще так близко не подходил к тому, чтобы упомянуть Флавиану о Везделках. Его подтолкнуло к этому воскресенье.

– Ради всего святого! Люди, способные порезать русалок на кусочки, моментально разделаются с тобой! – воскликнул Флавиан.

Кристофер вздохнул и заметил:

– Русалки не оживут снова. А я оживу.

– Меня тошнит от всей этой истории с Тенью, – сказал Флавиан и сменил тему.

Больше чем когда-либо Кристофер почувствовал себя в туннеле без выхода. Он находился в худшем положении, чем Богиня, потому что она перестанет быть Живой Ашет, когда вырастет, тогда как ему придется продолжать в том же духе и превратиться в кого-то вроде Габриэля де Витта. И когда немного позже на той неделе Кристофер получил письмо от папы, лучше ему нисколько не стало. Это письмо тоже вскрывали и запечатали снова, но в отличие от маминого, марки на нем были интереснее. Папа находился в Японии.

«Сын мой,

Мои чары уверяют, что для тебя наступает время наивысшей опасности. Умоляю тебя быть осторожным и не ставить под угрозу свое будущее.

Твой любящий

папа».

Судя по дате, письмо было написано месяц назад.

– Да чтоб его, мое будущее! – пробурчал Кристофер. – Его чары, наверное, говорили о жизнях, которые я недавно потерял.

И, снова погружаясь в страдания, он подумал, что худшее во всем этом – то, что он больше не может с нетерпением ожидать встречи с Такроем.

Тем не менее ночью в четверг Кристофер выбрался сквозь щель в чарах, надеясь найти Такроя. Однако лощина была пуста. Он постоял там немного с ощущением внутренней пустоты. А потом вернулся в комнату, натянул свою одежду и через Место Между отправился навестить Богиню. Только она и Такрой никогда не пытались использовать его.