Вернувшись в дом, Джереми скинул с себя одежду, принял душ, облачился в самый красивый костюм, сел в машину и поехал к Кэтрин. По дороге он много раз ей звонил, но она не поднимала трубку. Дома её тоже не оказалось. И тогда он остался ждать её в машине, припарковавшись напротив дома.

Кэтрин появилась после полуночи. Неровный стук длинных каблуков говорил о том, что она пьяна. Джереми подошел к ней, когда она почти дошла до двери своего подъезда.

Когда Джереми возник перед ней, Кэтрин вздрогнула. От неё несло алкоголем.

– А, это ты, – заплетаясь языком, пробормотала она, как щит выставляя перед собой небольших размеров красную кожаную сумку, – я же сказала между нами все кончено.

– Милая, – взял её за руки Джереми, – я в тот день не следил за тобой, я хотел сделать тебе сюрприз.

– Убери свои руки! – крикнула Кэтрин в пьяном бреду и попыталась отмахнуться от него.

Она сделала неуклюжее движение назад, длинный каблук левой туфли попал в пробоину водосточного слива и Кэтрин, словно тряпичная кукла повалилась назад, сильно ударившись затылком о бордюр.

– Кэтрин! – подсел к ней Джереми. – О, Кэт, нет, очнись, прошу тебя.

Но девушка не подавала признаков жизни. Джереми попытался нащупать пульс, но не смог обнаружить его. Под головой девушки, словно шар, раздувалась красная лужа.

– Боже мой, нет, – дрожал Джереми.

Он огляделся. Любопытных зевак, выглядывающих из окон, не было. Он поднял тело девушки и понёс к серому Бьюику. Её красная сумка упала на асфальт. Уложив девушку на заднем сидении, Джереми вернулся, подобрал сумку и, сев за руль, положил сумку рядом на сидение. Завел машину и медленно выехал на дорогу.

«В больницу нельзя, – думал он, – да и смысла нет, мертва»

И тут Джереми залился слезами. Он кричал и бил ладонью об руль.

– Я хотел всего лишь быть счастливым, – кричал он.

Джереми съехал с дороги, дабы не привлекать к себе внимание, и окольными путями доехал до загородного дома бабушки Бетти.

Всю дорогу он думал о том, что теперь ему нет смысла жить. Он заехал во двор загородного дома. Вышел из машины. Бережно поднял Кэтрин и понес её в дом. Голова и левая рука девушки свисали. Кровь перестала течь, но успела окрасить светлые волосы Кэтрин в алый цвет.

Джереми аккуратно уложил её на кровать в спальне. Потом направился в ванную и стал искать снотворное.

«У меня больше нет смысла жить», – думал он.

Он нашел таблетки. Направился на кухню, набрал стакан воды и услышал слабые звуки музыки, доносящие снаружи. Он вышел на крыльцо. Звук исходил со стороны его машины.

Когда Джереми подошел к машине, то понял, что звук шел из красной сумочки Кэтрин. Он открыл дверцу, взял сумочку и достал телефон. На дисплее отражалась надпись «Папа». Джереми хотел поднять и рассказать о случившимся, но передумал. Звонок прекратился и на экране отобразилась надпись: «30 пропущенных».

Джереми убрал телефон и хотел было положить сумку Кэтрин на место, когда из-под машины, пронзительно визжа, выбежал черный кот. Джереми вздрогнул, и сумка вылетела из рук. Все содержимое посыпалось на пол. Джереми судорожно принялся запихивать выпавшие предметы обратно в сумку. Взявшись за раскрывшейся бумажник Кэтрин, Джереми замер. Он достал фотографию, на которой было сама Кэтрин и её родители.

Родителями Кэтрин оказались друг отца и мама Джереми. На обратной стороне фотографии была надпись: «Дорогая, мы с твоим отцом остановились в Денвере. Пробудем тут два месяца. Надеюсь увидеться с тобой. Вот мой телефон, адрес дома, номер квартиры и код от домофона, приезжай. Я соскучилась. Мама».

«Я потерял любимую, – подумал Джереми, – но снова обрел маму».

Он вернулся в дом набрал ведро воды и, прихватив тряпки, направился к машине и стал отмывать кровь с заднего сидения. Закончив, он принял душ, переоделся.

