Остальное мне стало известно лишь на суде - когда судили меня. Я был арестован сразу же по возвращении на Землю. Груз - всю нелегкую добычу последнего года - конфисковали. Меня приговорили к длительному заключению. Теперь уже неважно, что послужило причиной нашего разоблачения, - у нас было много конкурентов и завистников. Важно другое: во время суда я впервые услышал, что среди ученых возникла идея о разумности некоторых обитателей малых планет, в частности и на Аосте. А в длинном списке предъявленных мне обвинений указывалось, что я виновен и в гибели всех членов колонии, оставленных на Аосте. Оказывается, вскоре после нашего старта с Аосты, когда объединенный отряд охотников выступил на поиски риндлей, большая... стая, а может быть... отряд риндлей напал ночью на колонию. Только немногим удалось добраться до лодок и отплыть в море, но и они погибли во время шторма.

Оставшиеся на берегу стали жертвами риндлей, которые перед уходом разрушили до основания все постройки поселка. Погибли и охотники. Риндли напали на их лагерь в лесу и уничтожили всех до одного.

Ну а тут, - Инспектор указал вниз на берег бухты, - разрушение довершили штормы. Песок похоронил развалины поселка, и лишь иногда при особо благоприятном положении солнца можно что-то различить. Вот смотрите, пока я рассказывал, солнце опустилось ниже и уже ничего не видно.

- Я заметил, - сказал Ивар, - контур на песке исчез, когда вы говорили о ночном нападении риндлей.

- А может, его и не было вовсе, - пробормотал со вздохом Инспектор, - может, нам только показалось?

Ивар не ответил, и они долго сидели молча.

- Все это очень странно, - сказал наконец Ивар. - Если риндли могли уничтожить поселок - значит, их было много, а вы говорили, что их уже почти не оставалось, когда вы стали охотиться на этих... на малышей...

- Для меня это тоже загадка, - согласился Инспектор, - впрочем, как и разумность обитателей здешнего мира. Ученые уже не раз ошибались...

- Риндли были хищниками?

- Их считали хищниками, хотя не поручусь... Мясо их съедобно, а когда мы свежевали их, в их желудках находили остатки растительной пищи. И, в отличие от нас, риндли никогда не пожирали тел... своих жертв.

- Да, очень-очень странно, - повторил Ивар. - Не нападали первыми, были истреблены и вдруг сразу возникли в большом количестве и нападали. И снова исчезли, хотя больше их никто не истреблял. Как они все-таки выглядели? Вы, Инспектор, не раз видели их вблизи...

- Как выглядели? - Он принялся тереть лоб. - Странно, отчетливо представляю, как выглядел их мех, шкура, а вот как они сами... Сейчас... - Он отвернулся, замолчал и вдруг произнес совсем иным голосом, в котором прозвучали удивление и облегчение: - А-а вот так выглядели, смотрите.

Ивар оглянулся и остолбенел. Сзади всего в нескольких шагах сидел огромный зверь. Он возвышался над ними как гора. Гора рыжевато-сиреневого меха, увенчанная широкой мордой с круглыми торчащими ушами. Он сидел по-кошачьи на подогнутых задних лапах; передние - массивные, как обтянутые мехом колонны, - он поставил перед собой, обернув их длинным пушистым хвостом. Темный конец хвоста нервно подрагивал, широкий черный нос настороженно принюхивался, большие янтарные глаза внимательно глядели на них сверху.

- Не пугайтесь, - спокойно сказал Инспектор. - Они никогда... не нападают первыми. А этот - он просто... пришел за мной... Сидите тихо, а я - я сам подойду к нему.

- Нет-нет, - зашептал Ивар. - Не двигайтесь. Может быть, он уйдет... И слышите, поднимается ветер, можно вскочить, попробовать взлететь. Спланируем в долину, там винтокрылы. Может, успеем.

- Ну что вы, - в голосе Инспектора прозвучала усмешка, - они прыгают на добрых пятьдесят метров. Все это бесполезно... Вам ничего не угрожает. А у меня с ним... свои расчеты. Отвернитесь и не смотрите туда, а я пойду... Счастья вам и Леа, - голос его дрогнул, - прощайте.

- Да нет же! - закричал Ивар, схватив Инспектора за руку. - Я не пущу вас! Стойте!

Золотисто-сиреневый зверь шевельнул массивной головой и, наморщив лоб, переводил взгляд с Инспектора на Ивара и обратно. Его янтарные глаза чуть сузились, а черный кончик хвоста начал двигаться быстрее.

- Перестаньте, - твердо сказал Инспектор. - Ну же, - он резко высвободил руку и встал. - Не смейте двигаться с места. Это приказ. Отвернитесь. - Он сделал шаг по направлению к зверю.

- Нет, - прошептал Ивар, - нет, не хочу...

С трудом преодолевая охватившую его слабость, Ивар поднялся на ставших вдруг ватными ногах и повернулся к чудовищу. Инспектор уже находился на полпути.

- Слушай, риндль, - закричал Ивар, задрав голову, - не трогай его. Пожалуйста. Он все понял. Не трогай! Прошу тебя.

Широкий черный нос шевельнулся, втягивая незнакомые запахи. Риндль сузил глаза и вдруг распахнул розовую пасть в продолжительном сладком зевке. Блеснули ряды острых ослепительно белых зубов, длинные усы отогнулись к круглым ушам. Закрыв пасть, риндль посмотрел вниз на стоящего перед ним Инспектора. Ивару показалось, что во взгляде круглых желтых глаз не было злобы, скорее недоумение, а может быть, скука.

Вдруг черный нос снова дрогнул, сморщился, янтарные глаза опять сузились и риндль громко чихнул.

Инспектор, который успел заслониться локтем, едва удержался на ногах. Риндль мельком глянул на него, попятился, брезгливо отряхнул передние лапы и, резко повернувшись, исчез за деревьями.

Ивар опомнился первый. Перевел дыхание, шагнул к Инспектору, шепнул:

- Ну вот, он тоже понял... Скорей возвращаемся. Бежим!

Инспектор не ответил. Опустив голову, молча последовал за Иваром.

* * *

Когда они взлетели, пушистый рыжий шарик выкатился из кустарника на мысу, распрямился, присев на коротких задних лапках, и, подняв к небу длинное темное рыльце, долго глядел им вслед. Потом похлопал себя передними лапками по животу, подобрал пушистый хвост и исчез в кустах.

На базу Заповедника Инспектор и Ивар возвратились затемно. Леа ждала их на веранде. Обнимая Ивара, шепнула:

- Я очень тревожилась. Радировал Дон. Он видел на севере свежие следы риндля...

- Да, я знаю, - сказал Ивар. - Мы там были; я читал его записи. Кажется, риндли, не совсем то, что мы думали, дорогая... Пожалуй, мы их больше не увидим.