Души его нерожденных детей сидели смирно, как настоящие испуганные дети.

Тогда он сделал последнее из того, что нужно было проделать перед дорогой - во-первых, он оставил волосяную душу Стеклянноглазому, потому что волос у Человека со стеклянными глазами было много, а заботиться о них и о его теле было некому.

Теперь душа волос будет бережно хранить Стеклянноглазого, а много из могильной бутыли все равно она не выпьет. Все-таки это душа северного человека, а не южного.

Во-вторых, напрягшись, он наконец вырвал из себя одну из детских душ и велел ей жить в самом страшном тотемном звере - носатом и ушастом. Эта душа должна ждать его возвращения и хранить безлюдный Ырт его предков.

Зверь в полосатых штанах уставился на восход, поднял свой нос и замер. Теперь его, маленького и храброго, звали Ы.

Осталось пять из семи - это не так уж мало.

И вернувшись к Трубе, мальчик запустил мотор самоходной тележки.

Оживший робот подмигнул ему лампочкой, и все они тронулись в путь. Пять душ вцепились в его тело, как дети в быстро бегущие нарты.

За спиной плакали две оставшиеся души, потому что тот, кто остается, всегда берет большую печаль, а тот, кто уезжает - меньшую.