- Юх-ху-ху! - содрогнулся Вахтанг от очередного укуса и, развернувшись юлой, стремительно бросился в чащу. И Вика была ему в том не помехой.

  'Пятый готов, цель вижу, атакую'.

  'Шестой готов, цель вижу, атакую'.

  Протаранив бедную девушку, как велосипед локомотивом, Вахтанг влетел в кусты и, упав меж ветвей, накрыл голову рубахой. Виктория, свалившаяся рядом, ободрала о колючие ветки лицо, ноги, руки, а также:

  - Ай, мама, ай! - получила два укуса в шею.

  Юля кинулась на помощь подруге и тут же:

  - Ой-ей-ей! - зажмурилась от боли, схватившись за ужаленный нос.

  - Вай-яй-а! - взвыл им в такт грузин, подвергшись очередному нападению с воздуха.

  'Десятый готов, атакую'.

  'Одиннадцатый готов, атакую'...

  Сбежавшая часть компании с ужасом наблюдала за неравным боем между людьми и природой. Последняя вне всякого сомненья побеждала. Но чем они могли помочь друзьям - разве, шеи свои подставить, чтоб тем поменьше досталось.

  Когда уже казалось, что война окончательно проиграна, в сражение вступил отважный пасечник. Выскочив на поляну с дымовушкой наперевес, он принялся окуривать всех и вся длинными и короткими очередями. Крылатому войску это явно не понравилось. Расценив действия хозяина, как гнусное предательство, оно стало медленно сдавать позиции. Непримиримые бойцы еще какое-то время сопротивлялась, но 'химическое оружие', в конце концов, деморализовало и их. Возмущенно жужжа, полосатая эскадрилья начала нехотя разлетаться по ангарам. Загнав на посадку последнюю пчелу, и, водрузив символом сокрушительной победы, крышку на злосчастном улье (кстати, прекрасно исполнившем роль ящика Пандоры), медовый герой приступил к эвакуации раненых.

  Елисей Федулович смерил подозрительным взглядом Аделаиду.

  - Интересные вы тут аттракционы устраиваете. Типа, развлекаетесь в тихом уголке?

  - Да нет, что вы. Он просто хотел вам предложить рамку с пчелами в руках подержать.

  - Весело, - хохотнул Могила. - А посидеть голой задницей на улье он нам не хотел предложить?

  Полынцев отметил, что после смерти Аркадия Эдуардовича, Елисей стал более раскованным.

  - Не берите в голову, - успокоила гостей надзирательница. - Здесь столько разных снадобий, что от укусов уже завтра ничего не останется. Хозяин свое дело четко знает, поверьте - он настоящий мастер. - Она с любовью посмотрела на полянку, по которой возвращалась скрюченная компания, опираясь на мастера, как на хлипкий костыль.

  В пансионат вернулись поздним вечером, усталые и недовольные. Дежурная ахнула, увидев вместо головы на плечах грузина тыкву с ушами, цокнула языком, взглянув на исцарапанную сверху донизу Викторию, прыснула в кулачок, посмотрев на красный носик-помидорку Юлии.

  - Слушайте, вы, часом, не на гладиаторские бои выезжаете? В прошлый раз все ободранные вернулись, сейчас - то же самое.

  Компания не стала удовлетворять ее глупое любопытство и молча поднялась к эстонке, традиционно заполировать поездку коньяком.

  Пострадавшие на минутку разбежались по своим комнатам, чтоб привести себя в порядок, а дезертиры быстренько накрыли на стол, сели, выпили. У них вообще-то было превосходное настроение - всегда ведь хорошо, когда другим плохо (только не надо говорить, что у вас наоборот). Полынцев радовался больше остальных. Он просто пищал от восторга, глядя на Юлину помидорку. Кстати, вроде бы мелочь, а красавицу превратила в чудовище. Пугало, уродка, прелесть, в смысле, до чего противна! Вот и вся цена вашему, девочки, шарму, случись что - и нет его, остается только человек. Вот именно.