«Если ехать без остановок, – думал Джереми, – то доеду до Денвера за три часа».

Джереми вошел в спальню, укрыл Кэтрин и, пообещав, что вернется, вышел.

На фотографии стояла двухнедельная дата.

«Значит, они еще там», – думал он.

По дороге в Денвер почти два часа Джереми ехал в тишине. Напряжение последних дней давали о себе знать. Несколько раз Джереми ловил себя на том, что засыпает за рулем. Он включил радиоприемник. Выбрал радиостанцию, на которой звучал тяжелый рок. Дьявольская музыка помогла прогнать одурманивающие щупальца сна.

Потом у него возникло желание позвонить маме. Он свернул с трассы и остановился. Набрал номер мамы и стал ждать. Шли длинные гудки. Ладони Джереми вспотели. В голове вспыхивали тысячи вариантов разговора с мамой. Ни одну из них он не смог реализовать, так как женский голос уведомил, что абонент не отвечает.

«Может, оно и не надо, – подумал он, – лучше лично поговорю».

Джереми завел машину и вернулся на трассу.

В пути Джереми размышлял, с чего начать разговор с мамой. Обвинять ли её в смерти отца. Обвинять ли её в том, что она лишила маленького ребенка материнской теплоты и ласки. Спросить, почему она не забрала его с собой, если в итоге потом хотела ребенка. Или обнять и признаться, как сильно ему не хватало её любви.

«И как рассказать маме о том, что случилось с Кэтрин?»

Все эти мысли, словно стая ворон, вмиг улетучились, когда Джереми услышал вой полицейской сирены, следующей за ним. Он свернул на обочину, выключил двигатель и положил руки на руль. Его сердце тревожно забилось. Лоб вспотел.

Полицейский вышел из машины, подошел к багажнику Бьюика, потом, освещая лицо Джереми фонариком, с фальшивой улыбкой на лице спросил:

– Как поживаете, сэр?

– Спасибо, хорошо, – ответил Джереми, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно.

– Будьте добры ваши документы.

Джереми выполнил просьбу.

– Куда направляетесь, сэр?

– В Денвер, – ответил Джереми и, отпустив козырек, показал на фотографию, – еду на встречу с родителями и с сестрой. Давно не виделись.

Полицейский направил фонарь на фотографию. Потом луч переместился на заднее сидение.

Джереми напрягся.

– Откройте, пожалуйста, багажник, мистер Браун.

Джереми выполнил и эту просьбу.

Луч фонаря и сам полицейский на несколько секунду исчезли за крышкой багажника. Потом послышался хлопок и полицейский снова очутился рядом с Джереми.

– Счастливого пути, – возвращая документы, сказал полицейский.

– Спасибо, – облегченно вздохнул Джереми.

«Видимо, – думал он, заводя машину, – полицейского привлек номер машины Колорадо-Спрингс».

Сердце Джереми неистово забилось. До нужного адреса оставалась чуть больше сорока минут. Он представил лицо мамы, когда она увидит его. Джереми решил не обвинять её, а поведать о том, как ему без неё было плохо. Сказать, что он прощает её. И рад, что ему выпала возможность увидеть её снова.

Дом, в котором остановились мама Джереми и дядя Ларри оказался шестиэтажным зданием. Джереми набрал код от домофона и проскользнул внутрь. Комната консьержа, объятая мраком, пустовала. Джереми, глубоко вдохнув, стал подниматься. Нужная квартира находилась на пятом этаже. Каждая новая ступенька приближала его к долгожданной встрече с матерью и увеличивала волнение в груди. На четвертом этаже Джереми остановился.

«Успокойся, – твердил он себе, – все хорошо. Ты сейчас встретишься с мамой. Держи себя в руках».

Кое-как утихомирив волнение, Джереми оставил позади путь, отделявший встречу с мамой, и позвонил в дверь. Послышались шаги. Мигнул глазок. Твердый голос спросил:

– Кто вы и что вам нужно?

– Дядя Ларри, – хриплым голосом произнес Джереми.

Щелкнул замок и дверь открылась.

На Джереми смотрел высокий лысеющий мужчина с огромным круглым животом.

– Ты потерял форму, – заметил Джереми.

– Боже мой! Джереми, это ты?

– Узнал? Приятно…

– Как ты нас нашел?