Роберт Силверберг

Что мы узнали из утренней газеты

Перевод с английского И. Оранского

1.

Как обычно, в 6:47 вечера я добрался из конторы домой и обнаружил, что наша тихая улочка бурлила и бушевала весь день. Оказывается, приходивший сегодня рассыльный доставил во все дома на Редбад-Крисчент "Нью-Йорк Таймс" за среду 1 декабря. А поскольку сегодня был понедельник 22 ноября, то само собой среда 1 декабря приходилась на середину следующей недели.

- А ты точно уверена, что это было на самом деле? - спросил я жену, потому что вроде бы, когда я просматривал газету перед уходом на работу, все было нормально.

- Да будь газета напечатана хоть на албанском, за завтраком тебе было бы наплевать, - ответила супруга. - Лучше посмотри сюда. - И она достала из кладовки газету и, развернув, подала мне. Та выглядела как обычная "Нью-Йорк Таймс", но теперь я заметил, что упустил за завтраком - дату, гласившую "Среда, 1 декабря".

- А сегодня действительно 22 ноября, понедельник? - спросил я.

Моя жена, конечно, подтвердила. Вчера было воскресенье, завтра вторник, и мы к тому же еще не были на Благодарении.

- Что ты, Билл, думаешь по этому поводу?

Я просмотрел газету. На первой странице в заголовках не было ничего примечательного, обычная ерунда старушки "Нью-Йорк Таймс", которую находишь ежедневно, если не случится чего-то поистине космически важного.

...Никсон с женой посетил три китайских города за семь дней м-да.

...Десять жертв осталось лежать после того, как грабитель покинул банк - все верно.

...Группа десяти начала в Риме переговоры о перестройке валютной системы.

- О'кей! Все та же ерунда и ничего примечательного.

И все-таки страница была датирована средой 1 декабря, и это впечатляло.

- Наверное, шутка, - сказал я жене.

- Да кому нужны такие шуточки? Напечатать целую газету... Это невозможно, Билл.

- А возможно получить газету середины будущей недели на этой, как ты думаешь?

Она пожала плечами и я перешел ко второй части. Я открыл 50-ю страницу, посвященную некрологам, и, замечу, что почувствовал на миг некоторую дрожь, потому что, как не крути, а раз это не шутка, каково будет найти в списке умерших собственное имя? К моей радости, я увидел там Гарри Рогоффа, Терри Тарнер, д-ра М. А. Фейнстейна и Джона Милза. Не сказать, что их смерть принесла мне какое-то удовольствие, но уж лучше они, чем я, конечно. Я даже просмотрел более мелкие сообщения, но они для меня ничего не значили. Потом я вернулся к разделу спорта и увидел, что "Полосатые Бриджи" проиграли, 110:109. Мы договаривались взять билеты на эту игру в конторе, и моей первой мыслью было, что теперь ее смотреть будет неинтересно. Но я вспомнил, что на баскетбольные игры заключают пари, а кто победит, я уже знал, и мне вдруг стало как-то неуютно. Тогда у меня возникла идея взглянуть в подвал 64-й страницы, где публикуются результаты скачек Янкис Рэйсвей, и - быстро-быстро - (щелк, щелк, щелк) - оказался на странице шестьдесят девятой, где финансовый раздел лег перед моими глазами. ""Индекс Доу Джонса" поднялся с 1.61 до 881.34, - гласил заголовок. "Нэйшнл Кеш Регистр" резко подскочил на четверть и достиг 27 и 3/8. А "Истмен Кодак" с 88 и 7/8 упал на 1 и 1/8". Тут я почувствовал, что пот покатил по мне градом, и, передав жене газету, снял пиджак и галстук.

- Сколько человек получили эту газету? - спросил я.

- Все на Рэдбад-Крисчент, - ответила она, (а это в общей сложности одиннадцать домов).

- А как на других улицах?

- Мы уже проверяли, туда принесли обычные газеты.

- Кто это - мы? - переспросил я.

- Мори, Синди и я, - сказала она. - Синди первой заметила насчет газеты, позвонила мне, а потом мы собрались вместе и все обсудили... Билл, что мы теперь будем делать? С биржевыми ценами и всем остальным, Билл?

