Из кирпичного гаража, отрезая пути отхода, вылезла парочка снорков. Под стеной завода, в кустах, запрыгала еще одна двойка. Нет, ребята-дерьмократы, только чай. Я свои патроны тратить впустую по прыгающим влево-вправо монстрам не намерен. Биться с ними в рукопашную одному против четверых тоже не хочется. Порвут на кусочки. С двумя «вспышками» на поясе можно на чемпионате мира марафон бежать, а уж от этой стаи, я как от стоячих уйду. И рванул я по прямой, только грязь полетела во все стороны из-под подошв. Очень обидно было бы на всем ходу влететь в аномалию, поэтому, оторвавшись от зверюшек, темп сбросил. Оставшиеся без завтрака попрыгунчики недовольно рычали за спиной. Добуду оружие — всех перестреляю. Выведу снорков на Янтаре начисто. Клянусь.

Впереди, за штабелями бетонных блоков и разбросанных труб, в воротах завода, мелькали мотающиеся вдоль ограды зомби. Что же предпочесть, хитрость или скорость? За спиной затрещали кусты. Снорки не теряли надежды поймать шуструю добычу. Придется их в очередной раз обидеть. Выбор исчез, и спасти меня могли ноги быстрые и артефакты редкие. Вы хочете песен? Их есть у меня. Шоркнув ладонями об штаны, я рванул на прорыв. Первого бродячего покойника обошел по большой дуге, прошел по краешку мимо баррикады из мешков с песком, и нос к носу столкнулся с очередным зомби. В руках у него был средненький «Вальтер», с обоймой под пятнадцать патронов. Мне и одного хватит. Взял его руку на излом, и оторвал в локте. Никаких угрызений совести. Мертвым не больно. Вдали, в глубине завода, затрещали выстрелы. На глаза попалась вертикальная лесенка на бетонной опоре. Махом взлетев по ней, я присел на довольно широкую, в три доски, рабочую площадку. Много лет тому назад здесь ходил слесарь, проверял рельсы, подливал масло в толкатель, а сейчас спасается от зомби и монстров банковский клерк. Это и называется приключение, когда за тобой, не выспавшимся и голодным, гонится стая мутантов.

Рядом с двигателем подъема крюка лежал ссохшийся труп. Свисали вниз оборванные лямки рюкзака. Кажется, мне повезло. А этому парню нет. В рельс издалека ударила пуля. Почтенные зомби просят пошевеливаться. Здорово было бы пройти по балке в полный рост, легко и непринужденно, только вряд ли у меня это получиться. Встав на четвереньки, намертво цепляясь руками в железо, я осторожно пополз вперед. На земле кучкой столпились живые мертвецы. Обступили покалеченного. У ворот завывали снорки. Из зарослей вокруг им отвечали собратья.

Человеческое тело, пережившее выброс вне укрытия, лучший довод держаться от этого катаклизма подальше. Защитный костюм просто вплавился в кожу, превратившись в каркас для техногенной мумии начала двадцать первого века. Ладно, не будем думать о грустном. Я перевалился через помятое ограждение и упал рядом с рюкзаком. Неприметный, как будто вылепленный из грязи шарик лежал среди всякой трухи, в которую превратилось остальное снаряжение сталкера. Парень, придумавший артефакту название, был жестким прагматиком. Точнее не скажешь. Колобок, один к одному. Пальцы потеряли чувствительность, словно кожа на их кончиках стала в два раза толще. Полезай-ка ты, приятель, в контейнер, там тебе самое место, ну а я пойду дальше.

На противоположном конце подкрановых путей стоял, чуть-чуть завалившись набок типовой строительный вагончик. Непременный элемент Зоны, наряду с брошенной техникой и кучами стройматериалов. Проскакиваю поверху, спускаюсь с той стороны, и прячусь внутри. Вперед, Сотник, ты не один. С тобой дядька Семен и Юнец, живые псы ждут тебя и мертвый Волк с Лекарем и Отмычкой. Куда бы тебя ни привела твоя дорога, ты будешь в хорошей компании. Исполнение оказалось похуже замысла. Я сорвался с середины лестницы, схватившись за проржавевшую насквозь перекладину. Вместо простого мата из глубин моей глотки раздался вой злого чернобыльского пса. Недавно мне на базе не хватило кофе, я примерно так же зарычал, и чудесный напиток сразу нашелся. По кустам заголосили снорки, не любят, видно, псевдособак.

Запрыгнув внутрь вагона, первым делом внимательно огляделся. Не хватало повернуться спиной к затаившемуся в углу прыгуну в противогазе. Или аномалию пропустить. По всякому люди умирают, кто-то и в луже тонет, водкой упивается, блинами объедается, как дедушка Крылов, баснописец известный, но я так не хочу. Чернобыльский пес, пусть неправильный, ляжет в бою, взяв с врага свою цену.