  Юля плакала над умывальником, рассматривая себя в зеркало: чучело огородное, страшилище! Куда теперь с таким лицом выйдешь. Пасечник, конечно, намазал нос каким-то снадобьем, но все равно, слива - сливой. И ведь до чего подлые, эти пчелы - в самое видное место укусили, мерзавки.

  - Ты готова? - заглянула в душ уже переодевшаяся Виктория.

  - Нет, куда я с такой рожей? Помоюсь, да спать лягу.

  - Кого там стесняться? Или стесняешься?

  - Вот еще, - фыркнула Юля. - Просто не хочу, и все.

  - Выпить, сейчас не помешает. Стресс нужно снять. Пошли, а то я твоего Андрюшку быстро захомутаю.

  Какая же странная штука - женский характер: вроде бы и не нужен ей этот самый лейтенантик, а как представишь, что подруга будет с ним обниматься, так аж зубы сводит. Ревность? Откуда? Ведь не нравится же совсем, да и хамит почище Погремушкина. А что тогда? Поди, разберись. Может, и правда, стоит напиться? Юля решительно вытерла слезы...

  Грузин, вопреки общим ожиданиям, не только превосходно себя чувствовал, но и был довольно активен. Устроившись рядом с Яной на кровати, он то и дело приставал к ней с поцелуями (не к кровати, разумеется).

  - Слушай, тебя пчелки в какие места покусали? - спросила эстонка, в очередной раз, увернувшись от усатой тыквы.

  - Во все места, сильно!

  - Ты подожди, пусть хоть опухоль сойдет, а то лицо, извиняюсь, от задницы отличить невозможно.

  - Можно. На лице есть усы.

  - Ну, хватит, успокойся, - поморщилась Яна. - Я задницу с усами целовать не собираюсь. Отстань, пожалуйста.

  - Не могу успокоиться, слушай, бурлю весь! Взорваться могу!

  Елисей Федулович, уже достаточно хорошенький, попытался увести разговор в менее взрывоопасную сторону.

  - Послушай, генацв... генацв, - запнулся он на полуслове и, немного помедлив (но, так и не сумев преодолеть препятствие), обратился к грузину в уменьшительно-ласкательной форме. - Послушай, гена.

  - Цвале, - дополнил Вахтанг.

  - Да? - искренне удивился Могила. - Это меняет дело. - Послушай, цвале.

  - Гена, - вновь поправил грузин.

  - Да? - пуще прежнего изумился Елисей Федулович. - Как у вас все сложно. Ну, не об этом речь. Ты мне лучше, вот что скажи, почему мы... му-мы, му-мы, хихик-ик, хорошо звучит. Так вот, почему-му-мы на пляж завтра не пошли?

  - Завтра об этом и узнаем, - сказала, неожиданно появившаяся в дверях Виктория.

  - Хих-ик, - расцвел Могила, увидев рядом с ней Юлю. - Я 'бы' имел в виду. Почему 'бы' мы на пляж завтра не пойти?

  - Странно вы, Елисей Федулович, иногда выражаетесь, - заметила Юля, между прочим, подсаживаясь к Полынцеву. - То - 'яща буща муща' какие-то. То - 'почему бы мы завтра не пошли'. Родной язык стали забывать?

  - Я все понял! - вскинул указательный палец грузин. - Он хотел сказать, что надо завтра сходить на пляж.

  - Ик-менно! - подтвердил Могила.

  - Решено, с утра - все на море!

  Полынцев успокоился: повод на завтра - а без него он стеснялся приходить - был найден. Остальное, его неинтересно. Он встал из-за стола и, откланявшись, покинул номер (тактика - ноль внимания).

  Юля закусила губу. Похоже, мальчик решил поиграть в жмурки? Ну, что ж, там, где ты учился, мы преподавали. Посмотрим, у кого яблочко слаще.