- Если это не шутка, - отозвался я.

- Но разве она не похожа на настоящую газету, Билл?

- По-моему, стоит выпить, - сказал я.

Мои руки тряслись, а по спине все еще тек холодный пот. Стоило бы рассмеяться, потому что как раз в субботу ночью кто-то ворчал на совершенно скучную, размеренную жизнь, протекавшую в унылом однообразии здешних пригородов. И вот - пожалуйста. Газета середины следующей недели. Словно Бог нас услышал и, усмехнувшись в рукав, велел Гавриилу, или кому-то там еще, послать эти мерзкие листочки на Редбад-Крисчент для небольшой встряски.

2.

После обеда позвонил Джерри Весли, сказал, что будет собрание, и спросил, не соизволим ли мы с супругой посетить его сегодня вечером.

- А насчет чего собрание? - спросил я.

- Насчет газеты.

- Ах, да, - сказал я. - Газеты. А что там с газетой?

- Приходи, потолкуем, - сказал он. - Я не хочу говорить об этом по телефону.

- Само собой, только придется пригласить няню Джерри к ребенку.

- Уже не стоит, - сообщил он. - Трое девочек Фишеров присмотрят за всеми детьми в квартале. Так что приходи к четверти девятого.

Джерри был довольно толковым страховым маклером и имел лучший дом на Кресчиент, двухэтажный в тюдоровском стиле и с большой, обшитой деревянными панелями, гулкой комнатой на первом этаже. Именно там происходили все сборища. Мы были семнадцатыми, и вскоре за нами подошли Максвеллы, Брюсы и Томассоны. Везде были расставлены складные кресла, Синди Весли приготовила свои вечные необъятные подносы со всякой снедью, а в открытом баре были выставлены различные напитки. Джерри вышел на центр, усмехнулся и сказал, что по его мнению, мы несколько озадачены, зачем ему потребовалось собирать всех вместе этим вечером. Он развернул перед нами свою копию утренней газеты. С того места, где сидел, я смог ясно разобрать только один заголовок, гласивший, что десять жертв осталось лежать после того, как грабители покинули банк, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы я узнал газету.

- Каждый из вас сегодня получил копию этой бумаги? - спросил Джерри.

Все кивнули.

- Понимаете ли вы, - продолжал Джерри, - что эта газета дает нам некую удивительную возможность упростить наши жизненные позиции. Я подразумеваю, что если мы допустим, что это не просто какая-то фантастическая мистификация, а она действительно относится к 1 декабря, то по-моему, не нужно объяснять, какую выгоду можно из нее извлечь, не так ли?

- Правильно, - сказал Боб Томассон, - только кто поверит, что это не мистификация? Я имею в виду, кто поверит в газету из будущей недели?

Джерри взглянул на Майка Несбита - тот изучал право в Колумбийском и слыл среди нас интеллектуалом.

- Конечно, - заявил он. - На первый взгляд выглядит весьма убедительным, что кто-то сыграл с нами шутку. Но изучали ли вы газету внимательно? Каждая статейка написана чрезвычайно добросовестно. Не похоже на то, чтобы кто-то взял старые статьи и состряпал новые заголовки. Поэтому перейдем к другим возможностям. Что звучит наиболее фантастично? Что у кого-то хватило ума сочинить совершенно фиктивный номер "Таймс", отпечатать его, размножить и разослать, или что произошла какая-то путаница в четвертом измерении, и нам досталась газета из следующей недели? Лично я не склонен поверить ни одной из них. Но уж если выбирать, то мне по вкусу больше фокус-покус с четвертым измерением, а не мистификация. К тому же, если у вас нет такого штата сотрудников как в "Таймс", то понадобятся месяцы труда, чтобы подготовить такой номер, а никто не станет работать над газетой больше чем несколько дней, потому что в ней существуют такие вещи, о которых за неделю еще никому неизвестно. Вроде ерунды о Второй Фазе, или войне между Индией и Пакистаном.

- И все-таки хотелось бы знать, - сказал Боб Томассон. - Откуда взялась эта газета из будущего?

- Затрудняюсь ответить, - отозвался Майк Несбит. - Могу только сказать, что на мой взгляд она подлинная. Чудеса, да и только.