На железной кровати в дальнем углу лежала очередная мумия. В ее ногах валялся армейский вещмешок. Наконец-то мне повезло. Парень при жизни был мелким торговцем. Пять новеньких, прямо в смазке, «чейзеров», согрели мне душу. Пачки патронов стали дополнительным бонусом. Убрав свой обрез в рюкзак, я взял в руки помповое ружье, повесив второе на плечо. Перезарядка всегда занимает много времени, а схватить другой ствол всего одна секунда. Правда, иногда нет и ее. Не стоит искушать судьбу, надо уходить. Когда ты смотришь Фортуне в лицо, важно не перепутать улыбку с оскалом, говорили древние карфагеняне. К чему придумывать новое, когда и старое хорошо работает? Как пришел, так и уйду. По крану, бросок в ворота, и нет меня.

Выглянув из вагона, я понял, что в одну реку нельзя войти дважды. Прямо под лесенкой в небо сидела донельзя злая компания голодных снорков и пыталась понять, где их еда? Только за это время у меня отпала нужда экономить патроны. Полную обойму я расстрелял секунд за десять. Два раза позорно промазал, отдача мотала ствол из стороны в сторону и задирала вверх. Три монстра остались валяться под бетонной опорой, а по мне открыли огонь зомби. Стрелки они оказались еще те, не подумайте что хорошие, но качество вполне компенсировалось количеством. Набивая подствольную коробку патронами, прикинул их число. Получалось пять или шесть стволов. Считал только автоматы. Стреляющего с середины грузовой площадки из «Макарова» мертвого пацана в брезентовой куртке, серьезной угрозой считать трудно, да и не к чему. Зачем он пришел сюда, о чем мечтал? Счастье для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженным? Так не бывает. Если даром, это не счастье. Корм для свиней, большая пайка. Человек к своему кусочку пирога прорывается с боем. Винтовка рождает власть, сказал один китаец. Не Конфуций, конечно, но тоже не дурак. Пробегусь я к основному корпусу. Залезу куда-нибудь, посижу тихо часик, они успокоятся, и тихо, по-английски удалюсь.

Совсем тихо не получилось. Прямо на перекрестке центральной заводской площадки и боковой аллеи стояли в засаде трое зомби. Среагировать на меня они не успели. Картечь в упор рвет мертвую плоть с той же легкостью, что и живую. Пять выстрелов и все. Вопрос закрыт окончательно. Пусть Зона будет к вам милостива и не погаснет для вас свет Темной звезды. Мир распался на кусочки и стал черно-белым. Ноги отяжелели, будто налились свинцом. Дыхание исчезло. Непрямая атака пси-излучением. Контролер, сволочь, меня не видит, бьет наугад, по месту засады. Потерял кукловод марионеток. Хлещет оборванными веревками наугад. Вдохнул я глубоко, и завыл призыв к большой охоте. Ты бойся, рвали мы таких, дум властителей, в фарш нежный. Картинка перед глазами вновь стала цветной, между раскатившихся труб замелькали автоматчики, и пришлось протискиваться в первую попавшуюся щель. Обегая корпус с противоположной стороны, увидел широко распахнутую дверь. Скользнув мимо сожженного остова бронетранспортера, осевшего на разбитых ободьях спущенных навсегда колес, резким броском кинулся внутрь. Оставалось решить, куда дальше, вверх или вниз. Дядька Семен и Зомби, где вы, товарищу вашему маленький пушной зверек призывно лапкой машет. Вспомнил, что хорошая кирпичная кладка рассеивает излучение, и двинулся в подвал, от контролера спасаться.

На втором пролете лестницы трепетало марево. Привет от Зоны, спустя сутки наткнулся на аномалию. Перелез через перила и сразу увидел вторую. Тем же способом обошел и ее. Ну, вот мы и в подземелье. Проверим, кто здесь гремит цепями.

На второй площадке стоял лифтовой электрощит. Инстинкт кладоискателя закричал: «Копай, здесь клад!». Я поморщился, осторожно прошел по узкой боковой бровке и потянул дверцу. «Действительно, клад», сказал внутренний голос и смущенно затих. Баюкая на руках «винторез» с полной обоймой, и радуясь, что не выложил найденные вчера патроны, прикинул, что делать дальше. Жадность тянула в недра земли, за добычей, благоразумие хотело наверх. Осторожность напомнила о контролере, вряд ли он за это время умер. Двумя голосами против одного решение было принято. Иду вниз.